Коварный уклонист​ - Харитон Байконурович Мамбурин

контрабандисты точно не заботились, ну а губернатор, видимо, еще кладущий себе в карман зарплату мэра, не уделял ни малейшего внимания внешнему виду города. Грязь, бродячие животные, подозрительные субъекты навстречу… что может быть лучше для атмосферы? Наверное, еще мерзкий мелкий дождик с туманом, ухудшающий видимость до пары десятков метров.

Отличная дыра для старта чрезвычайно сомнительно предприятия, заключил я, глядя на удовлетворенно улыбающегося Крюгера. Революционер сидел, обняв нахохлившуюся перед ним Эгиту, закутанную с ног до головы в одеяло и нежно упирал ей ствол пистолета в район подмышки. Хороший мужик, правильный. Не оставляет на волю судьбы то, что можно держать за яйца своими собственными руками. Уважаю. Правда, Волди приходится ехать со мной, от чего перед кошачьим носом шикарный выбор между лютым запахом пота, что я источаю, и лошадиной задницей.

Так мы и добрались до старой кузницы, стоявшей чуть ли не на выселках. Привольно раскинувшееся хозяйство за высоким забором вовсю дымило как черным дымом из работающих плавилен, так и еле заметным белым, что поднимался над жилым домом. Кряжистый рыжий мужик, вышедший на стук Эгиты, удивленно матюгнулся, увидев блондинку, но тут же кинулся отпирать, попутно вытирая грязные руки о не менее грязный кожаный фартук. Та, едва только массивные решетчатые ворота раскрылись, тут же пала мужику на грудь, начав обильно орошать её слезами, а уши бедолаги — невнятными жалобами.

Правда, хозяину резко стало не до них, когда мы вместе с лошадьми оперативно протиснулись вслед за Эгитой на подворье. Скорее всего, рыжего смутил пистолет в руке Крюгера, хотя мой наряд, оставлявший напоказ лишь глаза, да и бессознательное тело связанной Стеллы, лежащей поперек крупа лошади, тоже могли его слегка напрячь.

— Какого #%;#* тут происходит?! — спросил хриплым матом рыжий, тщетно пытаясь оторвать от себя служительницу продажной любви.

— Идём в дом, хозяин, — глухо сквозь полумаску проговорил я, снимая свою зеленокожую подругу с лошади и перекидывая сверток через плечо, — Мы не причиним тебе зла и разора… если будешь вести себя тихо.

— Госпожа Траунбрауз привела нас к тебе, — добавил Крюгер, демонстративно суя пистолет в карман, — Сказала, что ты надежный. Так ты тихий и надежный или громкий, но мертвый?

Дипломатия увенчалась ошеломительным успехом, причем, взявший себя в руки кузнец нас шустро провёл не в сам дом, а в отдаленно расположенное здание, оказавшееся чем-то вроде его личной берлоги, гаража и летней кухни вперемешку. Пузатые аппараты со змеевиками здесь трудились в немалом количестве, производя самогон, но тем не менее, места на четверых было в избытке. Эгита жалобно попросилась помыться, на что представившийся нам как Йоганн Трутвар кузнец обрадовал женщину тем, что баня готова, а Михаил Басх огорчил обоих, заявив, что составит блондинке компанию. В ходе краткой, но эмоциональной перепалки оказалось, что Эгита с Йоганном настолько старые любовники, что несмотря на наличие жены и четверых детей, бордель-маман изволит проживать именно здесь в своей отдельной комнате. Уверив рыжего ревнивца, что сношать его подругу дней суровых в планах у революционера не имеется, Крюгер уволок слабо сопротивляющуюся мадам в баню.

— В общем так, — проговорил я, подходя к растерянному мужику, — Мы её вынули из петли…

С мужчинами всегда проще. Их частенько совсем не нужно бить, угрожать или травить помешанными полугоблиншами. Мы просто быстрее и четче умеем формировать оперативные приоритеты. Так и господин Трутвар понял, что его давняя любовь в нефигуральной жопе и с крайне неясными перспективами в жизни еще до того, как это поняла сама спасенная. А еще он быстро усёк, что единственные, кто может на эту ситуацию повлиять — это мы. Или, как минимум, уйти из его дома, не добавив полезному члену общества дополнительных проблем, что тоже будет хорошо. Нужно лишь правильно себя вести.

— Нам нужно пожрать, помыться, поговорить в тишине и покое, — объяснял я ему нужды партии, — Еще хорошо бы сильное успокоительное найти, у меня подруга… нездорова. Есть такое?

— У меня нет, — вздыхал смирившийся с происходящим кузнец, — Есть у Эгитки. Много, разного. Я пошлю Хеска, моего третьего, его девки знают. Принесет.

— Только без шуток, Йоганн, — я проникновенно заглянул в глаза кузнецу, — И сыну скажи, чтобы языком не трепал. Просто взял и назад.

Помявшись, он кивнул.

Посмотрев на Волди, украдкой лакающего протекающий у одного из самогонных аппаратов первач, я закатил глаза и рухнул на лежанку. Лечить бело-рыжего шерстяного балбеса с бодуна не буду. Впрочем, ему явно нужно было забыться после поездки рядом со мной, а мне дождаться, пока освободят баню.

Через три часа, после того как все помылись и поели, включая не желавшую ни есть, ни принимать «лекарство» Стеллу, настроение коренных жителей Крейвенхольма сменило полярность на противоположную. Крюгер объяснил кузнецу и его любовнице, что их спокойная жизнь окончена.

— Если все так, как вы говорите, то конец либо Колле, либо Типпсу, — под мерное сопение Стеллы объяснял слушателям Басх, — Пока все в шатком равновесии. Поножовщина в борделе, перестрелка, повешенье Эгиты — это мелочи, бытовушка. Но если ваш дорогой Колла нападёт на людей графа, то это уже будет бунт. Сюда пришлют войска. Бегунки уйдут — городу конец, сами понимаете. Вы тут все их обслуживаете, как я понял. Типпсу тоже конец, с него спросят за бунт, но вам от этого будет легче? Нет.

— И как всё вернуть назад? Что делать? — жадно спросила нагнувшаяся вперед Эгита. Я смерил её взглядом. Сейчас, вымывшаяся, переодевшаяся и успокоившаяся женщина выглядела лет на тридцать. Да, излишне пышные на мой вкус формы, килограмм, эдак, на тридцать выше нормы, но по сравнению с мелькнувшей мимо нас женой кузнеца, неприметной серой мышью, просто секс-бомба. Кроме того, блондинка немало настращала рыжего, намекнув о проблемах в синергии их бизнесов, чем сильно меня озадачила. Ну как могут взаимно друг другу помогать кузня и, блин, бордель?

— Женщина, тебя что, били головой о твердое, пока несли вешать, или ты по жизни такая? — саркастично заметил Крюгер, ковыряясь в зубах, — Думаешь, из кустов вылез левый проходимец, спас твою жопу, а затем, за пару часов, совершенно никого и ничего не зная, придумал, как всё решить? Сиди тихо и отвечай на вопросы. Тебя, рыжий, это тоже касается.

Вопросов у него было много, причем большая часть никоим образом не трогали ни губернатора, ни