Планета свиней (СИ) - Волжский Максим

Сыворотка варилась исключительно из свиных или бараньих туш. Либо одни, либо другие служили в армии любой из держав. Другого варианта не было, потому что лекарство, созданное Варакиным, готовилось только из двух гибридных видов. Сначала Роберт сварил пилюли из свинины, а всего через месяц появились таблетки из баранины, для исповедующих иудаизм и ислам.

Пока доктор Варакин находился в камере сна, учёным так и не удалось создать принципиально новой вакцины. Почти целый век люди пользовались только гением Роберта. В ход шли кости, жилы, внутренности и волосы с разных частей тела. Чтобы получить сырьё, необходимо постоянно вести боевые действия. Свиньи и муфлоны должны гибнуть с той и другой стороны — ровно столько, чтобы прокормить собственное население — опять же, с одной и другой стороны. Таковы правила. Вот такая хитрая игра, ничем не отличающаяся от шахмат московского князя.

Выжившие после эпидемии разделились на деревни, районы, области и, княжества. Москва билась с Подмосковьем, Ярославль с Владимиром, Чечня с Ингушетией, а Камчатка сражалась с Чукоткой — и каждому городу пришлось создать целую армию муфлонов и кабанов.

Но инерцию большой страны остановить невероятно сложно. Москва выделялась среди прочих городов. После захвата близлежащих областей в ней насчитывалось до пяти миллионов солдат. Это была гигантская сила. Благо рожали свиноматки так же часто, как стрелял самый популярный в армии автомат ППШ — то самое оружие ближнего боя, с круглым магазином. Армия Москвы велика, оттого что людей в регионе больше трёхсот тысяч. Чтобы кормить народ, нужна бесконечная битва. Москва воевала со всеми известными странами, стремительно наращивая территории и увеличивая население.

Для свиноматок строились роддома. Лучшие врачи следили за здоровьем приплода. А поросята быстро взрослели и, нацепив рюкзачки, шагали в школу, чтобы получить будущую специальность. По окончании школы две трети хряков отправлялась на фронт, треть ковырялась на колхозных полях, иные, кто поумнее работали на фабриках или в частной охране. Кому повезло больше — вопрос спорный. Работа в обувном цехе скучна и однообразна, а служба в армии не означала быструю смерть. Арифметика здесь простая. Например, средняя смертность свинорылых сибиряков на всех фронтах: пятьдесят вепрей в сутки. Этих тушек достаточно, чтобы прокормить такую огромную страну, как Сибирь в количестве ста тысяч человек. Урал, это семьдесят тысяч душ, включая оренбургские деревни в степи, где выращивали экспериментальных гибридных козлов — всего пять десятков семей. Следовательно, чтобы обеспечить сывороткой население, перешедшее под власть Москвы, каждые сутки надо толкать на пулемёты полтора взвода солдат: всего сорок кабанов — мелочь какая-то. Но снова проблема: где найти те пулемёты, если армия врага взята в плен или попросту растворилась? Люди нашли ответ и на этот каверзный вопрос, потому что чёрно-белый конь всегда пасётся в рукаве умного правителя. Самый невинный вариант расстреливать пленных и пьяных мародёров, а для казней надо привлечь специальные полки.

В каждой армии существовали заградотряды. В Сибири эту услугу выполняли медвежьи полки и тигры-снайперы. Москва также пользовалась поддержкой беспринципных медведей, посылая им в помощь редчайший антропоморфный вид, гибридных волкодавов (штучный вариант из собак, крайне экзотический и безбашенный). Страшнее волкодавов были только человекоподобные панды. В Стране Китай именно они зверствовали на полях сражений, отстреливая кабанов сотнями. И не было мстительнее зверя, чем вечно голодные монстры в чёрно-белых шубах. Казалось, что панды и мистическая лошадь из карманной конюшни — это одно целое.

