Tarantino - Jeff Dawson

По сути, как говорит его прежний босс, в магазине постоянно спорили о каком-нибудь фильме.

“Если у тебя есть о чем-то свое мнение, тогда, парень, нужно его отстаивать, – посмеивается Лоусон. – Люди от этого только выиграют”.

Роджер Эйвори с улыбкой вспоминает о своей первой встрече с Тарантино.

“По правде говоря, Квентин мне не особенно понравился, когда мы встретились в первый раз, – говорит он. – Это было своего рода соперничество – кто больше знает о фильмах. Это такая профессиональная особенность магазинов видеокассет. Меня заставили работать с ним в одну смену, и через некоторое время я подумал: “Боже, да это же тот парень, который знает и любит те же фильмы, что и я. Те, которые больше никому, похоже, не нравятся. Например, такие, как “На последнем дыхании” в постановке Джима МакБрайда, который в то время никто не любил”. Потом я узнал, что он к тому же пытается писать и режиссировать, так что через некоторое время мы нашли общий язык”.

Феноменальная память Тарантино была слишком большим испытанием даже для Лоусона, который сам ходил на режиссерские курсы (как и Эйвори, который их бросил).

“Я всегда гордился тем, что знаю много о кино: кто что снял, кто где играл, – говорит Лоусон, – но Квентин знал все это плюс все детали: актеров второго плана и кто написал сценарий...”

Весь штат сотрудников “Видео-архива” – как на подбор, киноманов – тщательно избегал принятой как должное демонстрации диснеевских мультиков или фильмов со Шварценеггером на мониторах магазина в пользу Жан-Люка Годара или французской “новой волны”. Позднее, чтобы доказать приверженность новым веяниям, они даже крутили Джона By, превратив “Видео-архив” в рай земной для местных киногурманов.

“Это было еще до времен “Блокбастера”, видеопрокат только зарождался, – посмеивается Эйвори. – Продавцы видеокассет были одержимы неподдельной страстью. Это было что-то вроде клуба. Мы могли восемь часов напролет беседовать о кинокритике, имея десять тысяч кассет под рукой, чтобы в любой момент доказать свою

точку зрения. Каждый посетитель, заходивший в магазин, становился потенциальным участником спора. Клиент всегда прав? У нас такого не было. Клиент чаще всего неправ. Мы обычно говорили: “Знаете, у нас нет “Сверхоружия”, но у нас есть по-настоящему классный фильм с Эриком Ромером”. Работать там было на самом деле наслаждением”.

Опять все та же картина: фильмы безжалостно препарируются, и Тарантино доказывает, что он король массовой продукции. Он обнаружил, что помимо актерства его все больше начинает интересовать писательство. Джон Лэнгли, кино– и телепродюсер, который создал суперпопулярный сериал “Полицейские” о буднях Лос-Анджелеса, объясняет: “У них обоих, Квентина и Роджера, пуристский подход к предмету. Иногда, прежде чем вас обслужат, приходилось ждать, пока они расспросят вас о фильме, к которому вы редактируете сценарий, но эти ребята знали все о кино”.

Иногда Лэнгли и других посетителей Тарантино и Эйвори угощали дежурными рассуждениями о “Сверхоружии”. Заводная парочка обсуждала гомосексуальную эротику этого фильма – этюд был позже разыгран Тарантино в эпизоде фильма Рори Келли “Спи со мной”. Собственно говоря, именно Лэнгли, находясь под впечатлением от Тарантино, нашел ему первую студийную работу в боевике с Дольфом Лундгреном. Будучи там самым младшим помощником, Тарантино большую часть времени проводил, вычищая собачье дерьмо с автостоянки киностудии, чтобы Дольф не испачкал кроссовки.

“Видео-архив” был в каком-то смысле равноценной заменой режиссерским курсам. По сути, опыт работы в магазине видеокассет – своего рода феномен. Целый ряд современных режиссеров, детищ видеоэры, – к примеру, Кевин Смит, режиссер “Клерков” и “Крыс из супермаркета”, – прошли эту непризнанную школу кино. “Бунтовщики с передышкой” – так названы в журнале “Вэрайети” ученики Подобных заведений. Если подумать, это вполне логично. В свое время исконная режиссерская братия – Коппола, Скорсезе, Спилберг – по-настоящему получила там образование, ведь режиссерские курсы являлись единственным местом, где можно было найти материалы о делах минувших дней. Сейчас же, чтобы посмотреть почти любой фильм, стоит лишь нажать кнопку.

“Все дело как раз в опасной чрезмерности знаний этих ребят с режиссерских курсов, – сказал Три Троувинг из “Мирамакс”, кинокомпании, выпустившей “Бешеных псов”. – Их головы настолько забиты техническими подробностями и особенностями операторской работы, что они забывают навыки хорошего киноповествования”. Таким образом, люди, подобные Тарантино, Эйвори и Смиту, продолжают скорее синефильскую, кинолюбительскую, традицию, нежели традицию синеастов.

Смит вспоминает в “Вэрайети”: “Я слышать не могу, как преподаватель разбирает фильм другого парня. Единственный человек, чью лекцию я хочу слушать, это сам этот парень. Все великие режиссеры, окончившие режиссерские курсы, породили целое поколение людей, которые считают, что все, что вам нужно сделать, это пойти на режиссерские курсы, чтобы стать режиссером”.

“Парни, работавшие в магазинах видеокассет, видели намного больше фильмов, чем мы, особенно Квентин со всеми этими его гонконгскими штучками, – объясняет Рори Келли, которая работала в национальном киноархиве. – Но существует огромная разница между просмотром чистой копии на большом экране и видеокассетой”.

Ланс Лоусон подтверждает, что со времен успеха Тарантино желание молодых энтузиастов работать в “Видео-архиве” резко возросло. Начинающие режиссеры всерьез надеялись, что что-то из волшебной атмосферы магазина подействует и на них.

“Определенно, на нас теперь обращают намного больше внимания, – продолжает он. – Например, после прихода Дэвида Леттермана телефон звонил не переставая, звонили со всей страны. С ума можно сойти, в прежние времена к нам за работой обращался один человек в месяц, а сейчас мы вынуждены выслушивать по десять в неделю. На этой неделе пришел парень, который искал работу, резюме он записал на видеокассету. Он был режиссером игровой картины под названием “Подземка”. К нам приходили люди, которые хотят .стать режиссерами, но еще ни разу не приходил никто, кто бы уже снял свой фильм. Это было немного чудно”.

Таким образом, интерес Тарантино к писательству рос. В то время, когда он не стоял за прилавком, он трудился над собственным сценарием. Не стоит недооценивать количество времени, которое он этому уделял: “все рассветные часы”, по свидетельству одного из его приятелей. К 1987 году он полностью закончил два сценария – “Настоящая любовь” и “Прирожденные убийцы”. Он совал ранние наброски под нос Лоусону, чьи советы лежали в основе его режиссерской школы.