Бельгийская революция 1830 года - Алла Намазова

12 июля 1822 г. нидерландское правительство опубликовало королевский указ, налагавший наказание на тех, кто занимается начальным обучением без надлежащего разрешения. 1 февраля 1824 г. этот указ был применен к гражданским и духовным ассоциациям, причем подчеркивалось, что преподавание разрешалось только лицам, имеющим аттестат.

Летом 1825 г. правительство применило те же начала к средней школе. Король разрешал только латинские и гражданские школы; маленькие семинарии он заменял пансионатами, устроенными вблизи классических гимназий. Все эти меры свидетельствовали о гонениях голландского правительства на бельгийские школы. Католическое духовенство раньше имело большое число школ и семинарий, теперь же школы на деле становились государственными, т. е. протестантскими по духу.

Таким образом, голландское правительство оказывало значительное влияние на религиозное воспитание подрастающего поколения: оно приняло ряд суровых мер против католических монастырей, имевших учебные заведения. Поэтому многие монастыри были переведены во Францию, в ее северную часть, недалеко от бельгийской границы. Бельгийские семьи посылали туда своих детей. В противовес стремлениям бельгийцев ехать учиться во Францию король основал в 1825 г. в Лувене на государственные средства особую коллегию, куда должны были поступать будущие священники.

14 августа 1825 г. последовал новый королевский указ, запрещавший допускать учеников, получивших образование за границей, в высшие школы Нидерландов. Эта мера послужила толчком к возобновлению борьбы духовенства с правительством Вильгельма I. Эта борьба привела к тому, что многие епископские места оказались свободными, так как римский папа и король не могли прийти к соглашению относительно их замещения. Однако королевская власть пошла на уступки. По договору, заключенному с папой римским, в королевстве восстанавливались епископские семинарии и образовывались епископства в Брюгге, Амстердаме и Буа-ле-Дюке. Кроме того, посещение института философии, созданного при Лувенском университете, было объявлено необязательным, и институт был закрыт. Таким образом, почти все требования католиков были удовлетворены королем к октябрю 1828 г.

В то же время в бельгийских провинциях продолжалась острая борьба двух партий — католической и либеральной. Католическая партия выражала интересы дворянства и духовенства и преобладала в сельских местностях. Либеральная партия представляла интересы промышленной и торговой буржуазии. Главными органами католической партии были газеты «Courrier de la Meuse» (Льеж), «Catholique des Pays-Bas» (Гент). Либеральными органами печати были газеты «Courrier des Pays-Bas» с видными сотрудниками — Лебруссаром, Ван де Вейером, Дюкпесьо, Нотомбом, де Поттером, будущими активными участниками революции, и «Le Politique» (Льеж), в редакцию которой входили Рожье, Лебо и Дюво[189]. Либералы требовали свободы слова и печати, католики — свободы совести и преподавания.

Главой либеральной оппозиции являлся видный бельгийский публицист Луи де Поттер, на биографии которого следует остановиться подробнее. Луи де Поттер происходил из знатной и богатой семьи. Родился он в Брюгге 26 апреля 1786 г. Семья его в период французского господства жила в Германии вплоть до начала Консульства. В 1811 г. Луи де Поттер уехал в Италию, где намерен был продолжать свое образование. 10 лет он провел в Риме (1811–1822) и 2 года во Флоренции. Здесь он усиленно изучал историю католической церкви. Плодом его трудов явилась книга, вышедшая в 1816 г.[190] В 1821 г. была опубликована его вторая работа в шести томах[191].

Во время пребывания во Флоренции Луи де Поттер имел доступ к архивам в библиотеке семьи Риччи. Третья его книга[192] появилась в 1825 г. и сразу же была переведена на немецкий и английский языки. Цель этой книги де Поттер видел в прославлении «жозефизма», в защите реформ, осуществленных в Тоскане во время правления великого герцога Леопольда Габсбурга, брата императора Иосифа II.

В 1823 г. де Поттер вернулся в Бельгию. После смерти отца он покинул свой родной Брюгге и обосновался в Брюсселе, где сразу же выдвинулся как талантливый публицист. Де Поттер был близок к тогдашнему министерству внутренних дел, и особенно к главе департамента внутренних дел Ван Гоббельшроу, с которым когда-то учился в гимназии. Благодаря этим связям де Поттер мог бы сделать блестящую карьеру, однако, не чувствуя в себе склонности к официальной службе, предпочитал оставаться скромным публицистом, сотрудником газеты «Courrier des Pays-Bas». Эта газета была наиболее влиятельной среди либералов.

