Становление инквизитора. Часть 1 - Леон Людский

была неподалеку, чуть ближе к центру города, куда-тот направился вместе с другом. Они попрощались и Люций пошел дальше к площади. Народ быстро разбредался по своим домам, обмениваясь впечатлениями об увиденном. Они бросали восторженные взгляды на заклинателя, от чего Аурэлио пребывал в крайне приподнятом настроение. Он и подумать не мог, что когда-нибудь будет иметь доступ к столь сильному знанию, невольно сравнивая себя с ребёнком, которому впервые доверили нож. Магазинчик его отца был уже закрыт. Он торговал всем чем мог, от съестных припасов до разного рода безделиц и оружия. Аурелио постучался и зашел, сразу услышав голос старика:

– Мы уже закрыты. Приходите пожалуйста завтра. – облысевший но очень бородатый мужчина дружелюбно посмотрел на путника.

– Отец, сына с порога выгоняешь? – Аурэлио снял капюшон и развел руки чтобы обнять отца, которого давно не видел.

– От ты, храмовая мышь, надоело тебе в четырёх стенах сидеть небось. – Мужчина быстро встал и, подойдя к сыну, крепко его обнял.

– Знал бы что тут такое веселье наступит, может и не уходил бы никуда. Как там матушка?

– Да, времена темные наступают. Зверолюды совсем страх потеряли. Только и могут, что набегами жить. Даже бандитов из местных лесов выжили. – мужчина рассеяно развёл руками. – Так чего вернулся отрок? И где Люций? Он небось очень возмужал. А ты только в отца пошел лишившись волос.

– Люций к храму пошел, сказал что зайдет попозже. И мы всё ещё подчиняемся богине нашей Виктории, миссионерское дело нам доверили. – Аурэлио был не очень доволен шутками его отца, напоминающим подколки его друга. Но это не могло омрачить их встречу.

– Вот оно как, благородное это дело. Молодец, могу гордится сыном. А куда путь держите.

– На север, надо просвещать тех, кто может принести пользу миру. Зверолюды. – Аурэлио врал о своей миссии, но это была уже придуманная легенда. Не говорить же отцу что их выгнали за дебош и пьянство.

– Гиблое дело, но благородное, этих бы кто вразумил… – мужчина глубокомысленно вздохнул, понимая, что его сын тут не задержится. – Впрочем чего тут стоять, проходи, накормим, напоим и даже место для сна найдём.

Аурэлио было о чем рассказать, но он решил мирно провести время с семьей, осознавая что через несколько дней он, возможно, в последний раз будет видеть этот дом и этот город.

Люций зашел в величавый храм и стал инстинктивно искать глазами хоть что-то знакомое. Взгляд неожиданно зацепился за растение, стоящее на окне, справа от трибуны.. Откуда-то из задних комнат за алтарем вышел старик с высохшим лицом и короткими седыми волосами.

– Здравствуйте, брат Евгений. – Сдержано проговорил Люций, смотря на Эономус.

– Приветствую! А я всё гадал, повели меня глаза или нет. Вижу вы всё ещё с Аурэлио не разлей вода. Я горжусь тем, что ваши души всё ещё обращены к вере, но что заставило вас покинуть монастырь?

Люций подошел к растению и стал внимательно его осматривать пальцами водя по лепесткам.

– Были выгнаны за пьянство и дебош. – эти слова вырвались с уст Люция имея окрас шутки и иронии.

– На тебя это может и похоже., но твой интерес к этому сорняку говорит о том, что вера в тебе может быть сильнее моей. Один мой знакомый принес его ещё до вашего рождения, но ты первый кто обратил на него столь искреннее внимание. Но это точно не моего ума дело. Не хочешь отведать чая? Как-никак желанный гость, да ещё и старый ученик.

Люций улыбнулся, потому он и пришел сюда. Отец Евгений в прямом смысле заменял Люцию отца. Обучение магии и вере для благородного отпрыска были скорее предлогом, для того чтобы лишний раз прийти туд, где его оценят по достоинству и уделят должное внимание.

За алтарем были скромные покои отца Евгения, небольшая печь, кровать, большой по церковным меркам стол, несколько статуэток богини и книжный шкаф.

– Магия оказалась тебе не по духу? Не ты ведь сотворил то великое колдовство.

– Не в этом дело. Мне довольно прямо сказали, что великий маг из меня не выйдет. А вот Аурэлио с его жаждой знаний идеально подошел. Но это не значит, что я совсем поставлю крест на своих навыках. – твердо ответил Люций принимая чашку из рук старика.

– Вот и славно, ты на все руки мастер. Уверен и фехтование с делопроизводством у тебя бы хорошо получались, да и другие ремёсла. Ты страдаешь от проклятья того, что можешь быть хорош во всём, но чего-то великого тебе не дотянуться. И как так вышло что Аурэлио, с его малыми объемами жизненной энергии, может применять магию… да ещё и такую? – Старик хоть и был давно при сединах, но всегда стремился к знаниям.

– Я его источник. Это искусство требует дотошности и внимательности. В то время как наше лишь примерного ощущения. Но разница, она очень велика. Триумф разума над ощущениями. – Присев Люций отпил чаю и расплылся в стуле. С этим местом у него намного больше приятных воспоминаний, чем с отчим домом.

– Как я понял, домой ты ещё не заходил? Скажу сразу, твой брат теперь глава семейства. Отец твой отошел в мир иной пару лет назад. Хворь какая-то сгубила.

От этой новости Аурэлио стало даже немного легче, не придется вести разговоров с этим не самым приятным человеком.

– А откуда здесь столько рыцарей? А то больно много моему брату подчинённых.

– Так ведь гарнизон распустили неподалёку. Часть его разместилась тут, вместе с конюхами и кузнецами. Смею заметить вовремя, потом начались нападения зверолюдов, и они оказались очень кстати. Да и то, что тут появилось несколько кузнечных домов благоприятно отразилось на городе. К нам часто идут караваны с сырьем и заказами от имперской армии.

– То есть мой брат ещё и пришел на всё готовенькое… В браке так же. – На лице Люция появилась искренняя эмоция презрения.

– Ты всё так же неугомонен. Давно бы уже забыл старые обиды, чести в них нет, как и пользы.

– Вот только не надо мне говорить то же, что и Аурэлио.

– Аурэлио всегда был сознательным и умным молодым человеком, только вот… он почти всегда был неуверен в себе. Потому то вы и сошлись, прикрываете слабые стороны друг друга. Думаешь он один бы решился пойти в монастырь?

Люций допил чай и поставив кружку на стол встал.

– Мне, наверное, пора.

– Скорее всего пойдешь не в отчий дом, а к другу?– Старик поднял