Аттила. Бич Божий - Морис Бувье-Ажан

Готовился очередной политический брак, но на этот раз он был задуман уже самим Гонорием. Галла Плацидия должна была выйти замуж за Флавия Константина, одержавшего победу над Атаульфом в Галлии и приобщенного Гонорием к императорской власти под именем Констанция III. Опять соображения государственного интереса, и Плацидия согласилась. Возможно даже, что она любила второго мужа. У них родился сын Валентиниан, затем дочь Гонория. Но в 421 году Констанций III умирает, и Галла Плацидия вторично оказалась вдовой. По соглашению с Феодосием II, императором Восточной Римской империи, Гонорий даровал ей почетный титул «августы». Затем упомянутый Гонорий распустил императорскую гвардию из гуннов, ту самую гвардию, которую Стилихон получил от Ульдина и так высоко ценил, и после ряда бестолковых назначений полностью развалил главнокомандование, весьма эффективное при Констанции.

После смерти Гонория в 423 году повсюду вспыхивают волнения, и в первую очередь в армии. Один из высокопоставленных сановников, уже упоминавшийся Иоанн Узурпатор, провозгласил себя императором. Ссылаясь на свой титул августы, Плацидия поручила нескольким верным ей полководцам начать борьбу против узурпатора, дабы отстоять трон для Валентиниана — своего сына от знаменитого героя Констанция, для племянника почившего императора Западной Римской империи и здравствующего императора Восточной Римской империи. А сама, забрав детей, бежит в Константинополь.

Феодосий II никогда не любил ее, но отказать в приеме не мог. Он собрал сильную армию, главным образом из варваров-федератов и наемников, даже не вспомнив о Роасе и гуннах, о которых не подумали и полководцы Галлы Плацидии. Феодосий намеревался воспользоваться этой кампанией и захватить власть над Западной Римской империей, восстановив, таким образом, единство страны. Галлу Плацидию это не устраивало. Она напомнила, что ее войска в Италии полны решимости возвести на престол Валентиниана и к противостоянию римских легионов и войск Узурпатора добавится раскол в императорском лагере, чем не преминут воспользоваться враги. Феодосий, часто проявлявший слабость, внял этим доводам и направил свои войска на соединение с верными легионами, чтобы общими усилиями разгромить Иоанна. Он прибыл в Аквилею в сопровождении Галлы Плацидии и ее детей. Между его штабом и войсками, верными делу Валентиниана, было установлено сообщение. Иоанн Узурпатор был схвачен в Равенне, доставлен в Аквилею и обезглавлен там в июне 425 года.

И, прямо скажем, вовремя: Иоанн при посредничестве Аэция сумел договориться с гуннами, и патриций уже приближался к Италии во главе гуннской армии. Стороны заключили сделку. Гуннам выплатили большую компенсацию и отпустили домой. Аэций получил титул графа и назначение командующим легионами в Галлии. Валентиниан III был провозглашен императором, а Галла Плацидия добилась регентства до достижения императором совершеннолетия.

Злополучная регентша лишь приумножила совершенные ранее глупости. Она во всем следовала советам патриция Феликса, убийцы и военачальника, ненавидимого собственными командирами и солдатами. Вскоре взбунтовавшиеся легионеры растерзали этого фаворита и вырезали всю его семью. После гибели своего любимца она ничего не решала без совета графа Бонифация, фанатичного католика и друга святого Августина. Впоследствии он, влюбившись, стал таким же исступленным арианином. Этот Бонифаций, будучи наместником римской Африки, просто сдал все доверенные ему провинции королю вандалов Гейзериху, однако затем счел благодарность вандалов слишком скромной и, укрепив Карфаген, объявил им войну. Но бывшие сообщники вновь нашли общий язык, и в результате был подписан унизительный для Рима договор, а Галла Плацидия устроила Бонифацию триумфальную встречу! Немного времени спустя он был убит в драке, вспыхнувшей между его эскортом и охраной Аэция. Галла Плацидия приказала схватить «убийцу Аэция», который скрывался у Роаса, оказавшего ему радушный прием, и назначила «защитником Рима» сына Бонифация — Себастиана, оказавшегося полной бездарностью. Разбитый гуннами Себастиан был смещен, и Аэций, диктовавший теперь свои условия, стал истинным защитником Рима и «августы», которая осыпала его почестями, но продолжала ненавидеть.

