«Планы сражающихся царств» (исследование и переводы) - Ким Васильевич Васильев

Уже на грани эпох Цинь и Хань были известны сочинения, в которых данная система разрабатывалась на материале, связанном по своей тематике с периодом Чжаньго. Об этом говорится, например, в трактате Лю Аня (ум. в 122 г. до н. э.) «Хуайнань-цзы»: «Во времена циского Хуань-гуна Сын неба был презираем и бессилен, местные владетели, пуская в ход силу, выступали против соседей, южные и северные ди друг за другом нападали на срединные государства, положение срединных государств было весьма опасным; земли царства Ци на востоке граничили с морем, а на севере ограждались рекой Хуанхэ, территория его была [весьма] стеснена, полей было мало, и народ постоянно предавался всяким ухищрениям; Хуань-гун думал о бедах срединных государств, печалился о беспорядках, приносимых варварами; он хотел спасти погибающих, продлить угасающие [фамилии], сделать почитаемым сан Сына неба, развить дело, начатое Вэнь-[ваном] и У-[ваном], поэтому и появилась книга "Гуань-цзы"... В более поздние времена владетели шести царств, отделенных друг от друга потоками и ущельями, реками и горами, самовластно правили внутри границ [своих государств], блюли доставшиеся на их долю земли, держали в своих руках кормило власти; [они] присвоили себе право издавать указы, в низших сферах не было [тогда] гегемонов, в высших — Сына неба; пуская в ход силу, они выступали [против соседей] и боролись за влияние; победитель [всегда] оказывался правым; для того чтобы защитить свою страну, чтобы сохранить свои алтари земли и злаков, они полагались на союзные отношения с другими государствами, стремились к укреплению договоров, разламывали верительные бирки, привлекали помощь издалека, поэтому и появилась [книга] о союзах цзун и хэн, о достоинствах и недостатках»[140]. Итак, рассуждения о достоинствах и недостатках, зародившиеся в период Чжаньго, во времена Лю Аня были уже сведены в отдельную книгу, в которой речь шла о взаимоотношениях Сражающихся царств, об их объединении в союзы цзун и хэн. Содержание этой книги, если судить по той характеристике, которую дал ему Лю Ань, во многом перекликалось с «Планами Сражающихся царств», что наводит на мысль об ее идентичности рассматриваемому здесь источнику Лю Сяна. Если взять за основу это предположение, а также другие данные, небесполезной, по-видимому, будет попытка выделить в современном тексте «Планов Сражающихся царств» те материалы, которые могли бы восходить к «Недостаткам и достоинствам».

Как известно, китайская историческая традиция считает Су Циня родоначальником идеи объединения царств по вертикали. Для упомянутых Фу Цянем сочинений, содержавших рассуждения о достоинствах и недостатках, дипломатия Су Циня служила образцом. Эти обстоятельства позволяют отнести к числу таких материалов автономный комплекс, объединяющий семь единых по стилю и композиции речей Су Циня, шесть из которых содержат развернутую проповедь объединения царств по вертикали, обращенную к шести различным правителям[141]. Еще Чжан Ци (1765-1833) обратил внимание на то, что описание в них пограничных земель царств Цинь и Чжао в ряде случаев оказывается в противоречии с политической географией древнего Китая в 30-х годах IV в. до н. э.[142]. Об этом писали и современные китайские историки[143]. Кроме того, текст речей Су Циня изобилует деталями, противоречащими подлинным историческим фактам. Достаточно характерен в этом отношении следующий пример: в речах Су Циня правителям царств Вэй и Хань приписывается намерение «объявить себя восточными вассалами [Цинь], выстроить императорский дворец [для приемов циньского вана], получить [от Цинь] пояс и шапку, весной и осенью участвовать в жертвоприношениях [предкам циньского вана]». Однако на фоне междуцарских отношений 30-х годов IV в. до н. э. эта формула признания вассальной зависимости выглядит явным анахронизмом. Первое достоверное упоминание о том, что Хань и Вэй признали себя восточными вассалами Цинь, связано с событиями 293 г. до н. э., когда объединенная ханьско-вэйская армия была наголову разбита циньцами под Ицюе[144].

Поразителен анахронизм, содержащийся в обращении Су Циня к чжаоскому государю Су-хоу (правил в 349-326 гг. до н. э.). Один из периодов этого обращения начинается словами: «Ныне Фэнъян-цзюнь покинул сей мир...»[145]. В действительности Фэнъян-цзюнь (Ли Дуй) был сяном царства Чжао в первой четверти III в. до н. э. Его имя появляется впервые на страницах других источников намного позднее 333 г. до н. э.[146]. Перечисленные особенности этих речей делают естественным вывод о том, что их содержание носит вымышленный характер и не отражает реально исторической деятельности самого Су Циня[147].

Антитезой речей Су Циня являются речи Чжан И[148], обращенные к правителям царств Вэй, Чу, Хань, Ци, Чжао и Янь. Тема их — борьба за создание проциньского объединения царств по горизонтали как военно-дипломатического союза, антагонистического «цзуну» Су Циня. Речи Чжан И — это, собственно, полемические параллели речей Су Циня. Они построены по такому же композиционному трафарету, а для создания «реального фона» в них использованы аналогичные факты. Однако все то, что в речах Су Циня имеет вид достоинств и прочных гарантий успеха, в речах Чжан И искусно превращено в недостатки и опасные просчеты. Оба комплекса объединяет еще одна весьма выразительная черта: тексты шести речей, связанных с именем Чжан И, изобилуют анахронизмами[149] и, по-видимому, столь же исторически недостоверны, как и тексты семи речей, приписываемых Су Циню. Достоин упоминания и тот факт, что и тем и другим свойственны общие ошибки. Отмеченные нами признаки очевидной внутренней близости этих комплексов дают основание полагать, что они были созданы одновременно и входили первоначально в состав единого сочинения[150], которое с течением времени оказалось, по-видимому, включенным в состав «Недостатков и достоинств».

Серия речей-антиподов Су Циня и Чжан И некогда была сцементирована повествовательной канвой, которая лучше всего сохранилась в соответствующих биографических главах труда Сыма Цяня. Ее фрагменты встречаются и в «Планах Сражающихся царств». В некоторых случаях эти отрывки весьма оригинальны и восходят к варианту сочинения о «странствующих ученых», отличному от того, который был использован Сыма Цянем. Весьма выразителен следующий пример: «[Су Цинь] обращался к циньскому вану, писал ему более десяти раз, но его увещевания не были приняты. [К тому времени] его халат, подбитый черным соболем, износился, сотня цзиней[151] золота была истрачена, его достояние истощилось, и он покинул [царство] Цинь, чтобы вернуться [домой]. Ноги его были оплетены завязками сандалий, за спиной подвешены книги, на плече он тащил короб [с пожитками]. Он исхудал, лицо и глаза его потемнели, вид у него был пристыженный. Когда он возвратился в свое семейство, то жена не встала из-за своего ткацкого станка, [чтобы встретить его], невестка не приготовила