Неоконченный рейд - Наталья Берзина

– Вот такие дела, Янка, не нашел я его сегодня, но думаю, далеко он не ушел, бродит где-то поблизости, не сегодня завтра найду. Не убивайся ты так. Отыщется твой Вовчик.

– Но как же он без еды, без крыши над головой? А вдруг на него волки нападут? – Яна большими наивными глазами смотрела на деда.

– Это ты, внучка, сказок начиталась. Летом волк на человека ни за что не нападет, зимой может, особенно если человек ослаб, а волк очень голоден, да и то такое редко бывает. Лучше давай-ка мы с тобой ужин готовить будем. Ты ведь не сообразила ничего состряпать.

– Я, дедушка Тарас, не умею печку разжигать, – вздохнула Яна. – Попробовала, а она не горит, и еще весь дым по дому пошел. Пришлось тушить.

– Эх ты, горе луковое. Задвижку на трубе не открыла. Идем, покажу, как нужно.

Тарас ловко справился с непокорной печью. Вскоре огонь весело пылал, закипала вода. Янка сидела на табурете, обхватив плечи руками.

Как же так могло случиться, что она бросила маму, отца и оказалась в этой проклятой богом Зоне? Почему убежал Вовчик? Ведь он говорил ей, что никогда и никому не даст ее в обиду. А на помощь ей в трудную минуту пришел совсем не он, а этот старик, незнакомый ей до этого, дед Тарас. Не испугался, ворвался в дом, в мгновение ока расправился с насильником, укрыл ее в своем жилище. Да и сейчас заботится о ней, ищет Вовчика, будто у него своих хлопот нет. Отец, пока был здоров, так же оберегал маму от любых неприятностей. Даже на руках носил. Теперь мама старается, выхаживает его, помогает оправиться после болезни. Что же тогда любовь? Слова? Или что-то иное, чего невозможно выразить? Нежность в каждом взгляде. Осторожное прикосновение. Забота. Стремление защитить любимую от жизненных невзгод. Или любовь – просто секс? Иногда тонкий и изысканный, чаще грубый и жесткий. Янка никогда не слышала, чтобы отец говорил маме слова любви. Как, впрочем, и мама. Но в том, как они держали друг друга за руки, как смотрели в глаза, любви было во много раз больше, чем в миллионе слов, пусть и самых красивых. Когда дед Тарас говорил об умершей жене, в его глазах стояли слезы. Прожили вместе целую долгую и, скорее всего, очень непростую жизнь, и он по-прежнему любил ее. А вот ее, Янку, любил ли Вовчик? Если любил, почему бросил на поругание и позорно сбежал? Почему не защитил? Янка где-то читала, что настоящий мужчина защищает любимую женщину даже ценой собственной жизни. Для Вовчика его собственная шкура оказалась дороже. Как же так, или перевелись настоящие мужчины? Исчезли с лица земли, как мамонты? Нет, такого не может быть! Иначе не стоит жить! Не должна женщина, если она хоть немного себя уважает, рожать детей от слабых, никчемных самцов. Она сама должна выбирать мужа. Сильного, смелого, способного защитить, вырастить достойную смену, воспитать сына таким же, каким вырос он сам, – несгибаемым, умеющим идти до конца, решительным и верным. Только такой мужчина станет надежной опорой женщине, сумеет позаботиться о семье и подрастающем потомстве. Так сложилось, что блага цивилизации позволили людям измельчать. Не столь остро человечество в целом каждый день нуждается в настоящих мужчинах. Для поддержания человеческого рода вполне достаточно женоподобных хлюпиков. Даже от них, едва способных жить, вполне может понести женщина, вот только в таком мире она вынужденно берет на себя мужские обязанности. Растит детей, добывает средства для пропитания. А самец закачивает в себя пиво и смотрит спортивные турниры, к которым стал совершенно не способен сам. Что может быть хуже, чем мужественная женщина и женственный мужчина? Дело даже не в том, что в случае опасности женщину некому будет защитить. Просто в конце концов человечество окончательно выродится. В животном мире царит относительная справедливость: там выживает и дает потомство тот, кто способен отстоять свое право на жизнь. В мире людей женщин всегда было больше, чем мужчин, но справедливости ради нужно помнить, что давали жизнь потомству только сильные и смелые мужчины. Теперь все изменилось. Женщина вынужденно ложится в постель с тем, что есть, не выбирая лучшего. Изменились нравы, приоритеты, жизненные ценности. Как результат – появились на свет вовчики, легко, не раздумывая, бросающие на произвол судьбы женщин, отдавших им себя.

– Ты о чем думаешь, Янка? – перебил Тарас ее невеселые мысли.

