Лунаэли не сдаются, или Эльфийское кольцо (СИ) - Амеличева Елена

— Мамочка, ты… ты… — двойняшки задохнулись от восторга, взмахивая руками. — Ты крутая!

И когда они успели нахвататься земного слэнга? Правильно говорят, что дети все впитывают, как губки!

— Понравилось? — я протянула им руки. — Давайте научу!

Закивав, малыши вложили свои ручки в разноцветных перчатках в мои ладони. Осторожно оттолкнулась, когда они ступили на лед. Взвизгнув, покачнулись, но храбро медленно поплыли вслед за мной, маленькие птички. Их и учить особо ничему не надо, у них врожденное чувство равновесия и грация, все в мамочку! И такие же скромные, разумеется!

- Догоню вас! — Иньяр следом за нами двинулся на каток, самонадеянно улыбаясь.

Но к нему лед оказался не так благодушно настроен. Постигая тонкое искусство сохранения копчика в целостности, муж сначала балансировал при помощи рук. Потом к этому присоединились весьма уморительные движения тазом — я бы назвала это разминкой джинна, впервые за долгое и скучное тысячелетие покинувшего узкую, надоевшую до зубовного скрежета, лампу.

Но даже чудеса эквилибристики не спасли моего благоверного — коварная гравитация все-таки одержала над ним вверх, заставив одну ногу уехать вправо, а другую столь же шустро двинуться в совершенно противоположную сторону. Попытавшись напомнить им, кто здесь хозяин, мой ящер рыкнул, но угроза никакого действия на конечности не возымела.

Лед принял его в свои объятия, наверняка оставив на память о своей довольно-таки жесткой любви пару неплохих синяков на крепких полупопиях. Придется ведь ночью лечить — и истерзанную плоть, и уязвленное самолюбие. Ничего, вылечу и то, и другое, будет как новенький!

Стараясь не хихикать, подкатила к нему, оставив малышню под присмотром Эльнара. Протянула руку, с хитрецой осведомившись:

— Как лед?

— Жесткий, — пробурчал супруг, потирая попу.

— Не ожидал?

— Да уж, на тебя глядючи решил, что это легче легкого. А оказалось, что казалось.

— Самонадеянность наказуема!

— Воистину! — муж сверкнул озорной улыбкой, схватил за руку и, не успела ахнуть, повалил меня на себя и начал целовать.

— Негодяй! — расхохоталась, отбиваясь. — Осторожнее, злая ящерица, у коньков очень острые лезвия, сейчас как откромсаю нечаянно самое важное!

— Ничего, — ухмыльнулся, страстно полыхая черными очами, — новое самое важное выращу, еще лучше прежнего!

— Я и забыла, что ты регенерировать умеешь!

— Я много чего умею, женщина! — выдохнул и, завладев моими губами, подарил такой поцелуй, что мне и самой впору было регенерировать прямо на льду.

— Мама! Папа! — сверху на нас плюхнулись плоды нашей успешной регенерации. — Куча мала!

— А где дядя Эльнар? — перецеловав наследников, спохватилась я. — Что вы с ним сделали? Он хоть жив еще?

— Ага, вон он валяется, — Катя, не глядя, махнула ручкой на каток.

На котором, кряхтя и отряхивая с себя снег, поднимался на ноги эльф. И ведь всего на пару минут его наедине с моими ящерками оставила! Глаз да глаз за этими шкодняриками!

— ААААА! УУУУ! — трубный глас раненого слона пронесся надо льдом, заставив всех эльфов вздрогнуть.

О, знакомый звук! Будто Боинг на посадку идет! Это младший Лунаэль соскучился по папе с мамой!

Я поднялась на ноги и взяла с рук подошедшей к краю льда Дары сына, который тянул ко мне ручонки, громко заявляя свое несогласие с тем вопиющим фактом, что семья веселиться и хулиганствует без его на то разрешения и даже хуже, без его участия!

— Ну, не плакай, солнышко мое! — вытерла с румяных щечек крупные прозрачные слезки. — Про тебя забыли все, да? Вот злые люди! Безобразие, правда! А пойдем им по попе за такое нашлепаем? Да?

Марьяр кивнул, тут же перестав плакать. В рот отправился самый вкусный большой палец. А большие глаза орехового цвета, с чудными ресничками-бабочками, которые не оставят и шанса девичьим сердцам, когда малыш вырастет, с интересом уставились на брата с сестрой, которые скакали по отцу. Хохоча, он лишь кряхтел под ними, как большой лев, которого терзают его любимые львята. Ничего, не растопчут. Ради своих детей супруг готов вытерпеть все, что угодно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Прими и ты участие в беспределе, — я усадила сверху младшего Лунаэля, и сын с энтузиазмом включился в издевательство над отцом.