В 1827 г. Луи де Поттер стал одним из наиболее ревностных противников католицизма. В своих статьях он порицал католиков за конкордат, заключенный с римским двором, и в то же время приветствовал создание философского коллежа в бельгийских провинциях.

Однако в 1828 г. произошла разительная перемена во взглядах де Поттера. Он вместе с другими либералами провозгласил лозунг союза со своими бывшими врагами — католиками. Теперь они вместе требовали от правительства установления конституционных свобод. В ряде писем, опубликованных в «Courrier des Pays-Bas» в ноябре 1828 г., де Поттер критиковал политику голландского правительства, за что был привлечен к суду, а затем 15 ноября 1828 г. заключен в тюрьму Пти-Карм. Ожидая суда, до Поттер не прекращал начатой борьбы и публиковал статьи с требованиями действительной свободы прессы, министерской ответственности, независимости судебной власти. В декабре 1828 г. суд приговорил Луи де Поттера к штрафу в 1000 флоринов и к 18 месяцам тюрьмы.

Находясь в тюрьме Пти-Карм, де Поттер продолжал агитацию в печати за союз католиков и либералов. Он был автором брошюры «Союз католиков и либералов в Нидерландах», которая перед революцией пользовалась необычайной популярностью среди бельгийцев.

Оппозиция либеральной партии требовала главным образом полной свободы печати. После опубликования указа 1814 г. относительно свободы печати и конституции 1815 г., уничтожавшей цензуру, появилось множество газет, смелый язык которых взволновал не только самих бельгийцев, но и многих дипломатов — от Каслри до Меттерниха.

В одном только Льеже[193], который служил убежищем многим французам, покинувшим Францию в период Реставрации, выходили десятки газет, смело критиковавших политику голландского правительства.

15 ноября 1829 г. узник Пти-Карм де Поттер опубликовал свое знаменитое «Письмо Демофила Ван Гоббельшроу о гарантиях свободы бельгийцев в период открытия сессии Генеральных штатов (1829–1830 гг.)». За этим письмом последовал еще более пылкий протест против голландского господства — «Письмо Демофила» королю о новом проекте закона против прессы. Де Поттер доказывал здесь, что правительственная система противоречит основам конституционной монархии. В конце письма де Поттер, обращаясь к королю, заявлял: «…ваши придворные и министры, ваши льстецы и советники обманывают вас… система, которая усвоена правительством, губит его безвозвратно, и мы чувствуем грозу неизбежной катастрофы, избегнуть которую будет слишком поздно, когда роковой час пробьет»[194]. Луи де Поттер предлагал образовать особое общество для оказания помощи чиновникам, уволенным со службы за несогласие с правительственной системой.

За это он в начале 1830 г.[195] был приговорен судом к изгнанию из королевства на восемь лет.

Умеренные либералы — Сильвен Ван де Вейер, Лебо, Нотомб — были посредниками между обеими политическими партиями и призывали их забыть взаимные обиды, чтобы сообща добиваться удовлетворения своих требований. Таким образом, общая вражда к голландскому правительству привела к тому, что обе оппозиционные партии, несмотря на все разногласия, объединились для совместной борьбы с ним. «В один прекрасный день, — пишет Карло Джемелли, — католические журналы выступили в защиту либерализма, а либеральные газеты стали отстаивать католические интересы, и правительство Вильгельма I потеряло голову от этой неожиданной перемены ролей»[196].

Располагая теперь крупной силой, оппозиция быстро распространяла свои идеи среди городского и сельского населения южных провинций. Было огранизовано широкое петиционное движение, в газетах велась энергичная пропаганда, с парламентской трибуны раздавались пламенные речи. О значении бельгийской печати в подготовке революции писал К.Маркс в статье «Дебаты о свободе печати»: «Мы знаем, что бельгийская революция проявилась вначале как духовная революция, как революция печати… Бельгийская революция есть продукт бельгийского духа. Поэтому и печать, — самое свободное в наши дни проявление духа, — принимала участие в бельгийской революции. Бельгийская печать не была бы бельгийской печатью, если бы она стояла в стороне от революции, но точно так же бельгийская революция не была бы бельгийской, если бы она в то же время не была революцией печати»[197].