Обратный отсчет для Пальмиры - Сергей Зверев

– Он об этом никогда нам не говорит, – улыбнулся Белов.

– Хорошо, давайте кумекать, – предложил Котов, склоняясь и разглаживая на столе схему. – Куда мог лежать маршрут группы прорыва террористов, это раз. Второе, где рациональнее всего разместить блок дистанционного управления. И третье, где его реально можно разместить, учитывая специфику местности.

– Я бы еще поставил вопрос так, – добавил Белов. – Как реально может выглядеть этот пульт управления или центр управления? Сколько он должен занимать места, какого рода оборудование там должно находиться?

– Тогда давайте с последнего, – согласился Ивлиев. – Собственно замыкатели контактов много места не занимают. Они могут выглядеть как небольшой пульт управления, как компьютерная клавиатура или ноутбук. А вот для обеспечения работы пульта и произведения взрывов нужны батареи питания. С учетом большого расстояния передачи импульса, возможно, что на расстояние почти в километр, а иначе террористам и возиться, на мой взгляд, не стоило, учитывая сопротивление в цепи, там должно быть как минимум несколько автомобильных или авиационных аккумуляторов. Очевидно, что не все заряды были электрифицированы, часть может подрываться с помощью радиозапалов. Значит, должны быть радиопередача и антенна.

– И тут мы имеем двоякую задачу, – вставил Котов. – Антенна должна выходить наружу из их гипотетического бункера, а оборудование должно быть спрятано так надежно, что его невозможно обнаружить миноискателями, металлодетекторами или георадарами.

– Совершенно с вами согласен, – кивнул подполковник. – Замаскированная антенна – это не обязательно что-то похожее на телевизионную и передающую радиоантенну. Тут достаточно замаскированного штыря с метр длиной, а то и короче. Но в любом случае должно быть нечто вертикальное, где можно замаскировать антенну.

– Так ее можно где угодно замаскировать, – предположил Зимин, – а уже в бункер протянуть от антенны провод к источнику.

– Потери, лейтенант, потери сигнала. Чем больше протяженность проводника, тем слабее сигнал. Все должно быть оптимально и с минимальными потерями.

– Как вариант, – показал на карте Котов, – я бы пульт расположил в районе Триумфальной арки, Театра и Храма Набо. В этом случае самые отдаленные части древних развалин и поселка удалены на равном расстоянии. Но это, только если террористы решили и поселок разрушить.

– Согласен с вами, Котов, – кивнул подполковник. – Я примерно так же думал, но гарантии-то никакой.

– А я бы не стал разрушать или уж настолько серьезно нацеливаться на разрушение поселка, – возразил Белов. – Учтите, что удар они должны нанести в соответствии со своими религиозными убеждениями – по язычеству, по каменным изваяниям, которым поклоняются люди, по каменным идолам и кумирам. Помните каменного Будду, которого они взорвали? Нет, они будут упираться и взрывать целиком историческую часть, а жилой массив так, если само собой заденет.

– Тогда – это улица колонн, – показал карандашом на карте Ивлиев. – А она довольно широкая и протяженная.

– Но в таком случае не вяжется направление прорыва группы боевиков, – вставил Зимин. – Они ведь шли западнее. И последняя точка, где подорвалась смертница, была дальше Дамасских ворот.

– А если вторая группа и не была основной? – предположил Котов. – А если они рассчитывали, что обе группы равнозначны и одна из них обязательно прорвется? Или как раз первая была основной, а вторая отвлекающей, а мы им просто планы спутали?

– Вот вы и разберитесь, – посоветовал Ивлиев. – У нас времени на разминирование все меньше и меньше. Вот-вот прибудут борта с основным составом, и будет передан приказ к началу работ. Вы понимаете?

– Понимаем, – вздохнул Котов и задумчиво посмотрел на восток.

Глава 4

Провинция Дэйр-эз-Зор. Западнее города Меядин

Четыре запыленных пикапа, почти не поднимая пыли, неслись по каменистой пустыне. Местами под колеса ложился глинистый грунт, утрамбованный временем и редкими дождями до состояния прочного бетона, и тогда колеса внедорожников гудели, вызывая раздражение. Котов стоял в кузове первого пикапа и осматривал горизонт в бинокль. Им сейчас до зарезу нужен был кто-то, кто имел бы отношение к той самой группировке «Джамаат Найфази аль-Ислами».

