Хранитель чаек (СИ) - Анастасия Разумовская

её владения, Илика успела накрыть на стол, и обе девушки опустились в кресла друг напротив друга. Служанка разлила пурпурное вино по бокалам.

«Ты должна очаровать Морского герцога, добыть у него тайные сведения и открыть ворота», — вдруг вспомнила Джия слова Гедды.

— Сыра? Этот из Горного щита, он у них особенно ароматный, — улыбалась Ювина.

«Похоже, очаровать Морского герцога несложно, — размышляла Джия, кутаясь в пушистое полотенце. — Но как быть с Ювиной?». Ей было неудобно перед девушкой, так доброжелательно встретившей захватчицу. Джия нерешительно взяла бокал. Вино ударило в голову, оказавшись довольно крепким.

— Тинатинское, — пояснила Ювина. — Ларан умеет дружить со всеми.

И рассмеялась. Счастливо. Счастливая невеста неверного жениха. Интересно, как часто Морской щит ей изменяет?

— Шёлковый щит передаёт ему шёлк, фарфор и тинатинское вино. Дедуля — фрукты, ковры и прочую роскошь из султаната. Сеумас — вот сыр. И шерсть. И пеньку, кстати. В Серебряном щите растут корабельные сосны. Впрочем, Золотой и Серебряный торгуют со всем светом. Даже Эйдэрд не скупится на медвежьи камни, хотя, казалось бы…

Джия невольно вздрогнула при имени Медведя. Ей показалось, что она снова почувствовало его мертвящий холодом взгляд. Даже оглянулась невольно.

— Ласковый телёнок двух маток сосёт, — продолжала невеста, — это про него, про Ларана. Впрочем, ласковым я бы его не назвала. Порой он весьма ядовит. И всё-таки, его все любят…

«Кроме меня», — сумрачно подумала Джия.

Человек, способный предать собственную невесту, предаст и друга, и короля, и родную мать. А предателей княжна ненавидела. Но когда девушка засыпала на мягкой, чистой постели, ей вдруг вспомнились другие, тоже небесного цвета, глаза.

Глава 5

Пиратский день

— Ты слышишь стук моего сердца. Ты думаешь, что я жив. Но я уже мёртв, разве не так?

Она слышала, как стучит его сердце. Как птица, бьющаяся об решётку рёбер.

— Да, ты мёртв, — сказала тихо.

Вдруг беглец крепко обнял её и притянул к себе, правой рукой обхватив за талию, а другой — взъерошив ей волосы на затылке. И прежде, чем она пришла в себя, её губ коснулись шершавые губы, а язык ощутил вкус железа.

Джия отпрыгнула взбешённой кошкой.

Что⁈ Как он… Да что он себе…

А сумасшедший рассмеялся. Сиплый, странный смех, больше похожий на карканье. В его правой руке она увидела свой охотничий нож. Так он не сошёл с ума, а…

Но разве она, Джия, не воспользовалась бы любой ситуацией, чтобы сбежать? Не сделала бы всё, чтобы обмануть, отвлечь, вырваться из ужасного плена? Отчаянная смелость врага нравилась ей. Это была её первая охота, но старшие любили рассказывать о том, как рыдали мужчины, как валялись, целуя копыта коней и умоляли охотниц отвернуться, отпустить или хотя бы убить на месте.

Однако нельзя чувствовать противника, восхищаться противником, понимать противника… Отец говорил, что это — путь к поражению. И принцесса будет недовольна.

Джия резко ударила наглеца кованным носком ботинка по запястью. Нож выпал из ослабевшей руки и заскользил по льду, сверкая на солнце. Она тотчас бросилась за оружием, подкинула его ногой и перехватила за рукоять.

— Ты! — прошипела, выставив остриё вперёд.

— Мерзавец и подлец, — согласился он. — Ты не первая мне об этом сообщаешь. Воспользовался невинностью охотницы, чтобы выжить. Ая-яй-яй.

