Скандальная правда о сексуальной жизни растений - Майкл Аллаби

и брошенный на произвол судьбы колоцинт катится по ветру, пока не встретит препятствие в виде камней или песчаной возвышенности, где и останется покорно ждать следующего дождя.

Теперь, когда путешествие в отдаленные места планеты не составляет труда, многие из нас смогут побывать в настоящей пустыне. Мы ожидаем увидеть там бесплодный ландшафт голых скал и пыли или высокие песчаные дюны, и по большей части наши ожидания оправдываются. Но время от времени — на несколько недель, месяц или два, где-то раз в десять лет — дожди полностью преображают пейзаж. Мы можем лицезреть буйство красок, цвета меняются каждую неделю или две, когда одни растения завершают свой жизненный цикл, а другие занимают их место.

Цветы надевают самые яркие и кричащие костюмы, чтобы привлечь насекомых, которые также появляются в ответ на влажность и летают среди растений, каждое в поисках своих фаворитов. А появление насекомых, в свою очередь, приводит к появлению тех, кто на них охотится: пауков, скорпионов, мелких грызунов и рептилий, — последние охотятся на всех вышеупомянутых. На это время пустыня оживает до неузнаваемости, но все быстро заканчивается. Растения исчезают, их семена надежно хранятся под землей, а животные находят убежище от жаркого солнца, появляясь только в сумерках и ночью. Днем пейзаж снова кажется безжизненным. Но это внезапное цветение дает миру понять: пустыня не всегда похожа на картинки из учебника по географии. Вы можете никогда не увидеть этого воочию, просто поверьте: «пустыня» не означает «отсутствие жизни».

Глазами насекомых

«На это можно смотреть до боли в глазах», — восхищаются садоводы, восторженно глядя на цветочные клумбы все лето и рассматривая их фотографии долгими зимними вечерами.

Это два способа полюбоваться на цветы, но есть и другие. Насекомые рассматривают клумбу не как красивую картинку, а как карту, размеченную маршрутами, которые ведут их к предлагающим пищу местам назначения. Вся карта изображена в оттенках, совершенно отличных от тех, которые видим мы с вами, и включает в себя некоторые из тех, что мы не видим вообще.

Различные поверхности отражают падающий на них свет, но большинство из них отражают только часть лучей, поглощая остальные. Солнечный свет бесцветен, потому что содержит излучение с диапазоном волн разной длины, которые складываются в белый цвет. Таким образом, отражающая полный диапазон волн поверхность будет белой. При прохождении белого света через призму волны различной длины разделяются на фиолетовый, синий, голубой, зеленый, желтый, оранжевый и красный — цвета радуги. Когда белый свет попадает на поверхность и некоторые из волн поглощаются, цвета, связанные с длинами этих волн, исчезают. Роберт Бёрнс писал: «Любовь, как роза, роза красная, цветет в моем саду»[3]. Но на самом деле он хотел написать: «Любовь, как роза, роза, которая поглощает все диапазоны волн от фиолетового до оранжевого, оставляя отраженным только красный, цветет в моем саду». Но он боялся остаться непонятым, потому сильно все упростил. Да, нелегкая штука поэзия…

Отраженный свет, который является частью белого и который не был поглощен, попадает в наши глаза и фокусируется на сетчатке. В этот момент вы понимаете, что свет немного странный. Он путешествует по Вселенной в виде волн излучения, но он также состоит из фотонов — дискретных частиц. Длина волны, которую можно измерить приборами, соответствует энергии, которой обладают фотоны. Когда фотоны попадают на светочувствительные клетки сетчатки, их энергия генерирует импульсы, которые направляются в ту часть мозга, где некоторые из них, посылаемые палочковыми клетками, интерпретируются как монохромные свет и тень, в то время как сигналы от колбочек соответствуют энергиям или длинам волн красного, зеленого и синего цветов. Мозг объединяет их в то, что мы воспринимаем как цвет. Цвет, таким образом, является чем-то вроде абстрактного понятия. В значительной степени он формируется человеческим мозгом. Возникает вопрос: а красная роза вообще красная?

Фотокамеры имитируют наше зрение. Конечно, так и задумывалось, потому что в противном случае их никто бы не покупал. Отраженный свет проходит через линзы и фокусируется на светочувствительных поверхностях, где различные энергии фотонов интерпретируются так, как воспринимали бы их наши глаза.

Теперь встает другая проблема. Если мы все согласны с тем, что роза Бёрнса была красной, можем ли мы быть уверены, что цвет, который я называю красным, тот же самый, какой и вы имеете в виду под ним? Нет, не можем, потому что все мы разные. Если быть более точным, чувствительные к цвету колбочки в сетчатке имеют немного пространства для маневра.

Мои красные колбочки могут запускать свои импульсы на несколько ином уровне, чем ваши. Если различия становятся ощутимыми, мы должны делать выводы. Если большинство людей говорит, что объект красный, а я говорю, что он оранжевый или зеленый, потому что мои колбочки воспринимают его таковым, тогда мы расходимся во мнениях, все поворачиваются ко мне и говорят, что я дальтоник. Люди, которые проектируют фотокамеры и телевизоры, учитывают это.

Сады, пустыни, леса и ледяные поля — все они купаются в солнечном свете — излучении, которое поглощается поверхностями и отражается от них. Потому было бы странно, если бы живые организмы не находили способов его применения. Растения чувствительны к свету, особенно красному, а также к изменению его продолжительности и интенсивности, но у них нет глаз. С другой стороны, почти все животные имеют глаза, но органы зрения у разных видов кардинально отличаются. В самой простой модификации они лишь различают свет и тень, а также направление источника света. А пример «навороченной» оптики — орлица, кружащая высоко над горным склоном, несомая восходящим потоком воздуха и наблюдающая за землей, чтобы заметить пасущегося кролика, который забрел слишком далеко от своей норы, или маленького грызуна, скрытого бурной растительностью. Эволюция глаз была неизбежна, ведь хищник должен быть способен видеть свою жертву достаточно ясно, чтобы преследовать ее, а жертва — замечать приближение охотника. Все глаза одинаково воспринимают свет, но по мере эволюции животных возникало множество различных приспособлений. Глаза есть более чем у девяноста процентов животных, за исключением живущих в постоянной и абсолютной темноте, но не все глаза устроены одинаково.

Поэтому вполне вероятно, что посетители, наслаждающиеся цветами и растительными композициями на клумбах, видят всё немного по-разному. Абсолютно очевидно, что насекомые, летающие среди цветов, имеют совершенно другой взгляд на мир.

Глаза насекомого имеют огромные размеры относительно его головы

Как показано на рисунке, глаза насекомого очень велики по отношению к размеру головы, если сравнивать с соотношением размеров глаз и головы человека. Они