Сегодня перед рассветом на малых оборотах четыре пикапа группы Котова общей численностью в пятнадцать человек углубились, объезжая укрепленные пункты террористов, на территорию, подконтрольную антиправительственной оппозиции. Дважды командиру казалось, что за ними увязались две машины. Первый раз он заметил, что за ними едут, через полчаса после преодоления опасного, простреливаемого участка. А второй раз это произошло час назад. Те же машины или нет, было непонятно, потому что на рассвете с расстояния в километр разглядеть очертания очень сложно.

Это были такие же пикапы, как и у спецназовцев, но такими разновидностями «Тойоты» были наводнены не только Сирия, но и Ирак, и Саудовская Аравия, и даже Таиланд. Особенно полюбились эти сильные и надежные внедорожники боевикам террористических группировок. А уж пулеметы разных видов на этих пикапах можно увидеть каждый день. И с броневыми щитами, и на открытых турелях, и зенитные, и танковые.

Для капитана спецназа Котова, прошедшего не одну горячую точку на планете, вопрос огромного количества «Тойот» у вооруженной оппозиции разных мастей не являлся фантастическим или хоть в какой-то мере загадочным. Для него более важным и интересным был вопрос о наличии в руках все той же оппозиции огромного количества французских винтовок «FAMAS» и австрийских «AUG». А средства передвижения боевики ИГИЛ и других исламских группировок просто покупают. И чаще всего – на вторичном рынке. Мало кто из обывателей задумывается или даже просто знает, что на Ближнем Востоке автомобильный концерн «Тойота» является лидером, в некоторых странах этого неспокойного региона он захватил более трети рынка. Именно в Кувейте и Турции находятся заводы японского автогиганта. А еще Котов теперь хорошо знал, эксплуатируя эти внедорожники, что у пикапов очень удобный кузов, который позволяет перевозить сразу по несколько бойцов и одновременно устанавливать там различное вооружение. Такие «модификации» называются «техничками», и они идеально подходят для тактики боевиков, страдающих от недостатка по-настоящему тяжелого вооружения вроде танков или бронетранспортеров. А тут и мобильность, и огневая мощь легкой бронетехники.

– Вон они! – послышался в коммуникаторе голос старшины Алейникова, ехавшего в кузове второй машины.

Котов не стал выговаривать контрактнику за нарушение правил переговоров. Он обернулся и увидел, что Алейников показывает куда-то назад и влево.

– От нас «на пять часов», – добавил снайпер.

Капитан повел биноклем и заметил еле заметный хвост пыли, который сносило ветром на юг. «Две машины, не больше, и их сейчас не видно за неровностями рельефа. Опять две? Неужели все те же? Несколько часов идут на пределе прямой видимости. Зачем? Могли по рации передать по поводу подозрительных пикапов, и нас бы перехватили в любом удобном месте», – размышлял он.

– Барс, я – Седой! – послышалось в коммуникаторе. – Чего они за нами тащатся? Если это они.

– Если те, что утром шли за нами, то непонятно, – ответил Котов. – Единственное объяснение – желание узнать, куда мы идем. Вероятно, они поддерживают связь со своим командованием.

– Я полагаю, Барс, не стоит идти на поводу у противника. Пусть они узнают, что мы уже приехали, а?

– И я к тому же склоняюсь, – согласился Котов. – С таким эскортом мы можем приехать прямо на пулеметы. И это очень плохо, если они еще кому-то передают о наших передвижениях.

Прямо по курсу движения машин, судя по карте навигатора, располагалась какая-то деревня. В этой глуши, среди пересохших русел речушек и чахлого редкого кустарника, могла расположиться лишь группа хижин и загонов пастухов.

Местность то опускалась, то снова приходилось взбираться на подъем, объезжая промоины, овражки и большие валуны. Горизонт то подступал совсем близко, ограничивая видимость в радиусе полукилометра, то раздвигался, показывая во всей красе разноцветную всхолмленную равнину с пятнами красной глины, седого каменного крошева и черной земли. Машины, шедшие параллельным курсом, снова мелькнули слева и скрылись за холмом.

Пикап старшего лейтенанта Белова с тремя спецназовцами, по приказу Котова, отстал и исчез из вида. Три машины шли на большой скорости дальше до тех пор, пока не показались полуразрушенные стены глинобитных хибар. Стены торчали прямо посреди степи. Никаких заборов, сельскохозяйственных построек. Видеть это было непривычно и странно, хотя Котов уже привык к особенностям арабского мира. В России любой дом в сельской местности сразу же начинал обрастать сараями, сарайчиками и сараюшечками, заборами и заборчиками, ограждающими огородик, небольшой садик, клетки с курами или другой живностью. Хозяйство! А у сирийских феллахов[6] значение имел каждый клочок земли, который мог давать хоть какой-то урожай.