Просто дыши - Сьюзен Виггс

Брайди подошла к окну и опустила его, чтобы слышать звук далекой сирены. Затем она снова села и положила руки на стол.

– Сара, я не понимаю. Почему вы говорите, что ваше решение отложить рождение детей едва не убило вашего мужа?

– Если бы я согласилась забеременеть сразу, как хотел Джек, мы бы раньше узнали, что у нас есть проблема. – Сара прочистила горло. – Насколько подробно вам нужна эта история?

Брайди, казалось, поняла.

– Пока можете не тревожиться о деталях. Разве что вы думаете, что эта информация нужна, чтобы я помогла вам.

В каком-то смысле Сара понимала, что ей придется открыть самые интимные детали ее брака, открыть их, словно незалеченную рану, чтобы оголить нервы. Она знала о разводах достаточно, чтобы понимать, что это часть процесса. Однако от этого знания было не легче. Выражать личную боль в своих комиксах было одно, но обсуждать ее в открытую – совсем другое.

– Постепенно я захотела детей так же сильно, как и он. Казалось, мы оба обладаем хорошим здоровьем. Так что, когда за целый год я не смогла забеременеть, мы стали проверяться. По некоторым причинам мы ожидали, что что-то не в порядке со мной, а не с ним. – Оставив в покое обручальное кольцо, она взяла ручку со стола и крутила ее в пальцах.

– Я думаю, это совершенно обыкновенное допущение, – сказала Брайди. – Не представляю почему, но это так.

Когда они выяснили, что с Сарой нет проблем в смысле деторождения, Джек согласился пойти провериться к своему дяде, урологу. Сара была готова услышать сообщение о низком уровне спермы, или плохом движении сперматозоидов, или замедленной подаче спермы. На самом деле тесты выявили кое-что куда более ужасное.

– Рак яичек, – сказала она Брайди. – У него были метастазы в лимфоузлы, в живот и легкие.

Мнение онколога было обнадеживающим.

«Статистика и планирование не даст этому развиться. Бороться со всем, что у нас есть, – вот чем мы займемся», – сказал доктор. Джек был также удачлив, потому что у него были семья и друзья, которые его поддерживали. Его родители и братья с сестрами окружили его заботой, когда выяснился диагноз. Люди, которые знали его с детского сада, приходили его навестить, поддержать, и их добрые пожелания были, казалось, бездонным колодцем поддержки.

– Вы должны понять, – сказала Сара Брайди, – когда что-то такое случается, весь мир останавливается. Вы теряете все. Это как вступить в армию, и болезнь – ваш строгий сержант. Мы сразу же начали лечение, агрессивное лечение. Его возраст и хорошее здоровье позволили применить самые тяжелые методы.

– Интересно, что вы сказали «Мы начали лечение», а не «Джек начал лечение».

– Мы были командой, – объяснила Сара. – Болезнь заполнила каждый момент нашей жизни, бодрствовали мы или спали. – Она снимала и надевала колпачок ручки, снимала и надевала. – В самом деле, я не знаю, важно ли это сейчас или нет, – мы позаботились об одной маленькой детали, прежде чем начать лечение.

– И эта маленькая деталь была…

– Это было предложение доктора. Мы с Джеком были в панике, чтобы думать об этом. Джеку посоветовали заморозить сперму. Лечение могло вызвать бесплодие, так что это было предусмотрительно. – Она слегка улыбнулась. – Джек всегда стремился добиваться всего. Он запас столько спермы, чтобы населить целый город. И до последней недели это была история со счастливым концом. – Более или менее, думала она. Представление Джека в банке спермы было куда более продуктивным, чем представления в их спальне.

– Простите, я должна прояснить. Вы были его главной поддержкой во время лечения?

– Финансово – нет. К счастью, Джек и его семья люди чрезвычайно состоятельные. Я едва ли сделала карьеру.

– Комиксы, которые вы упоминали раньше?

Взволнованная, она продолжала крутить в руках ручку.

– Да, они называются «Просто дыши».

Брайди откинулась на спинку стула.

– Звучит потрясающе, Сара. В самом деле.

– Было бы лучше, если бы я взялась за что-то, чтобы зарабатывать себе на жизнь. В настоящее время я работаю на себя, что означает куда больше работы, но и больше независимости и больше денег. Когда Джек был болен, я отказалась от этой работы и делала рекламу и поздравительные открытки, однако никогда не переставала рисовать комиксы. На самом деле в самые тяжелые дни лечения я сделала свои лучшие работы. Но я не могу честно сказать, что вложила в его болезнь деньги, те, о которых стоило бы говорить.

