История Русской Православной Церкви 1917 – 1990 гг. - прот.Владислав Цыпин

10 августа "Известия" напечатали сообщение о помиловании 6 приговоренных по этому делу к смертной казни. В ночь с 12 на 13 августа приговор трибунала о смертной казни 4 других осужденных — митрополита Вениамина, архимандрита Сергия, профессора Ю. П. Новицкого и Н. М. Ковшарова — был приведен в исполнение.

Священномученик Вениамин (в миру Василий Казанский) родился в 1872 году в Олонецкой епархии. В 1895 году студентом Петроградской духовной академии принял монашеский постриг, через год был рукоположен в иеромонаха. После академии проходил административно–педагогическое послушание. В 1905 году в сане архимандрита назначен ректором Петербургской семинарии, а 24 августа 1910 года — хиротонисан во епископа Гдовского, четвертого викария Петербургской епархии. Епископ Вениамин любил совершать богослужения в окраинных церквах столицы, где молились рабочие, бедные люди. На Рождество и Пасху он совершал богослужения на Путиловском и Обуховском заводах.

После февральской революции епископ Вениамин стал предстоятелем Петроградской Церкви. После Октябрьской революции он, вероятно, самый далекий от политики русский иерарх, менее других архиереев подозревался в контрреволюционных настроениях.

За несколько дней до расстрела митрополит Вениамин отправил письмо одному из питерских благочинных. "В детстве и отрочестве, — писал он, — я зачитывался Житиями святых и восхищался их героизмом, их святым воодушевлением, жалел всей душой, что времена не те и не придется переживать, что они переживали. Времена переменились, открывается возможность терпеть ради Христа от своих и от чужих. Трудно, тяжело страдать, но по мере наших страданий избыточествует и утешение от Бога. Трудно переступать этот Рубикон и всецело предаваться воле Божией. Когда это совершится, тогда человек избыточествует утешением, не чувствует самых тяжких страданий внутреннего покоя, он и других влечет на страдания, чтобы они переняли то состояние, в котором находится счастливый страдалец… Я радостен и покоен, как всегда. Христос — наша жизнь, свет и покой. С Ним всегда и везде хорошо. За судьбу Церкви Божией я не боюсь. Веры надо больше, больше ее иметь надо нам, пастырям. Забыть свои самонадеянность, ум, ученость и силы и дать место Благодати Божией… Теперь время суда. Люди и ради политических убеждений жертвуют всем…

Нам ли христианам, да еще иереям, не проявлять подобного мужества даже до смерти, если есть сколько-нибудь веры во Христа, в жизнь будущего века!.."

В разгар петроградского процесса в печати появился так называемый "Меморандум трех". Маститые иерархи — митрополит Владимирский Сергий (Страгородский), архиепископы Нижегородский Евдоким (Мещерский) и Костромской Серафим (Мещеряков) - признали обновленческое Высшее Церковное Управление "единственной канонической церковной властью". Примеру видных архиереев последовала примерно половина русского епископата. Одни, будучи в состоянии растерянности, другие — подогреваемые честолюбием, третьи — надеясь ввести обновленческое движение в русло церковной законности и возглавить Высшее Церковное Управление. По словам митрополита Мануила, многие архиереи и клирики рассуждали тогда так: "Если уже мудрый Сергий признал возможным подчиниться Высшему Церковному Управлению, то ясно, что и мы должны последовать его примеру".

5 (18) июня 1922 года с посланием "К архипастырям, пастырям и всем чадам Русской Православной Церкви" обратился заместитель Патриарха митрополит Агафангел. В этом послании он объявлял Высшее Церковное Управление "незакономерным" учреждением и призвал епархиальных архиереев не подчиняться ему и временно перейти на самоуправление, все дела решать самостоятельно, "по совести и архиерейской присяге".

Половина епископов и клириков, большая часть мирян не дрогнула перед натиском церковных авантюристов. Благочестивый народ в массе своей не пошел за раскольниками. Храмы, захваченные ими, стояли пустыми, а в православных приходах, сохранивших верность Патриарху, за богослужением продолжали возносить имена изгнанных архиереев.

