Лиловое пламя (СИ) - Квилинская Амалия

Спустя несколько дней я всецело понимала и разделяла нежелание Северуса давать кому-то приют, особенно собственным ученикам. Я все ещё не дошла до той кондиции, когда учитель в любой ситуации остаётся прежде всего учителем. Как же мне не хватало банального валяния на диване перед телевизором, а если я при этом получаю возможность помахивать ногами в качестве зарядки — это просто мечта!

Рус похоже тоже испытывал значительный дискомфорт, поскольку его можно было встретить сейчас только за столом. При этом он был крайне малообщителен. Я буквально видела на его лбу фразу «не прикасаться — морально уничтожит». На меня он тоже не смотрел и игнорировал после того как узнал, что я предложила сыну Уизли также погостить на его территории, но ничего не говорил. Видимо собирался отыграться позже, когда поубавится посторонних глаз. Предчувствуя этот тяжелый разговор, я старалась вести себя максимально аккуратно и готовить только его самые любимые блюда.

К слову на тренировки мы летом выбирались реже — сказалась моя длительная реабилитация и слишком жаркая погода. Да и найти достаточно уединённое место в последнее время было все сложнее — везде люди на пикниках и просто прохожие. Приходилось отгораживать участок чарами, дабы обезопасить себя от посторонних глаз. А сейчас это и вовсе стало невозможно. Рус категорически не хотел оставлять две "угрозы всем его исследованиям" в доме без присмотра даже на несколько часов. Так что мне пришлось ограничить себя краткосрочной ежедневной растяжкой в своей комнате.

Однажды к нам в гости все же заглянул конопатый рыжик — друг Гарри и младший сын четы Уизли. Поначалу Рональд дичился, косясь по сторонам круглыми глазами, но получив в угощение горку домашних печений и чашку горячего шоколада, немного расслабился и разговорился. Хотя больше всего на него повлияло известие что профессор Снейп занят и не может выйти к гостю. С того момента, как Рон понял, что в доме зельевара находится не так уж и страшно, а Гарри никто не стремится сожрать с потрохами, он стал бывать у нас через день. Пока одноклассники были заняты друг другом, я наконец могла спокойно вздохнуть и уделить время не только теоретическим изысканиям, вроде чтения книг и написания магических формул, сколько немного поэкспериментировать.

После того как я начала свои исследования в области магических кристаллов и произошедшего в моем классе взрыва, Рус строго настрого запретил мне пользоваться его лабораторией. Вместо этого он помог мне очистить старый парник во внутреннем дворике. Им пользовался наверное ещё прадед Северуса, если судить по его состоянию. Но после небольшого ремонта, уборки и установления магической заплатки на крышу, стал вполне пригоден для моих целей. Что и сказать, мне здесь даже нравилось. Я могла спокойно отвлечься и разглядывать проплывающие надо мной облака сквозь прозрачную крышу. А когда шел дождь здесь и вовсе создавалась уютная атмосфера. Мой собственный уголок где я могла себе позволить все что угодно. Даже представить, что это мой собственный надёжный и нерушимый дом. Наверное Рус что-то понял, потому что в бывший парник заходить не стремился, а если возникала необходимость что-то обсудить со мной, всегда предварительно стучал в двери и ожидал меня на пороге. Поначалу меня это смущало, но потом я привыкла.

Сейчас же урвать немного времени в моей собственной лаборатории было достаточно тяжело, и я пользовалась для этого любой возможностью. Однако вскоре я столкнулась с новой проблемой — мне оказалось трудно отделаться от пса. Он тоже периодически уставал от мальчишеской возни и начинал меня преследовать. Поначалу спасало то, что я подбрасывала ему какую либо еду, но потом это перестало срабатывать. Теперь мое времяпровождения зачастую выглядело следующим образом. Я садилась в кресло, за стол либо на диван, а пёс клал свою огромную лобастую голову мне на колени. Или утыкался носом в живот. Или стремился опереться передними лапами на спинку кресла и возложить свою голову мне на плечо, дыхтя в шею. Первые дни мне было нормально. Такое проявление собачьих нежностей даже льстило, но потом это преследование начало меня тяготить. Все же я абсолютно не приспособлена для общения с животными! Я окончательно смирилась с этой мыслью после того как в порыве нежностей кобель обслюнявил весь подол моего платья. Так что, когда я отправлялась в лабораторию и закрывала дверь перед мохнатым носом Его Темнейшества, это приносило мне огромное облегчение. Хотя скулеж с другой стороны несомненно раздражал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кстати нормальное имя у его этого пса так и не появилось. Гарри и Рон вслух перебирали все клички которые только им приходили в голову, но пока так и не сошлись во мнении. Я же звала пса титулом Его Темнейшества, так как заметила, что Рус очень забавно реагирует на него. Сразу весь напрягался, а однажды даже вздрогнул.