В голубых глазах она заметила мимолётную насмешливую грусть.

Джия засунула нож в ножны, снова шагнула к нему и отбросила с его груди ветхую, заскорузлую от крови ткань. Вздрогнула.

И проснулась.

— Простите, я разбудила вас, — у кровати, с которой Джия сняла балдахин, так как предпочитала контролировать ситуацию вокруг, а не прятаться от неё, стояла Ювина. — Уже утро, и скоро будет второй завтрак, а вам не в чем спуститься в обеденный зал. Давайте померяем мои платья? Они вам будут великоваты, вы очень миниатюрны, но попробуем с Иликой как-нибудь подшить.

Оказалось, подшить не значило отрезать платье до колена, как было бы удобней.

Среди вороха шёлка, парчи и бархата Джия потянулась было к золотисто-зелёному, но вовремя отдёрнула руки. Страсть кровавых всадников к этому цвету всем известна. Не стоит лишний раз напоминать, кто она. И девушка взяла первое попавшееся.

Они стояли втроем в будуаре и рассматривали себя в зеркала.

— О, цвет пыльной розы. Очень эстетично, — одобрила Ювина.

«Просто розовое», — хмыкнула княжна, но ничего не сказала. Ювина с Иликой вдвоем помогли Джии надеть это, может и красивое, но безумно неудобное платье. И обе уставились на грудь. Ткань на ней безобразно оттопыривалась.

— Я подошью, — пробормотала Илика.

— Может корсет утянет и сгладит? — предположила Ювина.

Она взяла нечто похожее на пластинчатый доспех и приложила к груди Джии, а Илика вдруг сдавила на спине удавку. Джия рванула из рук девушек, ловко кувыркнулась через свою голову и встала в боевую позу. Глаза её сверкали.

— Госпожа Джия? — растерялась служанка.

— Вот это да! — восхитилась Ювина. — Где вы так научились?

Джия расслабилась. Судя по всему, девушки не замышляли против неё зла.

— Что это было? — спросила она, всё ещё дыша с задержкой.

Илика захлопала глазами.

— А что случилось? — поинтересовалась Ювина. — Джия, позвольте, Илика вам затянет корсет.

Джия исподлобья глянула на девушек, но они говорили искренне. Чтобы не вызывать подозрений, пришлось притвориться и терпеть, пока её торс не зажали в безумном доспехе. «Зачем это? — с недоумением подумала княжна. — Он даже от ножа не в силах защитить. А ходить вот так ужасно неудобно». Но ни во взглядах, ни в улыбках обеих мучительниц не было насмешки. Корсет действительно сгладил несоответствие платья размеру груди.

Илика обметала подол, который от этого мало укоротился, разве что перестал волочиться по земле. А затем служанка начала причёсывать волосы Джии. И снова княжна покорилась несуразным местным обычаям. Вот уж избалованные местные барышни! И не думают ведь, что пока служанка водит по волосам расчёской, ей так легко пырнуть со спины хозяйку в сердце. Или накинуть удавку. Или перерезать горло, ведь достаточно воткнуть нож в артерию, бьющуюся вот тут же, рядом…

— Пожалуй, я принесу свои драгоценности, — воскликнула Ювина. — Подожди, Илика. Помнишь ту сетку из мелких топазов? Они идеально подойдут к её образу.

И невеста Ларана поторопилась выйти. Джия напряглась. Если её сейчас убьют, то Ювину даже обвинить никто не сможет: внучки герцога не было при этом. Наверняка, девушка привлечёт ещё свидетелей… Однако внучка Ювина вернулась с той же поспешностью. И со шкатулкой из моржовой кости в руках. Она вынула оттуда нечто воздушное и искрящееся и протянула это Илике. Та завозилась с волосами.

— Посмотрите, как вам хорошо! — с гордостью заявила служанка, когда у Джии уже разболелась