Дело генетиков - Сигизмунд Миронин

Сталинские кампании конца 40-х — начала 50-х гг

Одна из любимых тем антисталинистов — так называемая «кампания борьбы против космополитизма». С этой кампанией они также связывают «гонения на генетику». Между тем, все это можно объяснить, не прибегая к гипотезе о деспотизме Сталина. Борьба с космополитизмом была обусловлена тем, что из-за периферизма советской науки и культуры в них процветало преклонение перед Западом.

Известно, что споры о приоритетах ведутся часто в политических целях. Так, после войны в советские учебники вошло множество двойных названий, чтобы подчеркнуть приоритет отечественных ученых. Было необходимо «психологически» выкорчевать научный периферизм в науке, начавший развиваться в СССР.

Важная роль в затеянной им кампании борьбы с «космополитизмом» была отведена Сталиным историкам науки. Кампания предписывала находить особые пути развития русской науки, утвердив ее приоритет во многих начинаниях и открытиях.

Другой причиной этой кампании стала попытка Сталина сделать русский язык языком науки. Еще до войны были даны указания ученым печатать работы в основном в русских научных журналах. Сталин знал о будущем жестком противостоянии с Западом и заботился о том, чтобы базы данных были на русском языке. Кто захватит язык науки, тот будет владеть миром. Кстати, сейчас более 70 % баз научных данных находятся на территории США, даже русский вариант Википедии.

Чтобы повысить роль русского языка в науке и подчеркнуть роль науки для советской страны, которая противостояла в те годы Западу, пришлось прибегнуть к ряду административных мер. В июле 1947 года принимается решение о запрете изданий АН на иностранных языках. Собственно же кампания борьбы с низкопоклонством перед Западом началась с писем Петра Капицы Сталину. У Кожинова читаем: «Вместе с письмом от 2 января 1946 года Капица прислал Сталину рукопись книги историка техники Л.И. Гумилевского «Русские инженеры», которая была создана по настоянию Капицы, а по распоряжению Сталина немедля издана. «Из книги, — подводил итоги в письме Сталину Капица, — ясно: 1. Большое число крупнейших инженерных начинаний зарождалось у нас. 2. Мы сами почти не умели их развивать… 3. Часто причина неиспользования новаторства в том, что обычно мы недооценивали свое и переоценивали иностранное… сейчас нам надо усиленным образом поднимать нашу собственную технику… Успешно мы можем делать это только когда мы, наконец, поймем, что творческий потенциал нашего народа не меньше, а даже больше других, и на него можно смело положиться». Нельзя не напомнить, что Капица с 1921-го по 1934 год жил и работал за рубежом и, следовательно, сопоставлял научно-технические «потенциалы» Запада и России с полным знанием дела».

В 1946 году писателя Александра Поповского вызвали к секретарю ЦК Андрею Жданову. «Партия считает, что история, преподавание науки и техники в нашей стране — в совершенно неудовлетворительном состоянии, — сказал Андрей Александрович. — Люди заканчивают школу и вузы в убеждении, что отечественные умельцы и ученые ни на что не годны, что они могут лишь плохо копировать достижения западных коллег. Это низкопоклонство, этот комплекс неполноценности перед всем западным должен быть преодолен. Соответствующие указания вузам, редакциям и Академии наук уже даны. Вам поручается составить план литературной кампании по простой и доходчивой пропаганде подлинной, а не искаженной западными фальсификаторами и их отечественными прислужниками истории науки и техники. Составьте список тем, план выпуска соответствующих книг, наметьте авторов. Все издательства получат соответствующие указания».

14 августа 1946 г. появилось постановление ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград»», в котором, в частности, подверглись критике А. Ахматова и М. Зощенко.

В СССР кампания борьбы с «антипатриотизмом» стала особенно очевидной 28 марта 1947 года, когда при министерствах и ведомствах были учреждены «суды чести», долженствующие, согласно их уставу, «повести непримиримую борьбу с низкопоклонством и раболепием перед западной культурой, ликвидировать недооценку значения деятелей русской науки и культуры в развитии мировой цивилизации».

