В кильватерном строю за смертью. Почему погиб «Курск» - Рязанцев Валерий Дмитриевич

27 июля экипаж проверяется офицерами штаба Северного флота;

28 июля экипаж вышел в море на глубоководное погружение.

Профессионалы-подводники, прочитав эти строки, не поверят в то, что в подводной службе могут происходить подобные случаи. Они скажут, что такого случая, чтобы подводная лодка ежедневно подвергалась каким-либо проверкам, чтобы она вышла в море без базовой подготовки, без подготовки к глубоководному погружению, без проведения профилактического ремонта, просто не может быть. Сожалею, но они ошибутся. На Северном флоте с экипажем К-141 «Курск» было именно так.

Нет необходимости говорить о том, что первая курсовая задача была отработана так, как позволили это сделать руководители флота, флотилии дивизии. Напомню, что неприемлемый для экипажа К-141 «Курск» сценарий отработки первой курсовой задачи был спланирован штабом 7-й дивизии дважды: в декабре 1999 года и в июне 2000 года.

А теперь давайте разберемся, почему флотские начальники так торопили экипаж «Курска» с отработкой курсовой задачи и не давали ему даже дня передышки.

Служебные документы ВМФ устанавливают жесткие требования, которые предъявляются к перволинейным экипажам атомных подводных лодок. Если перволинейный экипаж атомной подводной лодки имеет перерыв в плавании более 9 месяцев, он должен быть выведен из первой линии. Для восстановления линейности ему необходимо отработать повторно полный курс боевой подготовки. Это очень долгий и затратный процесс. В ВМФ потеря линейности экипажа подводной лодки считается серьезным происшествием и снижением боеготовности флота. Подобные случаи на флотах не допускаются. Экипаж АПЛ «Курск» прибыл с моря 19 октября 1999 года и до 11 июля 2000 года в море не выходил. Перерыв в плавании составил 8 месяцев 21 день. Если бы произошла задержка с выходом в море на 9 дней, первый экипаж К-141 «Курск» потерял бы линейность. Вот поэтому все усилия начальников 7-й дивизии, 1-й флотилии и Северного флота были направлены не на качественную подготовку подводников, а на сохранение линейности экипажа «Курска» любым способом. Способ у «флотоводцев» Северного флота в данном случае был только один – игнорировать все требования служебных документов по вопросам боевой подготовки экипажа этой подводной лодки. Это они и сделали. Документы ВМФ требуют от командования флотов проводить специальные проверки уровня профессиональной подготовки тем экипажам подводных лодок, которые имеют перерыв в плавании более 6 месяцев. Экипаж К-141 «Курск» имел перерыв в плавании более 8 месяцев, но специальной проверки уровня подготовленности этого экипажа в море не проводилось.

Теперь давайте оценим уровень профессиональной подготовки двух абстрактных экипажей атомных подводных лодок. Первый экипаж не выходил в море 8 месяцев и 21 день, второй – 9 месяцев и 1 день. Даже неспециалисту подводного дела ясно, что уровень профессиональной подготовки этих экипажей мало чем отличается друг от друга. Из-за длительного перерыва в плавании в море оба экипажа потеряли свои профессиональные навыки.

Однако официальные документы ВМФ утверждают обратное. Согласно этим документам первый абстрактный экипаж считается перволинейным и может решать задачи в море любой сложности. Второй экипаж считается нелинейным, и ему разрешается выходить в море под наблюдением старших начальников и только для выполнения простейших задач.

Длительные перерывы в плавании экипажей подводных лодок возникают только в тех объединениях и соединениях флотов, где происходит безучетное и некачественное планирование боевой подготовки. В 1-й флотилии подводных лодок в 1989 году допустили длительный перерыв в плавании экипажа К-278 «Комсомолец». В результате он потерял свой перволинейный уровень подготовки. Командующий флотилии скрыл этот факт и отправил подводную лодку на погибель в море. Через 11 лет в этой же флотилии его ученики решили применить этот «служебный опыт» в своей практике. Новый командующий 1-й флотилии послал в море решать сложные задачи боевой учебы экипаж К-141 «Курск». Он не был к этому подготовлен. Расплата за профессиональное невежество адмирала – 118 жизней моряков-подводников и назначение его в Москву на должность помощника начальника Главного штаба ВМФ. Неплохой служебный рост для адмирала – прямого виновника катастрофы своей подводной лодки.