В обновленческих же церквах творилось беззаконие. Уже в мае епископы Антоний и Леонид рукоположили во епископа Подольского протоиерея И. И. Альбинского без принятия им монашества. А вскоре церковный народ стал свидетелем откровенного глумления раскольников над церковными канонами: во епископов стали "хиротонисать" женатых священников без разлучения с женами, рукополагать во все три священные степени второбрачных. После отказа Алексия (Симанского) от подчинения Высшему Церковному Управлению и одновременно от управления Петроградской епархией обновленцы рукоположили во епископа Петроградского женатого протоиерея Н. Соболева, о чем В. Красницкий победоносно объявил в июньском выпуске "Живой Церкви": "Революционные священники не постеснялись одни, без монаха–епископа, войти в митрополичью крестовую церковь…, а потом — сесть за стол в митрополичьей гостиной и открыть действия своего революционного епархиального управления. Мало того, среди петроградского духовенства нашелся достойный член, почтенный протоиерей, который пожертвовал собою, чтобы принять крест управления столь взволнованной и смущенной епархией… Революционная стихия победила в Петрограде и на церковном фронте".

6 июня Высшее Церковное Управление вынесло постановление, в котором просило государственную власть произвести следствие по делу о контрреволюционной деятельности в храме Христа Спасителя. Просьба была уважена, и вскоре в кафедральном храме Москвы водворились обновленцы.

6 августа живоцерковники созвали в Москве "Всероссийский съезд белого духовенства". Съезд созван был для подготовки обновленческого Собора. Постановление съезда ходатайствовать перед предстоящим Собором о введении белого епископа и о разрешении второбрачия клирикам вызвало раскол в расколе. Епископ Антонин, протестовавший против столь радикального даже по его мнению проекта, был с площадной бранью выгнан со съезда.

Порвав с В. Красницким, епископ Антонин образовал новую группировку "Церковное возрождение". К "возрожденцам" примкнули столпы петроградского обновленчества: Введенский, Боярский, Белков. Первый редактор газеты "Живая Церковь" московский священник С. В. Калиновский объявил о выходе из Высшего Церковного Управления в связи с утратой веры в Бога, после чего стал заниматься атеистической пропагандой. В результате нового, очередного разделения из "Церковного возрождения" выделился Союз общин древлеапостольской Церкви (СОДАЦ) во главе с Введенским и Боярским. Протоиерей Белков основал "Союз религиозных трудовых коммунистов". В Саратове возникла "Пуританская партия революционного духовенства и мирян", в Пензе — "Свободная трудовая церковь".

Отношения между раскольниками носили базарный характер. 10 сентября в храме Страстного монастыря состоялось вполне театральное действо, разыгранное живоцерковниками во главе с лжепротопресвитером В. Красницким. После кощунственного рукоположения во епископа некоего Константина Антонин сказал слово, в котором клеймил живоцерковников как отступников от веры. В ответ прозвучали бранные слова епископа Николая (Федотова). Народу больше понравилась не лишенная остроумия речь Антонина в адрес живоцерковников. Раздались угрозы. Новопоставленный упал в обморок, а Федотов и Красницкий спрятались в алтаре, и не шелохнувшись просидели там до тех пор, пока народ не разошелся по домам.

За мнимо идейными разногласиями у обновленцев стоял вполне материальный интерес. О нравственной нечистоте обновленческой среды не без остроумия говорил их бывший предводитель епископ Антонин: "Ко времени Собора 1923 года не осталось ни одного пьяницы, ни одного пошляка, который не пролез бы в Церковное Управление и не покрыл бы себя титулом или митрой… Вся Сибирь покрылась сетью архиепископов, наскочивших на архиерейские кафедры прямо из пьяных дьячков".

В свою очередь хлесткую характеристику дал Антонину находившийся в эмиграции митрополит Антоний (Храповицкий), которую перепечатала "Живая Церковь": "Я вполне допускаю вероятность того, что среди 40 тысяч русского духовенства нашлось несколько негодяев, восставших против Святейшего Патриарха, имея во главе известного всем развратника, пьяницу и нигилиста, побывавшего клиентом дома умалишенных еще 20 лет назад".

Но общая цель — борьба с православной Тихоновской Церковью — все-таки заставила обновленцев, разделившихся по сектам и охваченным взаимной грызней, искать союза. В конце 1922 года было образовано новое Высшее Церковное Управление, в которое епископ Антонин, Красницкий и Введенский вошли как главы отдельных фракций. Кроме них, членами Высшего Церковного Управления стали "беспартийные" — архиепископ Нижегородский Евдоким и митрополит Владимирский Сергий, который реального участия в деятельности этого сборища не принимал.