Особенно усилилась борьба с низкопоклонством после публикации на Западе в 1946 году книги о раке двух ленинградских ученых Н.Г. Клюевой и Г.И. Роскина. Профессора Клюева и Роскин направили рукопись своей монографии по проблемам лечения рака для публикации в США. Академик В. Парин, передавший рукопись американским издателям, был обвинен в шпионаже и приговорен к 25 годам заключения. По всей стране была проведена широкая кампания осуждения участников этой истории как космополитов. Закрытое письмо ЦК ВКП(б) от 16 июня 1947 года «О деле профессоров Клюевой и Роскина» осуждало наличие среди некоторой части советской интеллигенции… низкопоклонства и раболепия перед иностранщиной…».

Затем на смену обвинениям в низкопоклонстве перед Западом пришли обвинения в космополитизме. Космополитизм как бы конкретизировал низкопоклонство. Под космополитами, а точнее безродными космополитами, обычно имелись в виду евреи. Мне кажется, что советская власть, ведя борьбу с засильем евреев в верхних эшелонах власти, культуре и науке, с процветающими там групповщиной, коррупцией и кумовством, не могла назвать вещи своими именами, не могла заявить, что в еврейской среде процветает кумовство, и вынуждена была пользоваться иносказаниями.

Выражение «безродный космополит» появилось в 1948 году. Его автор — А. А. Жданов, который в январе 1948 года, выступая на совещании деятелей советской музыки в ЦК КПСС, говорил: «Интернационализм рождается там, где расцветает национальное искусство. Забыть эту истину означает… потерять свое лицо, стать безродным космополитом».

После января 1948 года история науки и техники подавалась с точки зрения приоритета советских и дореволюционных русских ученых во многих областях знаний. Не обошлось и без перегибов. Были отдельные случаи, когда достижения иностранных ученых и изобретателей замалчивались. Иногда такая установка приводила к прямым фальсификациям (были изобретены якобы «первый в мире полет на воздушном шаре» рязанского подьячего Крякутного, средневековые документы об открытии новгородцами Шпицбергена и т. д.).

Самое интересное, что мнимый «полет Крякутного» на воздушном шаре — это дело рук известного мистификатора XIX века Сулакадзева; историки науки 1940-х гг. лишь некритически воспользовались этой старой историей…

Но кто может осудить Сталина за «борьбу с космополитизмом»? Уже не американцы ли? А может, правильнее говорить не о России, а о США как о «родине слонов»: посмотрите любой американский справочник — и вы убедитесь, что все открытия и изобретения были сделаны американцами (или англоговорящими народами). Сталину с его кратковременной — всего 5-летней — кампанией борьбы с низкопоклонством никак не угнаться за этими проявлениями атлантоцентризма, которые продолжают культивироваться не одно десятилетие!

Своего мракобесия хватало и в США. С самого «обезьяньего процесса» (суд над школьным учителем Джоном Скопсом, обвиненном в незаконном преподавании дарвинизма, проходил в июле 1925 года в городе Дейтоне штата Теннесси), навязывающего примат библейского учения о происхождении мира и жизни над «безбожным дарвинизмом», наука в США, несмотря на громкие мировые имена и достижения, не имела массовой популярности и авторитета, в обществе она была под подозрением.

И до сих пор, например, при цитировании научные работы ученых из других стран американцами замалчиваются. В своей книге по науковедению С.Г.Кара-Мурза приводит такой пример. Когда были одновременно опубликованы две работы по аффинной хроматографии (метод разделения и анализа химических смесей), то в Америке больше цитировалась работа американских авторов, а в Швеции шведских, хотя последняя была опубликована чуть раньше и в журнале более высокого уровня.

В результате кампании по «борьбе с космополитизмом» быстро поднялись и окрепли научно-популярные журналы, в каждом киоске Союзпечати можно было, в частности, купить за копейки научно-популярные брошюры из серии «Библиотечка солдата и матроса» (Минобороны работало!). Во дворцах пионеров в кружках судо- и авиамоделистов подрастала смена прославленным российским корабелам и авиаконструкторам. Потрясающие писатели, такие как Б. Агапов и Б. Розен, вводили полуголодных послевоенных мальчишек в волшебный мир сказочных достижений науки и техники, посвящали в радостное и светлое будущее, наполненное смыслом и разумом. Советская научная фантастика подхватывала эту эстафету: мир будущего, коммунизма, рисовался ею как мир умных знающих людей, управляющих высокими технологиями.