Глава V

Пролог морской трагедии

Годовым планом боевой подготовки Северного флота в августе 2000 года на флоте предусматривалось провести сбор-поход кораблей под руководством командующего флотом. Сбор-поход – одна из узаконенных форм боевой учебы. Чтобы подготовить такие учения, штабам флота необходимо заранее разработать ряд учебно-боевых документов, организовать подготовку боевых и обеспечивающих частей флота, проверить готовность их к выходу в море. Командование Северного флота решило «упростить» процесс подготовки к сбору-походу и придумало новую форму подготовки сил – «комплексная боевая подготовка сил АМГ». Такой формы боевой подготовки не значилось ни в одном служебном документе ВМФ. Установленный комплект учебных документов, который предусматривает подготовку и проведение сбора-похода, на «комплексную боевую подготовку» штаб Северного флота не разрабатывал. Ограничились разработкой плана выхода кораблей, который по структуре напоминал план выполнения боевых упражнений, и рассылкой в объединения и соединения флота примитивных указаний и распоряжений. Эти документы на рассмотрение главнокомандующему ВМФ не представлялись.

Главный штаб ВМФ молчаливо согласился с тем, что на Северном флоте самовольно изменили годовой план боевой подготовки и в очередной раз решили провести липовые тактические учения. В Москве также согласились с тем, что на флоте во время подготовки «комплексного выхода на боевую подготовку» не выполнили две директивы Главного штаба ВМФ, которые предписывали во время сбора-похода кораблей провести совместные учения спасательных сил ВМФ и спасательных сил флота, а также контрольные испытания аккумуляторной батареи торпеды УСЭТ-80. Учения спасательных сил вообще не разрабатывались, а на контрольные испытания торпеды командование флота направило совсем не тех офицеров, которые должны были эти испытания проводить. Северный флот часто отличался неисполнительностью, но был неприкасаемым.

Те немногочисленные документы, которые штаб флота разработал на «комплексную боевую подготовку…», в августе 2000 года имели много недостатков и не обеспечивали безопасность плавания сил в море. Вот несколько примеров таких недостатков.

Морские районы подводных лодок были определены таким образом, что, выполняя боевые упражнения, каждая АПЛ могла получить серьезные повреждения от учебного оружия соседней подводной лодки. Одной из атомных подводных лодок была назначена глубина погружения больше чем имеющиеся в районе отличительные глубины (отличительные глубины – глубины возвышенностей морского дна, которые резко отличаются от окружающих глубин и которые создают опасность для мореплавания). К-141 «Курск» запланировали морской район, который не предназначался для совместного плавания противолодочных надводных кораблей и атомных подводных лодок.

План спасательного обеспечения сил флота не предусматривал выполнения ни одного специального действия спасательных сил, которые должны выполняться в случае фактических спасательных работ. Подобных примеров можно привести не один десяток.

Допустим, что ошибки при оформлении документов допустил офицер-оператор. Но эти документы без каких-либо исправлений подписали главный штурман Северного флота, начальник управления боевой подготовки флота, начальник штаба флота, командующий флотом.

Зачем я говорю здесь о недостатках, которые вроде бы не являются причиной гибели подводной лодки? Да, вышеперечисленные недостатки не являются прямой причиной гибели АПЛ. Гибель К-141 «Курск» произошла из-за рокового совпадения конструктивных недостатков в проектировании и строительстве атомных подводных лодок нового поколения, конструктивных недостатков в разработке и производстве морского оружия на сильных окислителях с недостатками и анахронизмом в системе профессиональной подготовки моряков-подводников и специалистов управленческих структур Военно-морского флота. Недостатки в разработке учебных документов – это не ошибки и не халатность офицеров. Это типичный показатель уровня профессиональной подготовки наших военных моряков. Как они обучены и научены что-то делать, так они и делают. По-другому сделать они просто не могут.