Нетерпеливый Валентиниан — Валентиниан III — отстранил мать от регентства. Она умерла в Риме около 450 года, когда к ней давно уже никто не обращался за советом. Она заказала построить для себя в Равенне мавзолей, который и по сей день остается одной из жемчужин этого города, однако тело ее так и не было перевезено туда. Галла Плацидия обрела вечный покой в феодосийской усыпальнице в Риме.

Какая неординарная и притягательная личность! Он и Аттила были самыми выдающимися военными и политическими деятелями своего времени.

Историки XIX и XX веков обычно были очень благосклонны к нему, признавая в нем добродетели, в которых отказывали, и, как правило, абсолютно справедливо, его противникам, равно как и его правителям и союзникам. Многие даже считают несправедливым наделять Стилихона титулом «последнего римлянина», считая, что он должен по праву принадлежать Аэцию. Кроме того, французские историки знают, что Стилихон мало заботился о Галлии, тогда как Аэций ее спас.

Вопрос спорный, за исключением последнего утверждения: этот «последний римлянин» не раз предавал Рим. В стремлении к личной власти он многократно поступался интересами римлян. Велики его гений и героизм, но его эгоизм, честолюбие и гордыня еще больше. Он погиб от вероломной руки недостойного императора, но вместе с тем и пал жертвой собственной неудержимой жажды власти и почестей.

Аэций родился около 390 года, то есть был лет на пять старше Аттилы и на четыре года моложе Галлы Плацидии. Он появился на свет, видимо, в Паннонии (обширный край между Дунаем и Балканами на территории современных Австрии, Венгрии и Югославии) и, вероятнее всего, в «первой Паннонии» — западной части, принадлежавшей Западной Римской империи. Однако выдвигались предположения, что он мог родиться в Мезии (Босния, Сербия и Болгария), когда там временно проживали его родители. Предполагаемым местом его рождения называют также виллу его матери в окрестностях Рима.

Отец его был уроженцем Паннонии, из Скрабантии, к югу от современной Вены. Он был римским военачальником, достаточно рано добившимся высоких постов: командовал императорским ополчением Паннонии и Мезии, получил титул «графа африканского», а затем стал главнокомандующим в Галлии. Там он и был убит в 403 году во время вспыхнувшего мятежа.

Мать происходила из знатной и очень богатой римской семьи. И сам Флавий Аэций женился около 409 г. на дочери богатого римского патриция Карпилио. У него родился сын Гауденций, которого он глубоко любил и которому прочил блестящее будущее.

Аэций провел самые счастливые годы своей юности в «римской» Паннонии, которой вскоре пришлось примириться с беспокойным соседством «варварской» Паннонии, объявленной гуннами своей землей. Аэций, римский уроженец Паннонии, с детских лет узнал, кто такие эти гунны, с которыми будет тесно переплетена вся его жизнь. Он не испытывал к ним ни малейшего презрения, напротив, понимал их в той мере, в какой можно было понять, с их благими помыслами и бесчинствами, удалью и малодушием, прямотой и двуличием. Более того, он мог свободно изъясняться на их тюркском наречии, а если учесть его происхождение по отцовской линии, то для гуннских вождей Аэций был почти своим, но считать его по примеру некоторых «романизированным гунном» было бы крайностью.

Аэций принадлежал к знатному римскому роду, и Стилихон направил его, тогда еще тринадцати или четырнадцатилетнего, почетным заложником к вестготу Атанариху. Затем, в 405 году, он в том же качестве попадает к гунну Роасу. Не исключено, что им доводилось встречаться и раньше. Он становится другом Роаса и молодого Аттилы. Именно по его совету Роас начинает переговоры с Феодосием II, в результате которых становится римским военачальником, хотя (к его великому разочарованию) Империя так и не прибегла к его услугам.

Аэций возвратился ко двору Гонория — curia imperatoria — в конце 408 или начале 409 года, когда готовился его выгодный брак с дочерью патриция. Гонорий назначил его на высокую должность управляющего императорским дворцом. Императорский двор был средоточием интриг, которые серьезно беспокоили юного сановника, хотя и нет оснований утверждать, что он сам не был замешан в некоторых из них. Всякий раз, говоря императору, что не понимает его отношения к Атаульфу и Галле Плацидии, он наталкивался на стену враждебного молчания. Сам Аэций не видел никаких препятствий для этого брака, который, как он считал, мог быть платой Атаульфу за его службу во славу Империи. Зато позднее он мог поздравить себя с обручением Плацидии и Констанция III, своего друга, способного, по его мнению, упрочить пошатнувшееся положение Империи.