— Лиз, не называй так собаку. Придумай что угодно, только не используй эту кличку! — не выдержал он в один из вечеров, когда Гарри уже отправился спать, а я позвала Северуса попить чаю на кухню.

— Почему? Мне кажется ему идёт — смотри какой он весь из себя величественный! — Пёс в ответ приосанился и гавкнул, как будто принимая мой комплимент. Не смотря на все его недостатки, он был весьма потешный.

— Лиз… — Рус тяжело вздохнул и потёр лоб. — Ты же понимаешь с кем живёшь. Мы не можем позволить себе беспечность даже в словах. И если уж тебе этого мало, то Его Темнейшеством Пожиратели Смерти называли Сама Знаешь Кого.

Я враз посерьезнела и прекратила улыбаться. Отставив в сторону чашку я подошла к его стулу и прижалась лбом к его плечу.

— Прости, я действительно заигралась.

— Нет, для твоего возраста это вполне нормально. Тебе же ещё и двадцати нет. — Его теплая сухая рука погладила меня по волосам. — Как было бы хорошо, если бы мне наконец удалось синтезировать лекарство. Тогда бы ты смогла жить спокойно вдали от всего этого мракобесия…

Я грустно хохотнула и обхватив его за шею шепнула прямо в ухо.

— Ты сам в это веришь? — Дольше задержаться возле него я себе позволить не могла, он и так мог это неправильно воспринять. Вернее, Рус воспринял бы все очень правильно. Слишком уж понятливый. И сразу бы предпринял соответствующие шаги чтобы установить дистанцию. А мне это не нужно, я и так с трудом добилась того что он стал нормально реагировать на мимолётные прикосновения не отталкивая при этом моих рук. Отойдя к окну я обхватила себя за плечи. Враз стало холодно. Не взирая на всю суетливость последних дней сильное беспокойство не оставляло меня. Порой я замечала, как сильно дрожат мои пальцы, но я не оставляла попытки убедить себя в том что все хорошо. Пока хорошо. — Я в этом деле погрязла так же глубоко как и ты. Причем с самого рождения.

Сзади послышались шаги, остановившиеся совсем близко.

— Лиз тебе не нужно его боятся. Поверь, я сделаю все возможное чтобы ты была в безопасности.

— Я знаю… Но ты же сам видишь что происходит! Если Блэк сбежал, то и Он может! — Я резко обернулась встретившись с черными глазами.

— Успокойся. Я буду рядом. Что бы ни случилось. — Ладони Северуса обхватили мое лицо. Пальцем он стёр одинокую слезинки, что скатилась с моей щеки. И откуда только взялась?

— Обещаешь? — Против моей воли к горлу подкатил горький ком и вопрос прозвучал плаксиво-жалостливо.

— Да, обещаю. — Он обнял меня, мягко поглаживая по спине. Похоже со мной он уже стал настоящим профессионалом в успокоении плачущих женщин. Эта мысль заставила меня невольно улыбнуться и сильнее прижаться к моему единственному близкому человеку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мы простояли так не больше минут как снизу послышалась сначала возня, а потом и раздражённой ворчание. Пёс, о котором все забыли, с силой рванул Руса за штанину, заставив пошатнуться. Зельевар сначала с недоумением, а затем со все возрастающим раздражением посмотрел вниз на это явление. Пес ответил столь же гневным взглядом и утробным рыком.

— С каждым днём мне все больше хочется прибыть эту тварь.