Уроки приручения, или Моя несносная команда. Часть 2 (СИ) - Анна Алексеева

заглянул мне в глаза, а потом потеребил чуть отросшие волосы. — Ты ведь самая умная из нас, и должна не хуже моего знать, как работает драконье обоняние.

— Драконы способны улавливать запахи выделяемых гормонов, особенно хорошо — у себе подобных…

Я замолчала на полуслове, потому что до меня дошло.

— И вы оцениваете эмоциональное состояние собеседника по запаху. Вы можете почувствовать страх…

— Злость, гнев, радость, страсть и ещё кучу всего. Даже если с момента события, которое вызвало всплеск гормонов, прошло некоторое время. Так что, поверь, я бы сразу понял, если бы в тебе была хоть капля неискренности.

Я вздохнула и положила голову на колени так, чтобы видеть сидящего рядом дракона.

— Мне бы такую способность. Вообще не понимаю, почему Маркус так на меня взъелся и когда это началось.

— Я не уверен, но могу примерно описать, чем от него сегодня пахло.

— Правда можешь? — я приподнялась и тут же смутилась своего интереса. — Да нет, лучше мне не думать об этом. Просто забыть обо всём. Как страшный сон.

— Я думаю, ты преувеличиваешь, — задумчиво отозвался Даниэль, снова глядя на фонарь. — Во-первых, он точно в этот момент тебя хотел…

— Хотел… убить?

— Хотел отыметь, — серьёзно поправил меня он. — Во-вторых, он злился. Если суммировать, то, думаю, это была ревность.

— Может и ревность, — хмыкнула я и уже открыла было рот, чтобы сказать, что он сам меня отшил несколько дней назад, но захлопнула обратно. Это наше личное дело. И даже Миранде не стоило об этом рассказывать.

— Саргоны, — пожал плечами Дэн. — Нам, драконам клана Мару, никогда не удавалось их понять. Слишком нервные. Слишком непрагматичные. Слишком многое доверяют своим эмоциям.

— Наверное, в этом есть свои плюсы. Они никогда не ждут, прежде чем сделать. И успевают ловить момент.

— Наверное, — согласился дракон, выпустив изо рта тонкую струйку дыма. — В этом мне бы стоило поучиться у него.

— А ты где-то не успеваешь?

— Есть риск не успеть, — ответил он с улыбкой, всё так же не глядя на меня. — Я ведь даже не задумывался о том, что у тебя ещё никого не было, и что ты можешь оценить мои действия, как попытку… ну…

— Купить девственность?

— Или получить её даром. А теперь вот…

Он замолчал на середине фразы и продолжил смотреть на фонарь. Его рот был чуть приоткрыт, а глаза — расслабленны, задумчивы. Я придвинулась к нему ближе, прижавшись боком к тёплому дракону.

— Ты хорош, — улыбнулась я, робко встретив его вопросительный взгляд. — Я тоже ничего. Это нормально, если два хороших человека нравятся друг другу.

Он улыбнулся, обхватил меня обеими руками за талию и потянул на себя. Я поддалась. Села ему на колени и позволила себе подчиниться зову распылённых в воздухе феромонов керри. Поглаживая его щёки, шею, подбородок, ловила губами его губы, выгибалась, когда его ладони проникали под рубашку пижамы и ласково блуждали по коже. Мне хотелось вжаться в него, раствориться в нём, чувствовать его настолько, насколько это только возможно.

Подхватив меня под бёдра, он вдруг встал, и я вскрикнула от неожиданности, едва успев уцепиться за сильную шею.

— Что ты задумал? — спросила я, когда он легко, будто я ничего не весила, понёс меня по парковой дорожке.

— Довести дело до конца, — горячо выдохнул Даниэль. — Но здесь для этого слишком людно.

Я почувствовала, как к щекам ещё сильнее стала приливать кровь. Но терпеть, в самом деле, становилось почти невозможно. Казалось, я готова согласиться сделать всё, что он велит, прямо здесь, на мягкой траве парка, но у самого дракона, видимо, ещё оставались мозги под черепной коробкой, и это меня спасло.

— Я могу идти сама.

— Босиком?

— Здесь чисто.

— Я не согласен тебя выпускать. А то снова убежишь, как сегодня. И как в тот вечер на базе у Маркуса.

— Не убегу.

— Это ты сейчас так говоришь. А потом придумаешь себе что-нибудь — и снова мне изображать гончую.

Я смущённо уткнулась подбородком ему в плечо и, покачиваясь на каждый шаг, наблюдала за сидящими на скамейках керри. В другой раз я бы отводила взгляд, отворачивалась и старалась бы делать вид, что ничего не вижу. Но сейчас, надышавшись секретом керри, во все глаза наблюдала за их любовными играми.

Скоро, впрочем, парк скрылся за деревьями, мы вышли на тихую пустынную улицу и в конце концов оказались на территории нашего отеля. Однако, Даниэль не пошёл в сторону номеров. Вместо этого он свернул в сторону — к небольшому зданию со множеством дверей, которое стояло обособленно, и рядом с которым расположился бассейн.

— Нам сюда можно? — тихо спросила я.

— Конечно. Это сауны. Можно занять любую, и над дверью вылезет красный флажок, чтобы посторонние случайно не зашли.

Я обернулась и увидела, что над одним из входов действительно развевался красный флажок. Даниэль в это время подошёл к зданию и, случайно выбрав одну из дверей, занёс меня внутрь.

— Ну всё, можешь меня опустить, — сказала я, когда мы оказались в небольшом чистом предбаннике с лежащими стопочкой чистыми полотенцами.

— Нет уж, теперь я тебя отпущу только после того, как ты начнёшь умолять, — усмехнулся он. Потом толкнул спиной одну из двух внутренних дверей и, ввалившись в комнату, прижал меня спиной к стене, чтобы снова поймать мои губы в самом страстном поцелуе.

— Шелли, — прошептал Даниэль, чуть отпрянув, но всё ещё крепко прижимая меня бёдрами к стене. — Скоро мы вернёмся домой, и там воздух не будет наполнен феромонами полнолуния. Уверена, что не будешь жалеть о совершённом?

— Если только ты не будешь такой же свиньёй, как Маркус, — выдохнула я. — И не будешь стыдиться того, что был с человечкой.

Даниэль беззвучно рассмеялся. Он всегда смеялся. И это так здорово разряжало обстановку, что все сложности начинали казаться не такими уж и значительными.

В комнатке почти не было мебели. Да что там — её не было совсем! Одна только кровать, хоть и довольно большая, занимала почти всё пространство комнаты для отдыха. Даниэль одним движением уронил меня на эту кровать и тут же оказался сверху. Опираясь на один бок, он гладил меня свободной рукой и расстёгивал пуговку за пуговкой.

Я уже точно знала, что хочу этого.

Не важно, что будет завтра.

Пусть даже не будет ничего.

Пусть только сегодня, единственный раз, последний раз он будет рядом. Почувствовать его — и успокоиться. Почувствовать его, сохранить в памяти и отложить в шкатулку драгоценных воспоминаний. В памяти всплывали обрывки снов, от которых я просыпалась с жаром чуть ниже пупка. Ох, Великая