Книга монстров (СИ) - Брэйн Даниэль

И снова слова дались мне с трудом. Ногти царапнули по обивке — руки сами собой сжались в кулаки. Я закрыла глаза и сделала три глубоких вздоха. Нужно держать себя в руках.

— Сегодня вечером, — глухо отозвался старик. — Ты... сможешь?..

Незавершенный вопрос звенящей тишиной повис в воздухе.

Конечно, смогу, разве могу я поступить иначе?

Я молча кивнула и поднялась с кресла.

— Мне нужно идти. Нужно найти одного человека… Гуса, обсудить планы на будущее.

— Подожди, — жестом остановил меня Самуэль, — тебе нужно поесть.

— Не волнуйся, — я вымученно улыбнулась. — Я никого не загрызу.

— Ты знаешь, что я не об этом! — нахмурился старик и непреклонно продолжил: — Не мучай себя, просто поешь.

— А то, что я не хочу, тебя не волнует?

— Абсолютно. Подожди немного, я сейчас тебе разогрею.

Помедлив секунду, я покорно села обратно: сил не было ни спорить, ни возражать.

И все-таки прежде, чем отправиться на поиски Гуса, я закопалась в архиве общины.

Здесь были сотни книг, и, хотя до библиотеки Теней тесной захламленной комнате было далеко, найти тут можно было много интересного. Община не хранила то, что не могло пригодиться, но во все времена крала много и от души.

Я быстро нашла полку с бестиариями и углубилась в поиски необходимой книги. А она точно должна была быть, учитывая, что я сегодня услышала от Самуэля — хотя бы книга, украденная славным Стэнли. И она нашлась в самом дальнем и темном углу. Почти довольная собой, я обосновалась за покосившимся столом и окунулась с головой в книгу. К слову сказать, она была совсем тоненькой, как будто написана не про одну из самых загадочных рас, а про белок. Я хотела узнать, что Аскетам, а стало быть, и Теням уже известно про оборотней.

Потом выяснилось, что нас изучала либо кучка послушников, либо три пьяных Аскета — почерк был настолько кривой и разный, что я еле смогла разобрать слова. В итоге, промаявшись часа полтора, я не узнала ровным счетом ничего нового: обращенные оборотни становятся неразумными, боятся открытого огня, хорошо восприимчивы к магии и их лучше не убивать обычным оружием — шкура способна выдержать даже самый тяжелый меч в сильных руках. Самое ценное было в конце, написанное неожиданно четким почерком, вероятно, того самого Грегори: несколько абзацев о том, что на Волчий остров наложено заклинание, правда, какое именно, Грегори не уточнил. Оборотни могли покидать остров поодиночке, но все равно Аскеты знали об этом. Пара-тройка оборотней их, видимо, не беспокоила, а быть может, эта магия работала так же, как и та, о которой говорил Рем — горели токены не в тех местах и с разной интенсивностью…

Вполне возможно, что и про меня и Аскеты, и Тени знали с самого начала. Но для меня это было слишком тонкой материей, слишком загадочной. Да и для прочих из нас — тоже. Мы живы, нас не швыряют в застенки Алых Крестов, не ставят на колени на Соргардене и над головой не свистит топор палача.

Помотав головой, чтобы развеять ненужные мысли, я поставила книгу на место. Мне нужно было найти что-то о минуталях, и я уже отложила себе пару книг — «Аэкуум» и «Субтерра», когда услышала, что кто-то меня зовет.

Снова смеркалось. Тучи накрывали Фристаду тяжелым покрывалом, обещая освежающий ливень. Горожане спешили домой к теплому очагу и уюту, в окнах загорались свечи и факелы. Запахло прохладой. А община собиралась проводить Льюиса в последний путь.

По обычаю Фристады некоторых покойников не хоронили в гробах. Считалось, что гроб — это что-то, что привязывает мертвого к себе. Подобные традиции были и у нас, и даже Перевернутые боги — Олора и Айре — принимали к себе только свободных от гробов оборотней. В общине этот обычай был связан скорее со статусом свободного жителя города, но сегодня гроб был заколочен, и хмурый Аскет рисовал воском токены на его грубой крышке.

