Один день - Дэвид Николс

Кстати, ты уже догадалась по нехарактерному для меня многословию и количеству восклицательных знаков, что я пишу эти строки пьяным? Пиво за обедом. Видишь, чернила размазались (туда указывает стрелочка)? Это индийский дождь из незакрытого окна, а это (другая стрелочка) — мой пот!

Как бы то ни было, как ты уже знаешь, я не очень силен в письмописании, в отличие от тебя (твое последнее письмо было просто уморительным), поэтому скажу лишь, что Индия феноменальна. Когда меня выгнали из английского колледжа, я никак не мог предположить, что это будет буквально лучшее, что произойдет со мной в жизни. (Хотя я до сих пор считаю, что они это зря. «Не соответствует моральным стандартам». Это я, что ли? Туве, между прочим, двадцать один год.) Не стану утомлять тебя «рассветами над Гиндукешем» и прочей сентиментальной ерундистикой, а скажу лишь, что все стереотипы об Индии — чистая правда (нищета, кишечные отравления и т. д.). Мало того что это страна с богатой и древней культурой, но ты не поверишь, что тут можно купить в аптеке без рецепта!

Итак, я повидал немало интересных вещей, и, хотя не всегда хороших, это все же опыт. Еще я наснимал кучу фотографий, которыми буду пытать тебя очень ме-е-е-едленно, когда вернусь. Сделай вид, что тебе интересно, ладно? Я же притворялся, что слушаю, когда ты разглагольствовала что-то там о протестах по поводу введения избирательного налога. Я показал свои фотографии продюсерше с телевидения, с которой на днях познакомился в поезде, — этой даме уже за тридцать, не подумай ничего такого, — и она сказала, что из меня вполне мог бы получиться профессионал. Сама она снимает молодежную программу о путешествиях. Вручила мне свою визитку и сказала, чтобы позвонил в августе, когда у них опять будут съемки, — как знать, может, возьмет меня на работу помощником или даже режиссером!

А что у тебя с работой? Играешь в очередной пьесе? Мне правда, правда понравилась твоя пьеса про Вирджинию Вулф и эту… Эмили, как ее там?.. тогда в Лондоне, и, как я уже сказал, пьеса многообещающая (хоть и кажется, что я вру, на самом деле это не так). Но я думаю, ты правильно сделала, что решила бросить актерскую карьеру — не потому, что актриса из тебя никакая, нет, а потому, что совершенно очевидно, что тебя эта работа достала. Кэнди, между прочим, оказалась милой, куда симпатичнее, чем ты ее рисовала. Так ты продолжаешь играть на сцене? По-прежнему живешь в «гардеробной»? В квартире, где вечно пахнет жареным луком? А Тилли Киллик замачивает безразмерные серые лифчики в раковине? Ты все еще работаешь в «Мучо Локо» или как там его? После твоего последнего письма я хохотал как ненормальный, но тебе правда надо сваливать оттуда, Эм, потому что то, над чем хорошо смеяться, обычно оказывается плохим для душевного здоровья. Нельзя выбрасывать лучшие годы своей жизни лишь ради того, чтобы потом было над чем посмеяться.

Что возвращает меня к причине того, почему я пишу это письмо? Готова ее услышать? Ты лучше сядь, пожалуй…

— Итак, Иэн, добро пожаловать на кладбище амбиций!

Эмма распахнула дверь комнаты для персонала, опрокинув на пол пивной бокал, в котором плавали вчерашние окурки. Официальная экскурсия по ресторану началась с тесной комнаты со спертым воздухом и видом на Кентиш-таун-роуд, кишевшую студентами и туристами, направлявшимися в Кэмден-Маркет за высокими меховыми шапками и майками с улыбающимися рожицами.

— «Локо Кальенте» означает «Безумно жаркий». «Жаркий» — потому что кондиционер не работает, «безумно» — потому что лишь безумцы решаются попробовать местную стряпню. Или здесь работать, раз уж на то пошло. Мучо-мучо локо. Давай покажу, куда сложить вещи. — Они миновали горы газет недельной давности и оказались перед древним, видавшим виды шкафчиком. — Вот твой шкафчик. Он не запирается. Не вздумай оставлять здесь на ночь форму, потому что кто-нибудь непременно ее умыкнет, хотя одному Богу известно, кому она нужна. Начальство также очень рассердится, если ты потеряешь кепку. В таких случаях принято топить сотрудников в чане с пряным соусом для барбекю…

Иэн рассмеялся слегка принужденным, хоть и почти искренним смехом, и Эмма, вздохнув, повернулась к обеденному столу для персонала, все еще уставленному вчерашней грязной посудой.

— На обед у нас двадцать минут. Можно выбрать любое блюдо из меню, кроме королевских креветок, что на самом деле хорошо. Если тебе дорога жизнь, никогда не ешь королевские креветки в нашем ресторане. Они как русская рулетка: одна из шести тебя убьет.

Она принялась убирать со стола.

— Давай я…

Иэн робко подобрал измазанную мясной подливой тарелку, держа ее кончиками пальцев. Новенький — ты все еще брезгливый, подумала, глядя на него, Эмма. У него было приятное, широкое, дружелюбное лицо под шапкой соломенных кудряшек, гладкие раскрасневшиеся щеки и рот, который он обычно держал открытым. Не красавец, конечно, но у него лицо человека, которому можно доверять. Почему-то это лицо заставило ее подумать о тракторах, хоть эта ассоциация и не слишком льстила ее новому знакомому.

Вдруг она поняла, что он смотрит на нее, и спросила:

— Так скажи, Иэн, что привело тебя к нам в Мексику?

— О, все как обычно. Надо как-то платить за квартиру.

— И это единственный выход? Как насчет устроиться временным секретарем или пожить с родителями, например?

— Ну, мне надо быть в Лондоне и нужен гибкий график…

— Зачем, кем ты являешься по совместительству?

— Что ты имеешь в виду?

— По совместительству. Тут у нас все еще кто-то, помимо основной работы. Официант — по совместительству художник, официант-актер. Бармен Пэдди мечтает стать моделью, но, если честно, у меня на этот счет некоторые сомнения.

— Ну-уууу… — протянул Иэн, как ей показалось, с шотландским акцентом, — тогда я, наверное, комик. — Он сделал веселую мину и, подставив ладони к ушам, помахал ими, как крыльями.

— Ясно, ясно. Комик, значит. Что ж, все мы любим посмеяться. Ты играешь в скетчах… или?..

— В основном да. А ты?

— Что я?

— Ты кто по совместительству? Чем еще занимаешься?

Она хотела было ответить: «Драматург», — но даже спустя три месяца было слишком свежо в памяти унижение, испытанное при виде пустого зала, перед которым она разыгрывала Эмили Дикинсон. С таким же успехом можно было бы назваться космонавтом — это соответствовало бы действительности не меньше, чем «драматург».

— О, я занимаюсь вот этим. — Она отодрала от тарелки вчерашнее буррито с коркой застывшего сыра. — Вот что я делаю.