Тебе жить - Макс Касмалинский

ВАДИМ. Зря ты так! Все заслуживают свой кусочек счастья. (Пауза). Надо стараться.

ПАНЫЧ. Стараться! На редкость тупое слово. Постараться вилку взять со стола. (Анке). Анка, постарайся взять вилку. (Анка берет вилку). Нет! Ты взяла. Ты не бери, а постарайся взять.

Возвращается Веник.

ВЕНИК (Панычу). Я не пойму, как ты ходил к анонимным алкоголикам. Сидишь, слушаешь. Очередь дошла, встаешь: «Всем привет, меня зовут Василий. Я — алкоголик». И все такие: «Привет, Антон! Привет, алкаш!». Какая анонимность? В нашем-то колхозе.

ПАНЫЧ. Примерно так. Юрец! А что сегодня для счастья сделал ты?

ВЕНИК. Забил на несчастье.

Карина аплодирует.

Я — нейтральный. Шибко счастливых все ненавидят.

ВАДИМ. Почему?

ВЕНИК. Люди потому что.

Пауза.

ВАДИМ. Слегонца перефразируя не помню кого, скажем, что увеличение общего счастья не влечет уменьшения несчастий. С одной стороны становится больше счастья, с другой — рост темпа несчастий, бедствий и уныния.

АНКА (задумчиво). Не было бы счастья, да несчастье помогло.

ПАНЫЧ. Володя бы сказал — диалектика.

ВАДИМ. Если субъективно смотреть, а можно ли строить свое счастье на чужом обломе?

Анка встает из-за стола, уходит к окну, открывает балконную дверь.

Допустимо?

ВЕНИК. Тебе жить.

Пауза.

КАРИНА (Панычу). Тебя спонсор спросил про анализ чувств.

ПАНЫЧ (помолчав). Да, утренний. Что я делаю для счастья? Никогда никому не говорил, но для вас, друзья мои, не буду делать исключений. (Пауза). У японцев. (Шутливо Карине). Это такие умные азиаты, живут под Сахалином. У них есть принцип икигай. Там хрен переведешь с иероглифа, есть разные толкования. А мне нравится такое: икигай — это то, ради чего я просыпаюсь утром. Есть у человека икигай — он, считай, уже счастливый. Я просыпаюсь, чтобы песню написать. Или старую доработать. Больше ничего не надо.

КАРИНА. Да-да, больше тебе ничего не надо.

АНКА (смотрит на улицу). Слышите, на площади шумят.

КАРИНА (Панычу многозначительно). Шумят на площади.

АНКА. Поют.

КАРИНА. Кто-то поет. Кто-то не стал. Друг же приехал.

ВАДИМ (раздраженно). Да сколько можно!

Из кухни медленно выходит Спонсор. Он шатается, очки висят криво.

СПОНСОР. О-о-о!! Компания! Приве-ет! (Нетвердой походкой шагает к дивану). Антоний! Ты такой молодец!

Все смеются, кроме Анки.

ПАНЫЧ. Я так и знал! Развязал! С Кентом наедине! Кого хочешь уболтает.

СПОНСОР. Антоний! Дай я тебя обниму! (Потянулся к Панычу, отпрянул). Нет. Фу! Алкашня! Не буду.

АНКА. Напрасно вы это. Вам нельзя.

СПОНСОР (заплетающимся языком). Я приду на собрание и покаюсь. Срыв, он и есть срыв. Неожиданно. А доктор Боб предупрежда-ал!

ПАНЫЧ. Такси, может, вызвать?

СПОНСОР. Покаюсь. Покаяние — вещь! Сразу, как новенький.

КАРИНА. Как все у вас просто! Удивительные.

ВАДИМ (придерживает спонсора под локоть). Давайте сядем.

СПОНСОР. Ауген блик, майн херр. (Озирается). Где у вас можно… блевануть?

Вадим отходит.

ПАНЫЧ. Это я виноват, ага. Хреново вышло. (Пауза). Ё-моё! Печально.

Пауза. Смешки.

Анка возвращается за стол.

СПОНСОР (поправляет очки, трезвым голосом). Неприятно? Вот и мне неприятно.

Общее удивление.

Ваш друг о себе высокого мнения. Хотел меня напоить, сладко пел. Я уговорился, но выпил стакан воды, незаметно подменил. А Владимир Сергеевич после стакана водки…

Карина уходит на кухню.

ПАНЫЧ. Ну, ты артист!