Темнота наползала медленно и величественно, оставляя нас в кругу ритуальных свечей. Аскет читал молитву Единому, мы стояли молча, и каждый, как я знала, молился своим богам. Потом гроб опустили в могилу, закидали венками из пахучих трав и землей и накрыли сверху плитой, на которой Аскет начертил еще пару токенов, загоревшихся бледным огнем. Потом затушили огонь, все стали расходиться, и еле заметные токены на камне было все, что осталось от Льюиса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Глава десятая

После захода солнца я собралась искать Гуса. Это было задачей, способной отвлечь меня от мрачного бессилия. Действие заставляло что-то в моей голове крутиться быстрее и сосредотачиваться на решении.

Но Перевернутые боги, как же хотелось лечь и закрыться от всего мира. Слезы, выплаканные на плече Самуэля — всего лишь капля в море того, что было во мне. Мне казалось, что еще пара дней, и я переполнюсь слезами и яростью.

Но я не могла лежать, потому что в следующий раз среди могил — со свернутой шеей — возможно, найдут Самуэля. Или мальчишек, которые бесконтрольно носились вокруг общины, словно вольные птицы. Или Мэри, которая вся светилась от того, что носила долгожданного ребенка. Каждый член нашей огромной, и что греха таить, не слишком дружной семьи был важен, каждый был особенным, и каждый мог погибнуть от лап другой омерзительной твари, прорвавшейся во Фристаду.

Если я в силах это остановить, я должна это сделать. По крайней мере, приложить все усилия.

Город встретил меня разгоняемой факелами тьмой на узких улицах. Он был растревожен, я ощутила это сразу, едва вышла из тоннеля, соединяющего старое кладбище и территорию форта Флинт. Свет ударил мне в глаза, и я едва успела скрыться обратно в тень, как чей-то глубокий голос меня остановил:

— Детеныши Самуэля нам не враги, пока таковыми стать не захотят.

Как они меня узнали? Со стороны кладбища мог появиться кто угодно, вовсе не обязательно это должен быть кто-то из общины. Но, нехотя выйдя на свет, я поняла, что зря запаниковала. Этого Аскета я знала, но никогда не слышала голос. Обычно он просто кивал мне с тех пор, как я года три назад вызвала ему помощь. Это была очередная пустячковая драка с Лесными чадами, но Аскет остался один против троих. И я, недолюбливающая язычников, дала себе труд добежать до ближайшего поста Аскетов и рассказать, что их брат в беде.

— Сочувствую вашей потере, — немного помявшись, сказала я, и Аскет переглянулся со стоящим рядом на страже товарищем.

Я кинула взгляд наверх, где на фоне витражей с изображением Единого из каменных стен выступали небольшие балкончики. В каждом стояли стражи с арбалетами, и все они смотрели на меня. Я поежилась, буквально ощутив ту легкость, с которой они способны выпустить все стрелы в неугодного человека.

— Брат Руфус погиб во славу Единого, — наконец ответили мне.

Я кивнула. На этом стоило бы закончить разговор и уйти, что я и поспешила сделать, миновав очередной тоннель, ведущий на главную улицу в квартале Эрмет. Это был старейший квартал, то место, откуда достраивали остальной город. Здесь находилась резиденция герцога, окруженная огромной, искусно выложенной камнем площадью. Только отсюда можно было попасть в любой квартал, расположившийся вокруг Эрмет. Здесь также квартировала городская стража, а еще были банк, общественные бани и главные городские конюшни. Остальные торговые лавки давным-давно вынесли в Грейстоун, где была обустроена огромная Рыночная площадь. Там же, как оказалось, находилась Цитадель Теней.

В остальном же квартал Эрмет был заселен удачливыми торговцами, промышленниками, фабрикантами и всеми теми, кто мог себе позволить жить в просторных, теплых квартирах в каменных домах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

После похорон я попыталась расспросить о Гусе, но в общине мне особо ничего не смогли про него рассказать. Кое-кто про него слышал, но не знал, ни где искать, ни с кем знаком. Маг-отшельник, плутоват, берется почти за все заказы, которые предлагают. И очень нелюбим стражей, Аскетами и… Самуэлем. Никаких подробностей мне узнать не удалось, но все же я никогда до этого дня не слышала от Самуэля хоть что-то о человеке по имени Гус. Хотя подозревала, что Самуэль знает о нем чуть больше, чем все остальные.