Эдера (СИ) - Гридасова В.

— Мне нужна Эдера Джильи, — войдя, сказала Леона, и тон её не предвещал ничего хорошего.

— Синьоры Джильи сейчас нет дома! — приняла вызов Чинция.

— Тогда мне придётся поговорить с вами, — заявила Леона. — Вы ведь подруги с синьорой Джильи? А я — мать Андреа!

— Да, я видела вас в магазине, — ответила Чинция.

— Не сомневаюсь, что вы в курсе отношений вашей подруги с моим сыном. Так вот, — перешла в наступление Леона, — этим отношениям я намерена положить конец. Андреа не должен связывать себя с…

— С продавщицей! — подсказала Чинция.

— Да! Именно это я и хотела сказать!

— Спасибо. Может быть, вы так же откровенно скажете и о другом: Андреа с вами согласен?

— К сожалению, мой сын не понимает, чем чревата для него эта история. А вот ваша подруга, — Леона пристально посмотрела на Чинцию, — могла бы это понять. Если она действительно любит Андреа.

— Знаете, — отвечала на это Чинция, — поначалу вы казались мне злой и жестокой. А теперь я вижу, что вы просто глупая!

— Как вы смеете! — возмутилась Леона.

— Да, да. Вы не слишком высокого мнения о своём сыне, и в этом — проявление вашей глупости.

— Всё! Хватит! — Леона едва сдерживала себя. — Прошу вас передать этот чек вашей подруге. Надеюсь, сумма в двадцать миллионов сумеет внушить ей благоразумие?

— Заберите сейчас же вашу бумажку! — Чинция попыталась сунуть чек Леоне в сумку:

— Вы не вправе распоряжаться чужими деньгами, — Леона положила чек на прежнее место. — Если вашей подруге сумма покажется недостаточной, то я могу добавить ещё столько же. А заодно заплачу и вам — за содействие в этой сделке.

— Вон отсюда! — закричала Чинция. — Вон! Вон!

— Я уйду! — тоже перешла на крик Леона. — Но знайте: или ваша подруга добровольно откажется от Андреа, или я раздавлю её!

Когда Эдера и Андреа вернулись с дачи, чек всё так же лежал в гостиной, на видном месте, и Андреа тотчас отреагировал ка знакомую подпись.

— Да это же подпись моей матери! — изумился он. — Двадцать миллионов? Чинция, ты не объяснишь, откуда здесь этот чек?

И Чинции пришлось всё рассказать.

— Я сам верну чек моей матери, — заявил Андреа.

— Нет! — испугалась Эдера. — Я не хочу, чтобы из-за меня ты ссорился с нею.

— Но нельзя же, оставлять безнаказанным это оскорбление?!

— Прошу, не надо! — взмолилась Эдера. — Твоя мать подумает, что я тебе пожаловалась, и невзлюбит меня ещё больше. Пусть этот чек вернёт ей матушка Марта — она сумеет всё уладить без скандала.

Марта согласилась отнести чек, полагая, что ей удастся образумить Леону. Однако та встретила Марту крайне агрессивно:

— Вы пришли поучать меня, как я должна вести себя с моим сыном?

— Нет. Вовсе нет. Я знаю, что вы любите Андреа, и…

— Преподобная мать, — бесцеремонно прервала Марту Леона, — я не собираюсь беседовать с вами о вещах, которых вы попросту не можете понимать.

— Отчего же не могу? Девушку, которую любит ваш сын, я вырастила сама. Дала ей образование и христианское воспитание.

— Которое позволяет этой воспитаннейшей синьорине оставлять моего сына у себя на ночь! — Леона истерически расхохоталась.

— Надевая это облачение, я обещала быть смиренной и по-христиански выносить все возможные оскорбления. — Марта сделала несколько шагов к двери, но у самого порога не сдержалась и добавила: — Только ради данного мной обета я не говорю, что вы — женщина вздорная и… и бездушная!

Забывшись под утро тяжёлым сном, Валерио увидел себя идущим по улице в плотной толпе, которая, то отбрасывала его назад, то увлекала вперёд. Валерио пытался выбраться на тротуар, чтобы там нырнуть в какой-нибудь двор или подъезд, но это ему никак не удавалось. И вдруг он услышал у себя за спиной пронзительный крик: «Папа!» Валерио обернулся, ни на секунду не усомнившись, что зовут именно его. И действительно, молодая девушка махала ему рукой и звала к себе: «Папа! Папа!» Валерио устремился ей навстречу, однако толпа не давала сделать и шагу. «Надо хотя бы рассмотреть её лицо, чтобы потом отыскать», — подумал он, но в поле его зрения, то и дело попадала только рука, поднятая над головой и зовущая, зовущая…

— Я абсолютно не запомнил лица, — говорил Валерио брату, — а этот голос, этот отчаянный крик: «Папа!» слышу до сих пор.