– О справедливости, дедушка Тарас, – вздохнула Яна. – Вы, наверное, не ищите больше Вовчика. Не нужно. Пусть он сам выбирает свой путь. Если разрешите, я поживу у вас немного. Понимаю, мне необходимо вернуться домой, к маме, но я пока не в состоянии сделать это. Мне нужно немного времени, чтобы разобраться в себе, не допустить таких ошибок в будущем. Не хочу становиться женщиной для очередного Вовчика, который будет помыкать мной и использовать как разменную монету.

– Не гонись за красотой, не гонись за богатством, не будь как все, – улыбнулся Тарас. – Не слушай ничьих советов, и ты почувствуешь сердцем, твой ли это мужчина. Если подруга скажет, что он тебе не подходит, подумай, а не нацелилась ли она сама на него. Если заявят, что он не красив, подумай, может, его красота в душе. Чувствуй и поступай по своему разумению. Я прожил со своей женой сорок пять лет, и ни мне, ни ей никогда не нужен был никто другой. Как бы трудно нам ни было, мы были счастливы вместе. Даже теперь, когда ее нет рядом, я чувствую ее присутствие, она приходит ко мне во сне. Мы разговариваем, советуемся. Я, как и раньше, не один. Я по-прежнему с ней, как и она со мной.

В тот вечер они долго разговаривали. Тарас рассказал Яне о Марии и об их детях. О том, как они жили и почему вернулись сюда.

Засыпая, Янка вспоминала своих родителей.

Вовчик втянулся в разбойную жизнь. Она была похожа на ту жизнь, какую он вел раньше, только развлечения стали другими. Днем отдыхали, вечером собирались на охоту. По заброшенным деревням жило довольно много народу. Растили хлеб, выкармливали скотину. Для банды Серого эти люди были только дойными коровами. Иногда поселенцы пытались защищаться. Но сила всегда остается силой. В серьезных стычках Серый не щадил людей. Он говорил, что не любит убивать, но не раздумывал, отнимая чужую жизнь, чтобы выжить самому. Поселенцев Серый не считал людьми, для него они были только рабочим скотом. Он мечтал захватить деревню целиком и установить в ней свои порядки, заставить работать на себя, так чтобы ему принадлежал не только каждый кусок хлеба, но и все женщины. Вовчик как зачарованный слушал разглагольствования Серого. Он хотел того же. После потери Янки Вовчик особо не горевал. Но, наслушавшись подобных разговоров, не мог спокойно спать. Ему хотелось казнить и миловать, в безумных снах он распинал непокорных, тащил за волосы к себе в постель роскошных женщин, а просыпаясь, долго не мог понять, почему над ним низкий закопченный потолок и кто эти грязные, оборванные люди.

Во время одной из вылазок Ваня обнаружил в лесу большой дом, в котором жил одинокий старик. Хозяйство было налажено основательно, одних овец Ваня насчитал полсотни. Серый давно наметил старика как очередную цель, останавливало его одно: можно, конечно, три месяца ничего не делать, но, сожрав овец, придется снова разбойничать. Его люди ничего не умели, только грабить. А справное хозяйство неплохо было бы поддерживать. Сегодня Ваня вернулся и рассказал Серому, что у старика появилась молодая девушка. Тот решил не слишком откладывать захват. Эти двое будут работать на него, а девку еще можно будет приспособить к нехитрому занятию. По большому счету и малого можно пустить на хозяйство. Пока он шестерит исправно. Пусть в земле ковыряется. Не ему же самому и не его проверенным бойцам ходить за скотиной. Толку от щенка все равно никакого, а вчетвером они легко нахватают каких-нибудь бичей в рабство. Серый уже видел себя хозяином. Принял решение особенно не оттягивать захват дома, переговорил с Ваней и Хрустом, приказал на следующий день выходить в поход к дому старика, чтобы через двое суток зажить по-настоящему.

Теперь, в непосредственной близости к местам обитания Твари, Локис шел осторожнее, постоянно присматривался к следам, не выпускал карабина из рук. Эльза держалась рядом, непрерывно снимала то, на что указывал ее верный спутник. Лес стал глуше, на пути попадалось множество завалов. Двигаться становилось труднее. Уже пять часов они медленно продвигались в глубь лесного массива. Внезапно деревья-великаны расступились и открыли небольшую поляну. В глубине стояла небольшая избушка, а на пороге, прислонившись спиной к стене, сидел заросший человек с автоматом в руках. Он смотрел мимо них куда-то в лес.

Локис замер, подняв руку. Эльза мгновенно навела камеру на сидящего, но тот, не замечая их, как завороженный смотрел куда-то в сторону. Вдруг дико закричал и стал стрелять. Длинная непрерывная очередь разорвала лесную тишь.

Локис упал на землю и увлек Эльзу за собой. Но та вывернулась и продолжала снимать, нацелив камеру в ту сторону, откуда летели пули. Она видела, как мужчина в камуфляже вскочил, сделал несколько шагов и вдруг словно споткнулся и уткнулся лицом в порыжевшую хвою.