ВАДИМ. Кто бы говорил!

СПОНСОР. Сегодня, я так понимаю, все разговоры бессмысленны. Созвонимся. Я пошел.

ПАНЫЧ. Да подожди!

СПОНСОР. На площадь пойду, скоро фейерверк. Бывшая дочурку отпустила на праздник, я игрушку ей пока включил в машине. (Пауза). В каком-то смысле, Антон, хорошо, что ты бездетный. Меньше страданий.

Спонсор пожимает руку Панычу. Потом, подумав, Венику тоже.

(Венику) Приходите. (Идет к двери).

АНКА. Подождите секунду. Один вопрос… (Уходит вслед за спонсором).

ВАДИМ. Я повелся. Доверчивый стал на старость лет.

ПАНЫЧ. Какая старость лет!? Мы еще!

ВАДИМ (садится рядом). Не успеешь оглянуться. Время когда-то тянулось, дни протекали… солидно. Теперь дни отщелкиваются! (Щелкает пальцами). Недели. (Щелкает пальцами). И годы в ту же корзину.

Пауза.

Паныч разливает, Веник закрывает свою стопку ладонью.

Как говорится, ничего что жизнь проходит. Молодость кончилась, вот в чем проблема. Кошмар! Что успел? Что сделал? Или не надо ничего делать?

ПАНЫЧ. За долгую молодость!

Выпивают вдвоем. Карина ведет из кухни в спальню пьяного Кента.

Молодость сердца. Банальность.

ВЕНИК. Молодая душа в старом теле это туда-сюда. Беда, когда наоборот!

ВАДИМ. Да, так бывает. (Панычу). Почему не сказал, что пить нельзя?

ПАНЫЧ. Мне — можно.

Возвращается Карина, садится на свое место.

КАРИНА. У Володи тоже — друг приехал. (Панычу). Давно ты записался к анонимным?

ПАНЫЧ (мнется). Да я так…

КАРИНА. Вижу — не помогло.

ПАНЫЧ. Они там все такие. Разговоры, молитвы, чтение вслух. Потом один приходит, говорит, я сорвался. Вторая. Еще кто-то. И так по кругу. Побухал — покаялся. (Пауза). Покаяние — дело отличное. На собрании, в церкви можно. Или прощения попросить у того, перед кем виноват. Это… отмывает. Где-то одному из восьми помогает группа анонимных алкоголиков. Это не мало! Это уже хорошо. Американская, конечно, идея. Она на российской,…а в нашем случае на украино-немецкой, армяно-казахской почве, не вполне себе заходит. (Вадиму). Единственное, за что можно уважать вашу западную культуру — что такое отношение. У нас: фи, алкаши! А у них — зависимые. Больные люди. Нормальное отношение, мне по душе. Не хотелось бы запрещать секту анонимных алкоголиков. Польза есть. (Пауза). Или инвалиды! Тоже западная фишка. Ведь в Советском Союзе ни фига никто не думал делать пандусы на аптеке. А теперь делают. В каждом большом магазине — пандус. Права инвалидов. (Усмехается). Инвалидное общество входит во всемирную организацию инвалидов. Кто финансирует? Ясно. Я не думаю, что их запретят. Польза. Хотя бы эти дурацкие пандусы. А что пандусы? Сколько сейчас онлайн-сервисов?! Неужели нельзя сделать так, чтобы все доставляли на дом? За скромные деньги.

КАРИНА. И пошел бы в волонтеры. Говорить вы все умельцы.

ПАНЫЧ (со смехом). Упрр-рек спр-раведлив! А еще бы я хотел, чтоб заповедники охраняли международные войска. Приедет министр охотится на краснокнижных животных, а там Ли Си Цин и Педро Гомес стоят с винтарями. Дыщ-дыщ! Разворачивайся! А Иванов-Петров-Сидоров в это время защищают африканских бегемотов. Так и сохранили бы природу на какое-то время.

ВАДИМ. Так и будет.

Пауза.

ВЕНИК (декламирует без выражения). Нет чистоты души. Взять бы специальное мыло. Постирать ее и просушить. Смыть, позабыть все, что было.

Возвращается Анка, садится на стул рядом с Веником. Тот отодвигается.

КАРИНА (Венику). А дальше?

ВЕНИК. Потом! (Ищет на столе свою стопку). Додумаю.

ВАДИМ. Неудобно получилось сегодня. Ты, Веник,