Надежда - Лидия Анатольевна Орешкина

– Добрый день! О чём такой эмоциональный разговор? Вас слышно в коридоре, вы так всех потенциальных клиентов распугаете.

Было заметно, что мой приход обрадовал Олега.

– Татьяна Анатольевна, невозможно переубедить нашего начальника. Может Вы попытаетесь?

Я посмотрела на мужа:

– Так ребята, давайте- ка вначале по кофейку, потом расскажу новости, а уж после будем разбираться, что у вас случилось.

Минут через двадцать, я пересказала им наш разговор с врачом. На них мой рассказ тоже произвёл сильное впечатление, особенно на Олега, Дима старше, а потом на прежней работе он многое повидал, поэтому он выслушал более спокойно, а вот Олег не мог усидеть на месте, он подошёл к окну, потом опять сел за стол, взял карандаш, чуть не сломав его:

– Ну что за жизнь? Как можно было поступать так со своей родной дочерью? Это до какой степени нужно пропить свои мозги, чтобы маленькую девочку продавать за бутылку своим собутыльникам? И так называемая мать всё знала и ничего не сделала, чтобы это остановить.

– Психолог сказала, что это длится уже около двух лет. Надя ничего не говорит, но на одном из рисунков она нарисовала девочку и молодого мужчину, а потом горящий дом.

– Значит, сгорели они не случайно, звонил Алексей, он сейчас в деревне, соседи подтвердили, что из них никто не вызывал пожарных, и полицию. В деревне и домов-то немного, но летом много дачников, а дом Хохловых стоял немного в отдалении, поэтому никто ничего не видел. Кстати, на второй день после пожара в лесу был обнаружен труп мужчины 46 лет, ранее судимого за педофилию, всё это однозначно звенья одной цепи. А в лесу не далеко от деревни нашли шалаш, там внутри только матрас, видимо мужики туда и водили девочку.

Дима немного помолчал, мысленно обдумывая всё, что сегодня узнал:

– В общем, судя по всему, появился новый Робин Гуд, защищающий детей от их же собственных родителей.

Олег опять встал, подошёл к окну:

– Дмитрий Николаевич, Вы считаете его преступником? Я Вам со всей ответственностью говорю, что сделал бы то же самое не раздумывая. Только не надо говорить, что всё нужно делать по закону. Где был закон, когда ребёнка собственные родители продавали? А у них ещё одна дочь, ей пять лет, это значит, что года через два, а то и раньше и её бы стали продавать. Я Вас прошу, давайте не будем дальше вести расследование. Вы же понимаете, полиция этим делом не будет заниматься. Пусть всё остаётся так. Он с надеждой посмотрел на меня.

Я понимала, что Олег прав, мне совершенно не жалко этих так называемых «родителей», но я не могла в открытую поддерживать Олега, вот дома, наедине я постараюсь уговорить Диму прекратить наше расследование. На моё счастье приехал из поездки наш Алексей:

– Здравствуйте всем! Устал как раб на галерах.

– Леша давай перекуси, а потом поговорим. – Я налила кофе и подала ему бутерброды.

– В общем, как я и предполагал, только Хохловы сгорели не случайно. Петровы и Осиповы отравились паленым алкоголем, там один местный «бизнесмен» открыл подпольный цех по разливу водки на основе промышленного этилового спирта. Водка дешёвая, для местных алкоголиков – просто находка. Производство было налажено с размахом, у него там работали целая бригада иммигрантов с бывших союзных республик. Я разговаривал с ребятами из отдела по борьбе с экономическими преступлениями, так вот они сказали, что от этого спиртного продукта отравилось человек пятнадцать, из них выжили только пятеро. Валентина Власова, это та, что повесилась в лесу, недалеко от дома, (у неё трое детей осталось), скорее всего сделала это сама. Её соседка в тот день работала на своём огороде и видела, как она одна шла к лесу, в руках у неё была верёвка. Соседка подумала, что она пошла на поляну за козой, поэтому даже не обратила на неё внимание, только к вечеру к ней пришёл шестилетний сын Власовой и сказал, что мамы давно нет, а они очень хотят есть. Власова была очень влюбчивая женщина, всё время пыталась выйти замуж, рожала от любимых мужчин, но ей не везло, так и не получилось ей выйти замуж, все её потенциальные мужья просто сбегали через какое-то время. Видимо очередной любовник её бросил, вот она и пошла в лес, даже не подумав о своих маленьких детях. И последняя из списка – Степанова. Она утонула фактически на глазах у людей. Компания отдыхала на природе, возле речки, естественно выпивали, было в тот день жарко, она с мостика нырнула и видимо ударилась головой о камень на дне. У неё кстати тоже трое детей, но как я понял их скоро заберёт её родная сестра, она живёт в соседней деревне.

Дима внимательно слушал Алексея:

– Молодец! Хорошо поработал. Возвращаясь, по нашему делу семьи Савченко. Ко мне сегодня заходил Геннадий Николаевич: с Гончаровой всё нормально, завтра её выписывают. По поводу дочери, я так понял, что с ней поработает психотерапевт какое-то время, а потом они на семейном совете решили отправить её учится в Минск, в университет, там у жены Савченко живёт сестра. Кстати, старшая Анна, вернулась домой, по-моему, их эта ситуация сплотила, как ни странно.

– А что он решил по поводу развода? Или так и будет жить на две семьи? – я не могла не задать этот вопрос.

Дима улыбнулся: – Вот что значит женская солидарность, извини дорогая, но нас это не касается, что бы они там не решили. А если серьёзно, он не ничего не сказал, а я не спрашивал. Ну что, рабочий день закончился, давайте по домам.

Он посмотрел на Олега, который в течении последних полчаса сидел, не произнося ни слова:

– Олег, ты завтра с утра поедешь к Спиридоновой Полины Семёновны, вот по этому адресу.

Услышав фамилию, я удивилась; – Подожди, а что у неё случилось? Я, кстати, её знаю, у неё квартира в одном доме с нашей Алиной. Можно я с Олегом тоже поеду?

– Хорошо. Лично у неё ничего не случилось, а вот у её соседки три месяца назад объявилась внучка, сын соседки погиб два года назад, и о внучке она ничего не знала. А девушка уже взрослая, восемнадцать исполнилось, приехала с Омской области, там 20 лет назад служил сын соседки, но он никогда матери не рассказывал, что у него есть дочь. Не нравится Полины Семёновны эта девушка. Короче завтра езжайте и сами поговорите, она всё вам расскажет. А теперь по домам. Кстати, ребята напоминаю –