Спасательные экспедиции. Книга четвёртая - Наталия Осядовская

Мы договорились так – я вношу здание, а он – свои идеи и займётся организацией самого развлекательного центра. Он уже сходил на разведку в архитектурный и строительный институты. В своём же бывшем – набрал команду энтузиастов, которые были готовы приступить к работе немедленно.

Когда мы смогли переехать за город, небольшой палаточный лагерь вокруг старинного фабричного здания уже стоял. А на первом этаже было оборудовано что-то вроде офиса, где под руководством Володи «креативило» человек 20 студентов. Бригада уборщиков расчистила всё от векового мусора, и наш развлекательный центр уже выглядел довольно симпатично. Правда, сразу бросалось в глаза, что всю работу за этот сезон мы вряд ли успеем закончить.

– Какой сезон? – удивился Володя. – Всё это круглогодичное мероприятие. Я уже заказал быстро сооружаемый ангар, в который мы будем селить туристов, а пока будут жить наши работнички. Студенты уже сейчас у нас здесь проходят производственную практику. Об этом я договорился. Им хорошо, и нам хорошо. Готовы проекты переустройства всех трёх этажей. – Он показал мне проекты, разъяснив вкратце, как что будет работать. Увлечённо жестикулируя, мой партнёр продолжал:

– Предусмотрел я и приготовление еды. Мы будем угощать клиентов настоящей китайской кухней. Они уже начали готовить, для студентов. Хочешь попробовать? Пожалуй, и я с тобой.

Мы поели лапши по-синдзански, которая сегодня была дежурным блюдом. И пообщались с двумя поварами, которые выглядели как подростки.

– Ты не думай – одному 25, другому – 28. Готовят отлично. Ни разу меня не подвели. Правда, есть проблема. Ночуют по очереди прямо в кухне – поскольку работать начинают в 5 утра, не хотят тратить время на дорогу. Как только будет готов ангар – многие проблемы отпадут.

Я вспомнил про Рут – мою докторшу из Новейшей Эры – ласковый голос, нежные руки.

– Послушай, а девчонки у них есть? Не хотят они подработать нянями? Я уже и комнату оборудовал для Аниной няни. А то я пока не выездной даже в город получаюсь. Маме поднимать ничего нельзя тяжелее 3-х килограмм. Анечка уже существенно больше.

Китайская няня для моей девочки появилась на другой же день. Один из наших поваров устроил к нам свою сестру. По-русски, она, правда, говорила с большим акцентом. Но хорошо знала английский. Договорились, что с Анечкой она будет говорить по-английски. Я вычитал в Интернете, что двухязычный ребёнок развивается быстрее и умственно и физически.

Наша семья в полном составе подружилась с семьёй Стрижовых-Вольских. Илонка с мамой объяснялись на смеси польского и русского, а Бася говорит по-русски практически без акцента. Тем у наших дам находилось множество – дети, кулинарные рецепты, огород, по части которого Илонка была признанным авторитетом. Следующее лето она планировала провести в Кракове – там Яцек, её муж, жил на даче один одинёшенек.

– Вы не представите, как там хорошо! – вздыхала Илонка.

Наши отцы тоже нашли много точек совместных интересов. Прежде всего, они лежали в области ремонта машин, ну и наши дежурные русские фишки – баня и изготовление шашлыков.

Будем надеяться, что детки наши тоже подружатся когда-нибудь.

Глава 9. Барбара Стрижова-Вольская. Отступление №4

Красавица – дар судьбы или приговор? Свою внешность я унаследовала от бабушки Ядвиги, которую почти не помню. Она была оперной певицей, много и успешно гастролировавшей, и погибла в авиакатастрофе. Мне было тогда лет 8. Казалось бы возраст вполне сознательный. Но бабушка просто очень редко общалась не только со мной, но и с мамой. Да и с дедушкой тоже, хотя они поженились по такой невероятной любви, что дед после её трагической гибели долго лечился, по его собственному выражению, от «душевной болезни».

«Особенная» была у нас именно бабушка. Кроме блистательной красоты – великолепное меццо-сопрано. Была ли она счастлива? Хочется думать, что да. В нашем семейном архиве имеется небольшой документальный фильм, в котором кроме прекрасно отснятого концертного номера – ария Далилы из оперы «Самсон и Далила» детально и подробно показана реакция публики – певица при этом выглядит не менее счастливой, чем фанаты, рвущиеся к сцене.

