У нас всё хорошо - Владимир Войновский

Ещё в течение двух недель, приезжая домой Соню тревожили запахи либо жареного, либо печёного…, либо чего-то непонятного или подгоревшего. На что дети разводили руками и «выпучивали» глаза, делая удивлённые и совершенно невинные лица. Я выдвинул свою версию происходящему:

— Соня, а ты случайно не беременная?

— Варлаам, хватит из меня дуру делать. Ладно, запахи, но у меня на кухне пропала плоская эмалированная миска, две глубокие тарелки, старая литровая кастрюлька и блинная сковорода… старая… Что это, по-твоему?

— Кузька шалит!

— Какой Кузька?!

— Домовой! Надо молочка с хлебушком ему на веранде поставить и в погреб водичку с солькой, может голодный…?

— Не мели Емеля, не твоя неделя, — смеётся жена. — Придумал на ходу…

Я подметаю во дворе опилки, после работ по дереву. Ваня и Ксюша чем-то заняты возле ворот. Кот Барсик сидит на лавке, наблюдая за тем, как Соня на столе разделывает курицу.

Что-то упало или прокатилось в летней кухне и сильно ударилось о дверь изнутри.

— Ой! Что там? — жена аж дёрнулась с испугу.

Барсик изогнул спину, поднял хвост и зашипел, «приклеившись» взглядом на входную дверь строения.

— Я ж говорю, Кузька развлекается, — стараюсь произнести спокойно, а у самого ком в горле встал: «Что там? Или кто там?».

Открываю аккуратно дверь, и на улицу выкатывается кастрюлька.

— Пропажа нашлась, — всплеснула руками Соня.

Вытирая руки о фартук, она подошла и подняла литровую кастрюлю.

— Ого! А в чём это она? — мы смотрим на детей, которые всё это время наблюдали за нами. — Я вас спрашиваю… Ксения, это что?

Дочь натянуто улыбнулась. Глубоко вздохнула, приподняв плечи, и… выдохнула.

— Та-а-а-ак! Деду с бабушкой чуть «коротыша» не запустили, теперь дома хозяйничаете и маму…

— Козинаки! — выкрикнул сын. — Конфеты делали жувательные с орешками…

— А-а-а-а… а, где остальная посуда?

Дети, молча, плечом к плечу прошли в летнюю кухню, откуда вынесли миску, тарелочки и сковородку.

— А ты говоришь — беременная. Тут третьего принесёшь, а этих бандитов куда? Их надо на привязь сажать, когда уезжаем.

Соня очень сильно расстроилась. Кастрюля и миска были напрочь испорчены сильно подгоревшими продуктами, а тарелки и сковорода испачканы тестом.

— Я же вам каждый вечер на завтра варю свежее. Если хотели блинчиков или сладостей, можно было вместе приготовить.

Нет худа, без добра. До конца летних каникул Соня передавала кулинарные знания дочери. Теперь Ксюша каждый вечер нас встречала с работы то блинчиками, то пирогами… а со временем тортами. Правда, по выходным дням радовала.

Ондатра

Ранняя весна. Утром пригревает солнышко, в проталинах бегут ручьи. С крыш свисают гирлянды плачущих сосулек. А вечером ещё подмораживает, может сорваться ветер и пройти легкий снежок, кружащий позёмкой по дорогам и открытым местам нашего села.

— Ваня, ты всё сложил в портфель? — Соня проводит профилактику перед школой.

— Угу!

— Дневник не забыл?

— Угу!

— Что «Угу»?

— Взял, — выдыхая, в столовую входит второклассник и подходит к столу.

Мы с женой и дочерью уже завтракаем.

— Варлаам, когда ты поговоришь с этим «чертёнком», как мужчина с мужчиной?

— Ему ещё про это рано, — я с удивлением смотрю на Сонечку.

— Я не про то, а про… посмотри на него.

Ваня шморкнул, вытер рукавом рубашки губы и, опустив руки, поправил брюки.

— Ты видишь? — супруга улыбается. — Твоё создание даже не может заправиться правильно и расчесаться.

