Легенды Амастриды - Надежда Синельникова

– Тебя даже хейли не взяли! Я так и знал, что ты выберешься из любой переделки, Лис!

Брайс поморщился, услышав это ненавистное прозвище. Пару лет назад в Тимбаре он вел долгие переговоры, хитрил, лгал, изворачивался, но так и не узнал правды… Может, оно того не стоило, тогда за ним закрепилась слава прощелыги и опасного человека, а знакомые нарекли его Лисом…

– И я рад тебя видеть живым, Найл! Мне нужен корабль.

Капитан смерил его взглядом.

– Ты же знаешь, тебе нет нужды говорить это! Городской совет и Мейс обещали тебе мою посудину, так что она в твоем распоряжении. Когда отплываем?

– Нет, Найл! Мне нужен твой корабль! У меня нет желания выслуживаться перед Советом! Я не принял их условий.

– Но ты сел на их корабль и приплыл в Дарлог, – мужчина посмотрел на Брайса. – Это ли не согласие?

– Сейчас все иначе! Мне нужно перевести в Тимбару триста пять человек на твоем корабле, но так, чтобы никто ничего не узнал! – видя, что капитан хочет возразить, Брайс сказал:

– Может, ты забыл заварушку у Каменных островов, Найл? Ты мне должен, и сейчас я прошу тебя об услуге.

Капитан неохотно кивнул.

– На закате я приму их на борт, Лис, так что приведи всех своих людей сюда. И не опаздывайте, я не стану ждать отлива!

Так же прихрамывая он заковылял к лодке, бившейся на волнах у самых скал.

– Найл!.. Никто не должен знать. Ты дал мне слово!

Брайс проводил взглядом мужчину до лодки и до боли в глазах вглядывался в бушующие волны, пока лодка не стала едва различимой в серых волнах. Потом медленно стал подниматься вверх, к пещере.

Найл Торрен, капитан «Услады», долго расхаживал по палубе, слушая, как жалобно поскрипывают мачты от порывов северного ветра. «Я слишком стар для этого», – устало подумал он. Потом представил сыновей, оставшихся в Тимбаре и Кинее, и больше не сомневался. Он подошел к соколиной клетке и открыл дверцу. Красавец-сокол послушно сел ему на руку, склонил голову, словно прислушиваясь к мыслям капитана. Найл быстро написал на свитке: «Лис везет ее в Тимбару. Войдем в гавань через двенадцать дней». Непослушными пальцами прикрепил свиток и подкинул сокола вверх. Несколько секунд ему казалось, что птица упадет в волны, но вот она раскинула широкие крылья и взмыла вверх.

После захода солнца люди столпились внизу, на скалистой площадке, ожидая корабль. Брайс выругался про себя, проклятый Торрен решил их бросить! В глубине души он почувствовал облегчение, ему не хотелось везти Рэн в Тимбару, слишком опасно! Слишком близко к Ситчу, слишком близко к правде о нем… Но и там единственный путь в Южные моря… Возгласы толпы на берегу отвлекли его от мучительных размышлений. «Услада», ныряя в волнах, подошла к берегу.

Он с ревностью наблюдал, как бережно Трэйд помогал Рэн и другим женщинам. Потом эти двое долго стояли на корме, глядя на скалистый берег, уходящий вдаль. Они прощались со своей землей, с той жизнью и с собой, потому что все они изменились за последние дни куда больше, чем за все предыдущие годы. Впрочем Брайсу хватало и своих сомнений и сожалений. Та, в Тимбаре он известен как Лис, а еще как человек, которого Рэн совсем не знает.

Рэн

Рэн ни разу не плавала на корабле, тем более таком большом, как «Услада», и теперь с детским восторгом впитывала в себя все, что видела вокруг. Для Брайса вокруг было только море, измеряемое в лигах и днях плавания, но для Рэн это был целый мир, который она никогда бы не увидела, не будь войны. Ей казалось, что они попали в волшебное безвременье, где не нужно прятаться, нет хейлей и смерти. Она часами могла слушать скрип досок и крики чаек, кружащихся над кораблем. Море заворожило ее, оно никогда не бывало одним и тем же, как снег в Дарлоге. Оно было то тихим и нежно-синим, то бурным, грязно-серого цвета с пенными верхушками, потом оно снова становилось послушным и ласковым, а волны окрашивались в яркий изумрудный цвет.

Рэн босая сидела на корме, всем своим существом впитывая тепло нагретых досок. Шел девятый день плавания. «Услада» не заходила ни в один порт из тех, что встречались на россыпи островков на пути к Тимбаре. Солнце, ярко светившее в Дарлоге, все больше и больше затягивало темными тучами, пока несколько дней назад оно не исчезло совсем. Тем не менее, из-за туч проникал рассеянный, но довольно яркий свет. Чем ближе они подходили к Тимбаре, тем теплее становился воздух. Рэн уже давно сняла плащ, меховые шубы и унты остались в трюмах. Северяне выглядели странно среди одетых в легкие рубашки моряков, ведь даже нижнее белье зачастую было шерстяным!

