Времена без Героев - Денис Субботин

Погода в месяц увядания все время была промозглая, холодная даже, но в день, когда Мстислав покидал Торгард, как назло сияло Коло и улицы вокруг гардарских казарм были полны гуляющего народу. Тут, совсем рядом, протекала полноводная Радана, изгибаясь между холмов, здесь всегда больше всего любили гулять горожане…

Мстислав сцепив зубы спустился во двор… Здесь собралось множество людей, среди них особо уныло выглядели воины его сотни. За два года успели уже сдружиться, понимали друг друга с полуслова и даже без слов…

Молча, не произнося пустых слов и обещаний, сотник оседлал вороного Ветерка, накинул на холку туго набитые снедью и воинским припасом торока и, взяв в повод, повел к воротам. Во дворе казармы - полнейшая тишина. Лишь кто-то чертыхнулся в задних рядах, сожалея, что молодец пострадал из-за такой ерунды… Ни слова не было сказано, пока воин не пересек линию ворот. Линию, отделявшую его-гвардейца от чужой жизни. Лишь тогда голос воеводы Олега донесся до него с прощальными словами:

- Удачи, воин!

Мстислав не обернулся, ровно и спокойно продолжая идти по улицам города, где он с небольшими перерывами провел два года… Два из двадцати шести, это - много. Здесь он познал любовь и разочарование, здесь…

- Эй, Мстицлейф! -окликнули воина из-за спины - Мстицлейф, ты что, в поход собрался?!

Мстислав оглянулся, гадая, кто ж это еще не слышал про его изгнание. Оказалось - Толстяк Вилли, самый знаменитый среди гвардейцев корчмарь, который, наверное, мог уже спокойно уйти на покой, столько оставили денег в его корчме гардары. В легионе делались ставки, когда его разум пересилит его жадность… Пока выигрывали те, кто ставил на жадность. Год за годом после праздника Летнего Равноденствия или после Дня Святого Торвальда он клялся оставить свое ремесло… И каждый новый выходной гвардейцы встречали в его корчме, под его пристальным взором…

- Чего тебе, старая свинья? -недружелюбно поинтересовался Мстислав, глядя на Толстяка в упор - Долги я все тебе отдал прошлый раз еще, иных у меня вроде бы нет… Чего тебе от меня, корчмарь?

- Ты обижаешь меня, славный гардар! -и впрямь скривив круглое как блин лицо в попытке заплакать, пропищал тонким голоском корчмарь - Я страдаю, что тебя больше никогда не будет за моим столом… Пойдем, выпьем на дорожку… У тебя ведь до заката есть время!

Мстислав заметно заколебался. Можно было потратить немного денег на кружку доброго вина или эля, но ведь до вечера оставалось совсем немного…

- И Ванда очень тоскует! -привел новый аргумент корчмарь - А я для прощания с тобой специально для тебя Эльфийской Сладкой припас бутылочку… Я угощаю!

Мстислав еще раз бросил взгляд на Коло, клонящееся уже к закату. Нет, Ванда вкупе с вкуснейшим ягодным вином были слишком большим искушением.

- Ну, пойдем! Но только на одну чарочку!

- Как Ванда скажет! -рассмеялся Толстяк…

Ванда… Ну что могла сказать Ванда? Пышногрудая и крутобедрая торингская девка, своим телом зарабатывавшая себе на хлеб так крепко прикипела сердцем к Мстиславу, что это уже даже перестало быть предметом для шуток воинов. Ну с кем не бывает! Одурела девка, возомнив себе невесть что… Мстислав, признаться стоит, не отказал себе в удовольствии оставить на память свежую зарубку. Зарубка оказалась глубокой и ее создание заняло не меньше двух часов… Лишь когда стемнело, облегченный душой и отягощенный прекрасными впечатлениями и неплохим вином, Мстислав подвел своего огромного владенского жеребца к Большим воротам, что в Посольском квартале.

- Стой! -немедленно окликнули его - Куда путь держишь?

- Домой, в Гардарию! -по привычке так поименовав родину, ответил Мстислав - Открывай, я спешу!

- А, открывайте! -раздался вдруг веселый голос кого-то из стражников - Это тот гардар, который баронета Освальда свалил! Изгой!

Почему- то это сообщение вызвало живейшее участие всех стражников. Почти все они -случай редчайший и вообще-то заслуживавший наказания, собрались в одном месте, с огромным любопытством разглядывая Мстислава. Того это слегка раздражало, но вида он не подавал. В конце концов, даже приятно должно быть, если тебя так почитают…

- Прошу тебя, воин! -с предельным вежеством, на какое только был способен, сказал начальник караула, как только ворота распахнулись - Счастливой тебе дороги до дома!

- Благодарю! -несколько сбитый с толку, ответил гардар…

Ворота за ним с коротким, зато оглушительным визгом захлопнулись. Все. Он - изгой. Впрочем, дорога только началась, и кем он станет в конце пути, зависит только от него самого… Лучше, конечно, остаться живым!…

Ну, куда там велел двигаться император Теодор? В путь!

Мстислав слегка тронул бока жеребца коленями и тот сразу взял широкий мах…

Юлий Стриж, базиликанский вор и авантюрист, в очередной раз сумел доказать, что является истинным баловнем судьбы. Альтос, где высадил его друг и соратник - навклир Хрипатый, был идеальным для этого местом. Граф Торвальд Альтозский если чем и был занят, так это морской охотой на касаток, и порт близ его замка всегда был полон кораблей контрабандистов. Случалось, конечно, их там и накрывал очередной рейд имперских галеасов. На этот раз Пречистая Роза избавила от подобных испытаний и на протяжении всего плавания горизонт был пуст. Сейчас Альтос был уже позади, как и вся Данария. Юлий, сидя в седле всеми настоящими мужчинами презираемой данарской скаковой лошадки, ехал уже по земле Фронтира, самой странной провинции Империи Тор…

Воистину, странная земля! Скалы, сплошные бесплодные скалы и совсем немного плодородной земли. Зато в скалах можно было найти все, что только даровал Господь земле. Алмазы и изумруды, золото и серебро, железная руда, уголь, медь и олово… Не зря, ох не зря эти горы именовались Златогорьем. И не зря за них непрерывно воевали две империи… Жители Фронтира, так уж повелось испокон веку, находились в Закатной империи на особом положении. Здесь дольше всего процветало язычество, здесь каждый год вспыхивал кроваво подавляемый мятеж… После одного из мятежей и до сего дня Фронтир лишен был своего герцога. И тем не менее народ, живший здесь, был горд и свиреп. Дважды Юлию доводилось пересекать его вот так - из конца в конец, и дважды он не позволял себе даже словечка сказать против…

На этот раз, впрочем, настроение его соответствовало его характеру. Данарская лошадка бежала споро и не особо уставала нести на себе два центупомодия его веса. Светил Гелиос, на небе не было ни единой тучки и день, только еще начинавшийся, обещал быть светлым и теплым. Редкость в октоберусе, который даже в благословенной Базилике - месяц дождей и всеобщего увядания…