— Ваня, ты же будущий мужчина, солдат… как ты в таком виде будешь защищать нашу Родину? — начинаю воспитательный процесс.

— Угу! — присев на стул и пережёвывая бутерброд, выдавливает наше чадо.

— Сонечка, ты видишь, ребёнок ещё спит, — поворачиваюсь к жене, — давайте поедим спокойно, потом я ему помогу.

— Нет, добренький папа, пусть он сам тренируется, — свела брови мама и посмотрела на сына. — Сегодня никаких гуляний! Со школы сразу домой. Уроки сделаешь и тренируйся приводить себя в порядок. Ксюша, проконтролируешь!

— Хорошо, мамочка! Спасибо! — дочь выходит из-за стола.

В тишине заканчиваем завтрак. Пока супруга убирает со стола, привожу внешний вид сына в идеальное состояние.

— Учись, сынок. Вот смотри, разглаживаем двумя руками рубашку назад, выравниваем складку и надеваем брюки. Застегнулся, оправился. Ну, как конфетка. А где расчёска? Давай сам.

День проходит относительно спокойно. Я мотаюсь по адресам, занимаюсь квартальными отчётами. Соня на обратном пути делится своими рабочими вопросами.

— Ксюша, а почему Ванькина форма на верёвке во дворе? — войдя в дом, спрашивает жена.

— Я постирала. Скоро сниму, проглажу, — дочь сидит в зале, рисует на разложенном ватмане.

— Что-то случилось?

— Ваш сын мышку принёс. Пока её вытаскивал, испачкался, — смеётся Ксения.

— Мышку?! — мы застыли в недоумении.

— На веранде в коробке. Ваня ей и соломки подстелил, и старые тряпки из сарая принёс, говорит, что она болеет.

Одновременно выскакиваем на веранду. На столе картонный ящик. Рядом сидит Барсик, пытающийся сдвинуть крышку, прижатую камнем.

— Барс, уйди, — отодвигаю кота, приоткрываю коробку.

На нас прищуренными и опухшими глазами смотрит большая крыса, шевеля усами, втягивает воздух в нашем направлении. Видно, мы не представили для неё опасности, и она, отвернувшись, легла в гнездо, приготовленное сыном.

— Судя по хвосту — ондатра, — я опешил.

— Да! И явно больная, — проговорила Соня.

— Мама, ты не будешь ругаться? — к нам выходит Ваня.

— Откуда? — супруга указывает пальцем на ящик. — Она тебя не укусила?

— Нет! Мы это. Ну, с Ромой. Там, — неопределённо машет рукой в сторону. — Когда со школы шли. Там вот та, ну… Пап, помнишь, машина лежит у дороги.

— Кузов старого «Москвича» от дроги в сторону реки, — присаживаемся к столу.

— Ага! Мы эти, ну, там кораблики пускали и там…ну вот мышка больная. Её собаки в машину ту там загнали, а мы их отогнали. Потом вытащили мышку, она не хотела выходить. Я взял её за хвост и принёс, — выдохнул рассказчик.

— За хвост? — удивляюсь я. — И она тебя не укусила?

— Неа… она висела, и эта там, ну молчала…

— Интересно, а почему Рома её к себе домой не понёс? — Соня смотрит на нашего спасателя с улыбкой.

— Ну, у него эта там бабушка ругаться будет, — смотрит на нас, — а вы, ну там… вы добрые. Мам!

— Что «Мам»?

— Мы её вылечим и отпустим, — хитро улыбается.

— Если Барсик не сожрёт, — добавил я.

— Мама, папа, вы ужинать идёте? — выглянула Ксюша.

После ужина я из старого корпуса стиральной машинки «Малютка» сделал нечто похожее на клетку. Выпилив округлый угол с одной стороны, заменил его куском металлической сетки. Крышка закрывалась плотно, поэтому меры предосторожности были соблюдены, и домашний хищник не достанет «нашего гостя».

Соня созвонилась с ветеринаром, промыла ондатре глаза, протерла