Рэн ни разу с момента осады не оставалась наедине с Брайсом, хотя ей отчаянно хотелось прижаться к нему, снова ощутить ту силу и уверенность, которые исходили от него. Сидя на корме, она видела, как он помогал капитану выровнять курс. Они весело переговаривались и смеялись, и Рэн почувствовала себя лишней. Жизнь Брайса настолько отличалась от ее собственной, что ей было страшно, возможно ли у них общее будущее? Но тут он поднял голову и улыбнулся ей так нежно и ласково, что все сомнения улетучились.

Порыв душного горячего воздуха обжег ей лицо, Рэн никак не могла привыкнуть к теплу. Брайс снял рубашку и, что-то проговорил капитану. Тот рассмеялся, и хлопнув его по плечу, заковылял на мостик. Рэн исподтишка любовалась Брайсом, его загорелым телом, быстротой и грацией опасного хищника.

– Рэн!

Она поняла, что Брайс заметил, как она разглядывает его, и покраснела от смущения. Рэн хотела незаметно уйти, но он уже уселся рядом с ней.

– Не хочешь искупаться?

Рэн растерялась. Она умела плавать, но то были спокойные горячие источники в горах, а не море, которое пугало ее. Тем более, если рядом будет Брайс…

– Мне… нечего надеть, – краснея еще больше, пробормотала она.

– Зачем тебе одежда? – искренне удивился Брайс. – Ты сразу пойдешь на дно в этом ворохе платья! Снимай все! – в глазах его плясали веселые искры. – Помнишь, я уже видел тебя голой…

Рэн вдруг рассмеялась, и нервное напряжение, не покидавшее ее, когда рядом оказывался Брайс, отпустило. Они были одни на корме, остальные прятались в тени трюмов от полдневного зноя. Она сняла платье, нижнюю юбку и осталась в одной сорочке. Брайс, видимо догадавшись, что ее она не снимет, усмехнулся и прыгнул в чистейшую синеву моря.

– Иди сюда, трусишка! – поддел он ее, качаясь на волнах. Рэн вдохнула поглубже и тоже прыгнула вниз. Ей казалось, она падает бесконечно долго, но вот теплые ласковые волны обняли ее. Она вынырнула на поверхность, выплевывая воду и смеясь. Брайс подхватил ее на руки и прижал к себе. Внезапно Рэн замолчала и несмело погладила его по щеке.

– Спасибо… я думала, больше никогда не смогу смеяться после… после…

Проклятье! Брайс отчаянно хотел оказаться подальше от Найла, Трэйда и остальных, где-нибудь в Южных морях, только с Рэн! Он зарылся лицом в ее мокрые спутанные волосы, крепко сжимая Рэн в объятиях.

Сколько раз потом она вспоминала этот чудесный день! Они резвились в воде как дети, никого не было поблизости, и эти минуты наедине казались обоим подарком небес. Легкий и теплый ветерок становился все сильнее, его порывы вздымали пенные волны, под которые они с хохотом подныривали. Воздух стал холоднее, и Рэн почувствовала, что вся дрожит в мокрой сорочке. Брайс помог ей забраться на палубу, накинул на нее свой легкий плащ.

– Тебе нужно переодеться, а то ты заболеешь и остаток плавания проведешь в каюте. – Брайс посмотрел на небо, темнеющее прямо на глазах. – Будет буря. Не бойся, для такого корабля она не страшна, – торопливо добавил он, видя, как побледнела Рэн, – но лучше уйти внутрь.

Должно быть это капитан дал Брайсу ключи от своей каюты. Они оказались в небольшой каморке с широкой кроватью и тяжелым деревянным сундуком в углу, пол был устлан коврами. Рэн больше не чувствовала холода. Ее обдавало таким жаром, что казалось, все тело плавиться. Не отрывая от ошеломленного Брайса взгляда, она расстегнула мокрую сорочку, и та упала к ее ногам. Брайс подхватил ее на руки, корабль качнуло, и они оба упали на кровать.

Мир сомкнулся до деревянной кровати и прохладных простыней, в которых извивались их сплетенные разгоряченные тела. Единственными звуками этого мира было их хриплое дыхание и стук сердца.

Наверху разразилась буря, дождь хлестал по корме, ветер яростно рвал паруса. Но здесь время будто остановилось. Рэн лежала на согнутой руке Брайса, едва переводя дух, прислушиваясь к буйству стихии на палубе. Она вздохнула.

– Почему мы не можем сбежать ото всех?.. Только мы вдвоем… давай попросим капитана высадить нас на каком-нибудь островке… он ведь твой друг… я устала убегать, Брайс. Я просто хочу жить в мире, любить тебя… родить тебе детей…