– Как насчет моральной и эмоциональной поддержки? И заботы о нем?

– Я делала вещи, на которые, как я думала, не способна. – Она замолчала, в удивлении чувствуя те самые эмоции, которые она испытывала в бесконечные тяжелые ночи после химиотерапии, когда даже любви и молитв не было достаточно, чтобы утешить его, когда она обнимала его, когда его трясло от холода, когда она стирала его рвоту и меняла ему постель, пока он стонал в агонии. – Я расскажу вам детали. Но точно могу сказать, что это было ужасно и каждый, кто попытается отрицать, что я оказывала ему поддержку, – лжец.

– А счастливый конец?

– До того как все это случилось, я бы сказала вам, что наш счастливый конец наступил в тот день, когда мы обнаружили, что рака больше нет и лечение больше не нужно. Я полагаю, не бывает таких вещей, как счастливый конец. Жизнь, черт возьми, слишком сложна для этого. Ничего не кончается. Все просто меняется. – Она посмотрела вниз, увидев, что совершенно раскрутила ручку.

Брайди сложила руки на столе и притворилась, что не заметила.

– Итак, в какой момент вы заподозрили, что ваш брак в опасности?

Сара пристыженно сложила сломанные части ручки на стол – футляр, стержень, колпачок.

– Это было последнее, о чем я думала. Последнее, чего я ожидала. Я была так полна благодарности и восторга от выздоровления Джека, что ничего не видела. Я тогда поклялась себе и Джеку, что готова создать семью. Более чем готова. Глупо было откладывать что-то, чего ты хочешь. Жизнь слишком коротка. В то время я не думала, что попытка забеременеть будет такой отчаянной. Я думала, мы станем счастливой семьей с ребенком, что мы магическим образом станем счастливой семьей. – Она аккуратно вставила стержень обратно в ручку. – Мы пробовали оба способа.

– Оба способа?

– Естественный и искусственное оплодотворение. После лечения у Джека появились хорошие шансы на деторождение, так что у нас обоих были большие надежды. Но… во время его болезни между нами почти не было интимности. Он не мог этого вынести и время от времени пытался. – Сара скрутила обе части ручки вместе. – Он все еще утверждал, что хочет нормальную семью. На самом деле это была его идея – прибегнуть к лечению и к искусственному оплодотворению. Недостаток нашего успеха в этом деле впоследствии мог быть благословением, я полагаю. Родить ребенка во время его болезни было бы просто ужасно. – Кнопка ручки не работала. Ей пришлось разобрать ее, чтобы попытаться снова.

Сара начала понимать, что трещина в их отношениях появилась задолго до того, как она ее почувствовала. Она только расширялась и вышла из-под контроля к тому времени, когда на горизонте появилась Мими Лайтфут.

– После болезни, – сказала она, – я продолжала напоминать себе, что я в посттравматическом состоянии. Мы оба были такими. Так что каждый раз, когда во время овуляции я ходила в клинику искусственного зачатия, Джек справлялся с травмой по-своему. Я не знаю, когда он связался с Мими Лайтфут, но думаю, некоторое время тому назад. – Имя имело у нее во рту вкус горечи.

– Это женщина, с которой он вам изменил, – подсказала Брайди.

– Да. Примерно восемь месяцев назад он затеял крупный строительный проект – шикарные дома для владельцев лошадей, и он все время был страшно занят. – Сара не могла поверить, что была такой глупой. В этой истории были все признаки классического клише – поздние приходы домой, едва описываемые встречи, отмена развлечений с ней. Отсутствие секса с ней. – Я думала, ему нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что случилось с ним, но я верила, что он это преодолеет. И он преодолел, я полагаю. Но не со мной.

Она глубоко вздохнула и рассказала Брайди о самом худшем – о событиях холодного дождливого дня, о своих последних минутах жизни женщины, которая счастлива замужем. Она рассказала о том, как ей было одиноко без мужа, когда она поехала в клинику зачатия одна. Она рассказала, как по дороге остановилась купить пиццу, чтобы навестить его на работе, потому что он любил пиццу и она хотела сделать ему сюрприз. Она даже рассказала о минуте, которая была бы кошмаром для любой женщины.

Сверхъестественное спокойствие, которое она испытывала с той ночи, разбилось на части, а его место заняли эмоции – гнев на Джека и стыд от унижения, болезненное чувство, что она потеряла свои мечты. Она чувствовала себя одолеваемой мыслями о ребенке, которому не суждено родиться, и о превосходном доме, который был только иллюзией.