Медведей спаивали ещё крохами. Алкоголизм вживался с молодых когтей, и мишки вырастали в настоящих гуляк. Но косолапые точно знали, почему каждый вечер столы ломятся от бутылей с мутной жидкостью, а в мошне звенит мелочь. Четырёхсот килограммовых секачей гибридный медведь драл, как лис цыплёнка, потому что всегда хотелось есть, пить и получать приличное жалованье.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Бывали такие случаи, когда свиньи отказывались воевать, оттого что даже у тупости бывает прозрение. Командиры взводов, рот и полков — выходили на прямые переговоры с противником и договаривались о перемирии. Свиньи вылазили из окопов и, пересекая разделительные преграды из минных полей и колючей проволоки, шли брататься со вчерашним врагом. В таких случаях наступала роль медвежьих полков, тигров-убийц или волкодавов. Снайпер делал всего несколько выстрелов и уходил в тень. В замешательстве свиньи разбегались в разные стороны; а видя приближение медвежьих патрулей, боевой дух солдат снова зашкаливал. И тогда снова начался бой. Свиньи атаковали противника так яростно, что потери увеличивались в десятки раз. Излишки не пропадали зря. Павших бойцов скармливали медведям, а самые лучшие куски доставались тиграм и волкодавам. Это была ещё одна причина, почему заградотряды всегда рвались на передовую и с удовольствием выполняли приказ.

…Московский князь любил шахматы, но терпеть не мог медведей, а не чёсаных волкодавов — попросту ненавидел. Но война есть война, придётся терпеть все эти зверства и далее. Было дело, он хотел заменить волкодавов тиграми — по эстетическим причинам, из-за запаха, конечно. Предлагал сибирским гибридам огромное жалованье, бесплатное жилье и пенсионные льготы, но полосатые антропоморфы отказывались служить Московскому государю, обусловив отказ здешним климатом. Всего несколько семей перебралось из Сибири и те через месяц сбежали в неизвестном направлении.

Спрятав чёрно-белого коня в карман, Владимир третий вскрыл второе послание от сибирского резидента. Быстро скользнув по строкам, на минуту задумался. Затем взял со столика фотографию в рамке. Следующую минуту он рассматривал того, кто изображён на снимке. Человеком в рамке был сам Роберт Варакин.

— Гений. Он просто гений! — восторженно произнёс князь, снова склонившись над шахматной доской.

***

Витольда сопровождали три отборных вепря и два советника: Парамон Лизнёв и Федот Мокрицин.

— Какая крепкая дверь, — постучав костяшками пальцев по металлической обшивке лаборатории доктора Варакина, удивился Витольд.

— Это на века. Всё сделано для покоя нашего императора, — склонился в поклоне Парамон. — Проходите, великий князь, Роберт Варакин отужинали и находятся в прекрасном расположении духа. Ни так ли, Федот?

— Все пункты встречи выполнены, мой князь, — доложил Мокрицин. — Император Роберт и его друг Караваев польщены Вашей щедростью.

— Тогда, чего мы ждём? — учтиво улыбнулся князь. — Парамон, Федот, следуйте за мной. А вы мои верные дружинники подождите здесь.

Кабаны толкались у дверей, желая подсмотреть, что же там за император такой, а князь в сопровождении советников вошёл в лабораторию.

В просторном помещении ярко светили лампы. Роберт сидел за компьютером, раскладывая пасьянс «косынка». Яша развалился на диванчике. Парни переоделись в новенькие спортивные костюмы синего цвета, сшитые умелыми ручками мастериц на якутской фабрике «Мехшерстьпух». На Яше и Роберте штаны с двумя белыми полосками и олимпийки с броской надписью «Динамо».

— Представьте меня, — улыбался государь Страны Сибирь.

— Князь Витольд первый! — торжественно произнёс Парамон Лизнёв. — Властитель сибирских городов, дальних улусов и прочего, прочего, прочего…

Караваев лениво привстал с дивана. Варакин тоже приветствовал князя.

— Приятно познакомиться, — ответил Роберт завораживающей улыбкой. — Со мной вы заочно знакомы, а этот молодой человек, мой друг и выдающийся учёный, Яков Караваев.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Витольд принял вальяжную позу, сложив ручки, будто рассматривал экспонаты в музее. Советники тихонечко стояли позади государя, выглядывая из-за плеч.

— Ну, что же, вот мы и познакомились. Теперь можно поговорить о наших общих проблемах. Вы не против, господа?

— Конечно… безусловно… мы только за, — закивал Яша. — Ждём, не дождёмся. Вот и император весь в нетерпении. Я правильно говорю, Ваше Величество?