Война Ириса и Розы. Расплата за преданность - Каролина Рина

говорят друг с другом, то только каким-то чудом, точно эти минуты были украдены у судьбы отданы им во временное пользование. Она вспомнила их последний разговор ночью. После этого случая, он не сказал ей и десятка слов. Все время занят, все время прячется у себя. А ей так скучно здесь. В компании одной лишь Авелин. Если бы Габриэль не заезжал время от времени и не говорил с ней по-дружески о всяких пустяках, она, пожалуй, совсем загрустила бы. В новом письме к матери Ижени позволила себе еще меньшее количество строк, чем прежде. Ее восторги по поводу изменившейся погоды заняли не так много места. А больше она не могла написать ничего хорошего. Кроме, разве что, надежд на будущее.

Вечером Ижени узнала, что граф вышел из кабинета и теперь сидит в гостиной и читает результаты последних осенних скачек, устроенных в столице. Это был один из тех случаев, когда она могла позволить себе отвлечь его. Когда он работал, она старалась не мешать, когда ездил на охоту с новым ружьем, не могла за ним угнаться, даже если бы захотела. А вот скачки никуда не денутся из газеты и подождут, пока она поговорит с мужем. Она спустилась в гостиную в новом платье из светло-зеленого шелка и с новой прической. Пышные кудри, убранные блестящими заколками, красиво накрывали шею и плечи. А зеленые серьги с хризолитами очень шли к зеленовато-серым глазам Ижени.

– Добрый вечер. – графиня де Баккард медленно прошлась по комнате и, не получив ответного взгляда, присела в кресло. – Ты не ужинал сегодня.

– Не хотелось.

Глаза не оторвались от газеты.

– Как прошел день?

– Как обычно. Я ужасно устал.

– Королю вновь угрожает опасность? Или он снова уезжает?

– На этот раз мы уезжаем. В Фиале устраивают прием для всей высшей знати королевства. И мы едем туда через пару дней, как разберемся с вещами.

– Прием? Но мне сказали… Что такого больше не будет. Я думала, смогу отдохнуть немного от выходов в свет.

– Меня пригласили от имени короля. И я не могу отказать. Ты разве не хочешь в столицу?

– Ну немного. Интересно посмотреть, что там. И, возможно, увидеться с родными. Если они смогут приехать.

– Тогда постарайся собраться за два дня.

– Это очень маленький срок. Но я попытаюсь.

Они замолчали. Ижени показалось, что она слышит, как в коридоре жужжит муха, а за окном завывает ветер. Реджис перелистнул газету.

– И кто выиграл на этот раз? – поинтересовалась Ижени.

– Не та, на которую я ставил.

Он сложил газету, убрал ее на стол и, кажется, намерен был покинуть гостиную.

– Спокойной ночи.

Ижени почувствовала, как внутри ее передернуло от этих слов. На этот раз даже Реджис заметил, как изменилось ее лицо и не сдвинулся с места, а вынужден был приглядеться к ней повнимательнее.

– Что-то не так? – спросил он.

Ижени в этот момент увидела, что одна из ее туфель была расстегнута и спрятала ее под платье. Она многое хотела бы сказать. И эта несчастная туфля, казалось, разрушила последнюю крупицу ее терпения.

– Почему у меня только одна служанка? – вдруг заявила она. – Дома я привыкла, что мне прислуживают двое или трое. Иногда даже мамина камеристка помогала мне одеваться, когда случай был очень важный. А Вы прислали ко мне только Авелин.

Граф был удивлен неожиданной претензией, но не подал виду и продолжал смотреть на нее с вниманием и спокойствием.

– Я ей доверяю больше, чем кому-либо еще. – ответил он. – Другие пусть занимаются работой по дому.

– Я могла приехать со своими людьми, но Вы не позволили.

– Да, потому что я не люблю посторонние уши в своем доме. Здесь решаются дела, не требующие огласки.

Ижени почувствовала, как внутри все закипает от обиды.

– И почему у меня нет своей гостиной? Где я буду принимать подруг, если они появятся?

– Внизу полно гостиных. Выбирайте любую.

– Но я думала…

– А я думал, что ответил на все Ваши вопросы и могу отдохнуть.

– Нет.

Она резко встала, точно приготовившись к бою.

– Зачем Вы женились на мне?

Реджис не сразу подобрал подходящий ответ, поскольку атаки с этого фронта именно сейчас не ожидал.

– А зачем Вы вышли замуж? – парировал он удар.

Ижени покачала головой.

– Странный вопрос. Я сделала, как мне сказали. А Вы приняли решение сами. Вы никогда меня не видели. Не подписали договор, отказались от церемонии, не появились на свадьбе. Мы встретились впервые уже после праздника и мне показалось… что Вы неравнодушны ко мне. Мне несколько раз так казалось. Но вот опять за весь день, Вы не сказали мне ни слова. Как будто… Вы не рады, что я здесь. Если это так, я хочу знать, почему.

– А Вы всегда делаете только то, что Вам говорят?

На этот раз удар оказался слишком тяжелым, чтобы она могла его отбить, и Ижени стояла в задумчивости размышляя над тем, чего он от нее хочет. Реджис праздновал победу и мог быть освобожден.

– Вы молчите. В таком случае, прошу Вас, графиня, оставить меня на сегодня. Я ужасно устал и не могу больше стоять на ногах. Вы же не будете столь жестоки, чтобы мучить меня и дальше?

– Простите… – Ижени осеклась. Она вдруг поняла, что наговорила лишнего и могла бы этого не делать. – Прости, я не хотела. Я просто многого не понимаю.

– Скоро все станет понятно. Успокойтесь и отправляйтесь спать.

Он поцеловал ее руку, пожелал доброй ночи и ушел. Ижени подумала, что ничего не изменилось и понятнее не стало. И что если так выглядит ее взрослая жизнь, которую ей столько раз рисовали, то она хочет обратно домой. Но уже не может вернуться. И дело даже не в том, что ее соединили с ним нерушимыми узами. Ижени снова села в кресло и обреченно вздохнула. Кажется, ее угораздило влюбиться в этого человека с первой секунды, как она его увидела. И потому она до сих пор здесь и делает все, чтобы привлечь его внимание. Однако толку из этого нет. Остается только посмотреть, что будет дальше, чтобы решить, как же ей быть.

Глава 4

Шлеп! Нога вступила в грязь, и та разбрызгалась по сторонам, запачкав подол. Ижени поспешно приподняла его. Она вышла из кареты, и лакей успел раскрыть над ней зонтик так быстро, что ее головы едва ли коснулись капли дождя. Столица встречала чету де Баккард проливным дождем и свинцовыми тучами. Ижени подняла голову, увидела беспроглядное темно-серое небо,