— Пощады! — вскоре взмолился сквозь смех Иньяр. — А то станете сиротами, безобразники!

— Не станем, не станем! — прыгая на нем, заявили двойняшки, а заботливый Марьяр собрал две горсти снега и щедро залепил папе в глаз.

— Жена моя, спаси!

— Спасу, так уж и быть! — пробурчала я и, подхватив расшалившихся отпрысков, сняла их с отца одного за другим. — Езжайте кататься, там вон как раз дядя Эльнар заскучал!

— Дядя Эльнар! — с энтузиазмом переключились на новую жертву двойняшки, ковыляя, но довольно-таки шустро, по льду — по направлению к эльфу.

Который, завидев их, вздрогнул и поспешно покатил прочь. Я рассмеялась. Нет, размечтался, не уйдешь!

— Не жалко тебе остроухого, — попенял Иньяр, пытаясь встать на ноги.

— Ни капельки! — я подхватила младшего и, воспользовавшись тем, что муж как раз стоит, оперевшись на четыре кости, усадила Марьяра на него сверху.

Сын расплылся в широкой улыбке — перспектива покататься на папке явно пришлась ему по вкусу.

— Иго-го! — подзадорила малыша.

Тот в ответ кивнул и пришпорил родителя пятками в бока, вцепившись вместо поводьев в его волосы.

— Злая женщина! — Иньяр охнул — сила у Марьяра уже проявлялась явно не младенческая.

— Была бы злой, села бы рядом, — расхохотавшись, отозвалась я.

— Тебе седлать мужа дозволено, — кряхтя, отозвался супруг. — И даже в обязательном порядке, но только в спальне!

— Поспорим? — усмехнулась, приблизившись.

— Нет, с тобой спорить — себе дороже, — пробурчал муж. — Давненько эту истину уяснил!

— Умница! — кивнула одобрительно и подхватила младшего наследника на руки. — Поехали, мама тебя покатает! А папу продолжишь мучить позже!

Я осторожно поехала вперед. Покосилась на Эльнара, который тоже уже молил о помощи — двойняшки таки загнали его в угол, и помчалась дальше, немного увеличив скорость. Марьяр довольно загудел, как майский жук. Глазки восхищенно засияли. Я и сама чувствовала себя так, словно за спиной выросли мощные сильные крылья, способные поднять над этим прекрасным краем.

Ветер подхватил бы меня, увлекая в ледяные высоты. Бездонный голубой купол принадлежал бы силе моего зверя, который с упоением купался бы в воздушных потоках, ощущая, как мощь небес проникает в него, напитывая восторгом и первозданной силой. Солнечный свет укутывал бы нас с ним золотой вуалью, искрясь вдоль могучего тела, играя на прекрасных изгибах и отражаясь от разноцветных чешуек.

Я запрокинула голову. Из моей груди вырвался крик, устремленный в полное блаженства небо. Марьяр последовал примеру матери, и мне впервые пришла в голову мысль, что скоро я поднимусь ввысь, отправлюсь в полет не одна. Со мной будут мои малыши, пока еще совсем маленькие, но уже такие неугомонные ящерки.

Мы с отцом подарим им небо, поставим на крыло. Научим уважать зверя внутри, силой которого нужно распоряжаться мудро и осторожно, тратить ее во благо. Предостережем от ошибок и поможем вырасти благородными Защитниками. И все сделаем, чтобы они нашли свое место — в этом мире или другом. Главное, чтобы наши малыши стали по-настоящему счастливыми!

Глава 16 Дворец

А вот и он!

Мы напрочь позабыли об этом переливающемся бриллианте в короне Эльфийского королевства, пока наслаждались красотами у его подножия и веселились на льду. Но теперь, когда он высился впереди, белоснежный, с двумя башнями, острые шпили которых гуляли в облаках, было невозможно не отдаться целиком и полностью этой красоте, попав под ее могущественное обаяние.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дворец сиял настолько нестерпимо ярко, что пришлось сощуриться и приставить ладонь козырьком ко лбу, будто смотрела на солнце. С двух сторон его обрушивались в бездну мощные водопады. Странно, но не был слышен характерный рев, закладывающий уши. Наверняка магия!