— Сон странный, — стараясь выглядеть как можно более спокойным, сказал взволнованный Серджио. — Но это всего лишь сон.

— Ты прав, хотя мне кажется, что должна существовать какая-то связь между этим сном и действительностью. Я уверен: это была подсказка! Её только надо разгадать.

— Валерио, ты сейчас слишком возбуждён, — Серджио боялся, как бы у брата опять не начался приступ. — Постарайся отвлечься, переключиться на что-нибудь другое.

— Нет, ты послушай. На днях я узнал, что Манетти арестован за телефонные подслушивания. Стало быть, человек он весьма сомнительный. И я теперь не могу доверять результатам его расследования.

— Что ж, можно обратиться к другому детективу, — согласился Серджио. — Однако давай всё же поговорим о другом. Андреа хочет познакомить нас со своей девушкой.

Лючия, жена Манетти, внесла за него залог, и проштрафившийся сыщик не замедлил появиться у Леоны, требуя денег за своё молчание. Леона, однако, не испугалась шантажа, а выставила Манетти за дверь, пригрозив донести на него в полицию:

— Что бы я ни наплела, поверят мне, а не вам, известному проходимцу и вымогателю!

Манетти понял, что надо уносить ноги, и быстренько прошмыгнул в гостиную.

— О, кого нам Бог послал! — вцепилась в сыщика Матильда. — Если б вы знали, как я огорчилась, когда вас упекли в тюрьму!

— Что вам от меня надо? Отпустите мою руку! — попытался освободиться Манетти.

— Нет, голубчик, сейчас вы пойдёте за мной! Или я позову полицию, — предупредила Матильда.

— Господи! Что сегодня за день? Все помешались на полиции, — бормотал Манетти, следуя за Матильдой в её комнату.

— Итак, — строго сказала Матильда, — садитесь и выкладывайте всю правду.

— Не понимаю. Что вы от меня хотите?

— Хочу знать всё о ваших тёмных делишках с синьорой Леоной. Ведь сейчас вы были у неё! И прежде звонили, только не называли своего имени. Но я научилась узнавать ваш голос.

— Ах, вот вы о чём, — несколько успокоился Манетти. — Да, синьора Сатти попросила меня сообщать ей результаты расследования, чтобы у неё была возможность подготовить синьора Валерио, если известие неприятное.

— То-то вы чуть не довели его до смерти своим сообщением о гибели малышки! А где ж была сердобольная Леона, что ж она не смягчила удар? Ох, Манетти, не советую вам врать. Вы едва выбрались из тюрьмы, и не заставляйте меня заявлять на вас в полицию. Ведь если она займётся розыском девочки, то, что может всплыть наружу? А?

— Я… я… — замялся Манетти.

— Я! — передразнила его Матильда. — Да, вы расскажете мне, что вам на самом деле удалось разузнать о дочери синьора Валерио. Не спешите возражать! Помните, как я искала таблетки, когда синьору Сатти стало плохо? Они исчезли бесследно. А потом я обнаружила их в спальне синьоры Леоны, в ящике стола! Не объясните ли, как они там оказались?

— Ну, мало ли… — начал было Манетти.

— Не надо, не трудитесь! — остановила его Матильда. — Я сама знаю, как это называется. Вы с вашей сообщницей пытались убить синьора Валерио!

— Нет, нет! Я не убийца! — воскликнул Манетти.

— Да не кричите вы так! Я вам верю. Вы просто мелкий мошенник, — заявила Матильда и, резко переменив тон, спросила весьма дружелюбно: Чего бы вам хотелось — кофе или немного вина? Пожалуй, вино взбодрит вас получше. И закуска не помешает, правда? Сейчас я всё это принесу, а вы пока решите, что для вас приятней: вернуться в тюрьму или работать на меня.

— Работать на вас, — тотчас же ответил Манетти.

— Вы даже не спрашиваете, буду ли я вам платить, — рассмеялась Матильда. — Буду, Манетти! У меня есть кое-какие сбережения, и я готова отдать их вам, только разыщите девочку.