Но, то, что хорошо на сцене, не всегда уместно в жизни. Я никогда не хотела на сцену. Оперная певица – это ещё, куда ни шло. Но голоса, увы, у меня нет. Считается, что любая девушка мечтает сниматься в кино. Но для этого надо иметь желание и способности к этому самому лицедейству. Возможно, если бы я выросла «под сенью кулис» – всё пришло бы само. А мои любимые мама и дед – преподаватели и исследователи английской филологии даже в театр водили меня редко. Их хобби, быстрее всего, жизнь на природе, разные красивые растения. Ну, да, смотрели фильмы, слушали музыку. Так как все.

Итак, я поступила в университет на филологический факультет. Увлечение историей и культурой кельтов у меня от мамы. Любимый исторический период деда – эпоха Диккенса. Тогда ни мама, ни дед там уже не работали. Дед в связи с возрастом, а маме вполне хватало работы с издательствами по поводу книги моей любимой тёти Эни.

Училась я отлично, поступила легко, но в университете опять вокруг меня образовался вакуум. Я начала чувствовать проблемы с общением, когда мне было лет15. Девчонки не хотели терпеть меня в своей компании. Опасная конкурентка, так они считали. А зря!

С мужским полом, казалось бы, проблем быть не должно. Отнюдь. Меня пытались склонить к любви разные странные персонажи, которых я вовсе не любила, остальные – на всякий случай отходили в сторону. Оставалось самой проявлять инициативу. Так что подруги мои университетские – отчасти подневольные. Это я, поддерживая отношения, придумывала всякие интересные мероприятия, организовывала поездки во Францию и в Германию.

С мальчиком, которого я назначила себе в бойфренды, получилось ещё смешнее. С большим трудом я устроила ему место в экспедиции по «кельтским местам». У нас на факультете моя тема вдруг стала очень актуальной. Так он остался в Ирландии – стал невозвращенцем! Расстраивалась по этому поводу я недолго. Путешествия, вечеринки, занятия наукой – студенческие годы пролетели стрелой. Практически все девчонки из нашей группы вышли замуж, а некоторые и первенцев родили. Я регулярно ходила на свадьбы и крестины. Подруги у меня к концу обучения всё-таки образовались, а вот с претендентами на руку и сердце было хуже. То есть, совсем плохо! В нашей среде, кроме всего прочего, мужчины обычно небольшого роста, субтильные, ну и пугливые какие-то. Зато мой высокий рост и статная фигура периодически привлекали внимание фотографов, отлавливающих моделей для модных журналов. Вот это уж точно не моё!

И тут перед моей очередной поездкой в Варшаву мама мне сообщила:

– Ты знаешь, кто живёт теперь в Варшаве? Мне Надежда вчера сообщила. Володя из Санкт Петербурга. Помнишь, они приезжали к нам один раз вместе с Андреем? Запиши его телефон. Сводишь его куда-нибудь хотя бы один раз. А то ему, наверное, скучно в незнакомом городе.

– Да, конечно, я обязательно ему позвоню, – ответила я Илонке.

Всю дорогу до Варшавы я вспоминала то далёкое лето. А лет прошло почти 15. Он был тогда достаточно взрослый – высокий в толстых очках. На внешность – похож на зануду, а в действительности очень весёлый и заводной. У нас на даче стоял хороший компьютер с быстрым Интернетом, и он тренировал нас с Андреем, как пользователей. Во что мы только тогда не поиграли! Кроме «игрушек» по его инициативе мы облазили окрестности. Побывали в таких местах, о которых я, которая проводила здесь каждое лето, даже не подозревала.

– Сколько же ему сейчас лет? Не меньше 35-ти. – Решила я. – Наверное, стал таким солидным и лысоватым отцом семейства.

Всё оказалось не совсем так. То есть совсем не так! Он совершенно не изменился, даже как-то похудел и похорошел. Очень мне обрадовался. Мы теперь каждый вечер куда-нибудь выдвигались. Находиться рядом с ним было захватывающе интересно – весёлый, энергичный и прямо какой-то кладезь нестандартных идей и источник эксклюзивной информации. К тому же оказалось, что нет у него ни жены, ни детей. Времени, видите ли, ему всегда было жалко на «эти бессмысленные ритуалы». Осторожно выяснив, что институт семьи он в принципе не отвергает, а детей любит, я начала действовать. А что мне терять? Близко уже был мой тридцатник.

А человек мой! Не каждая его вынесет. Да и меня не так просто приспособить к семейной жизни. Сопротивлялся он не долго. Пробовал мне что-то такое изложить типа, что никогда ему не заработать на достойную оправу для такого как я бриллианта. На это я ему ответила, что терпеть не могу дорогие побрякушки. Мы стали любовниками. Я ещё раз убедилась, что он подходит мне во всех отношениях. Через полгода состоялась наша свадьба.