Девушка с плеером - Валентина Назарова

Стюарт задумчиво потер подбородок:

– Да уж, все так интригующе и так… романтично. Красивая молодая девушка исчезает на музыкальном фестивале. Прямо-таки сюжет для клипа… The Killers! – заметил он, собирая пальцем крошки со стола. – Надеюсь, ты найдешь ее.

– Ой, блин, – я взглянула на экран своего телефона, – пора бежать. У меня же встреча!

– Да, я тоже пойду будить Ника, нам уже скоро открываться.

– Спасибо за завтрак!

– С тебя хороший отзыв в Трипадвизоре, – улыбнулся Стюарт в ответ.

Я спустилась по лестнице черного хода и оказалась на залитой солнцем мостовой. Несмотря на довольно ранний час, воздух был горячим и сухим. Ни следа вчерашнего ливня. Жаркий будет день, подумала я.

Признаться честно, я никогда не понимала прикола маленьких городов. Клаустрофобичные спящие улочки, над которыми болтаются кеды, перекинутые через провода; маленькие площади с пряничными ратушами; похожие как две капли воды центральные улицы с одинаковыми пабами и магазинами; заброшенные заводы, переделанные в вечно выставленные на продажу лофты. Здесь так редко что-то меняется, что жизнь течет в нездоровом вакууме, где все друг друга знают, спали друг с другом и за глаза поносят друг друга. Такие города слишком похожи на мыльную оперу «Жители Ист-Энда», идущую на ВВС с 1985 года, где вакуум обусловлен тем, что за картонными фасадами Альберт-сквер просто кончается декорация и начинается серое пространство павильона. Я прошла мимо лавки на углу. Держу пари, подумала я, она находится на этом месте уже лет пятьдесят, и парень за прилавком сменил на посту своего престарелого отца.

Я снова слушала твою музыку, пытаясь разобраться в том, что ты могла переживать восемь лет назад. Я думаю, дело было в парне. Конечно, я не знаю тебя настолько хорошо, чтобы сказать с уверенностью, но я помню твои увлечения. Ты всегда была в кого-нибудь влюблена, и в девяти случаях из десяти ситуация выглядела абсолютно безнадежно. Тебя всегда влекли драмы, да ведь? Странно, что Ханна обошла вчера эту тему. Может, ей есть что скрывать?

Поглощенная музыкой и мыслями, совершенно неожиданно я оказалась перед дверями кофейни.

Меган нигде не было, и я устроилась с чашкой кофе за столиком в углу, чтобы написать тебе это послание. Я прошу тебя помнить об одном: что бы я ни узнала от Меган или других людей, это не изменит моего отношения к тебе. Обещаю.

Status: не прочитано

15:21 22 июня 2015, понедельник

Bright Eyes – «Devil Town»

Незаметно для себя я опять глубоко погрузилась в свои мысли. Наблюдая из окна за копошащимися на площади уличными торговцами, я вновь и вновь прокручивала в голове историю Алистера, как вдруг меня окликнули:

– Ника?

Я обернулась. Мне махала девушка с короткими волосами и грубоватыми чертами лица. Дайк – кажется, так называют их в Англии, хотя я не уверена в политической корректности определения. На ней были неоновый жилет и фуражка. Похоже, она коп. Удачное стечение обстоятельств.

Она подошла к моему столу. Я поднялась со своего места и протянула ей руку.

– Привет, я Мегс, – она улыбнулась широко и по-доброму, продемонстрировав чисто английский тип кривизны зубов, затем крепко сжала мою руку в своей грубой теплой ладони.

– Привет, – улыбнулась в ответ я, незаметно оглядывая ее форму.

– Я сразу тебя узнала! – радостно объявила она, когда мы обе расположились на стульях. Потом смущенно добавила: – Не потому, что просмотрела весь твой Инстаграм, а просто помню тебя по фоткам, которые были у Джен. Она столько о тебе рассказывала!

– Правда?

Интересно, что же стало с этими фотками.

– Да, чистая правда! – Она посмотрела на меня: – Вы похожи!

– Да ну, нет. Я повыше и круглолицая, а она маленькая и худая.

– У вас одинаковые глаза, – ее взгляд задержался на моем лице пару лишних секунд, и мы обе смутились.

– Ты коп? – решилась я спросить.

– Коп? – Она рассмеялась. – Нет! Я офицер службы надзора за парковкой. В народе нас называют парковочные нацисты. Кстати, одна из самых ненавидимых профессий в мире!

– А… – протянула я немного разочарованно.

– Пойду возьму кофе.

Когда она вернулась и расположилась рядом, я перешла к делу, не теряя времени на новый виток неловких прелюдий:

– Послушай, какая странная штука. Я уже встречалась с женщиной, которая назвалась подругой Джен, Ханной Беллами. Знаешь ее?

– О, Ханна… – Мегс криво улыбнулась. – И как она поживает?

– Так вы знакомы?

– Мы все вместе работали в пабе. Джен и Ханна – за баром, а я собирала посуду в зале.

– Что, есть такая профессия?

– Это работа – не профессия. Мне тогда было шестнадцать. Алистер нанял меня, можно сказать, почти нелегально. Видно, у меня такая судьба: сначала недобармен, потом – недокоп, – Мегс грустно рассмеялась.

Получается, если в 2007-м ей было шестнадцать, она всего на пару лет старше меня. А выглядит на все тридцать. Уголки ее губ смотрели вниз, даже когда она улыбалась, вокруг залегли грустные маленькие складки.

– Нелегально?

– Скажем так, я подделала кое-какие документы, когда меня брали на работу, но он предпочел сделать вид, будто ничего не заметил.

– Значит, Алистер не очень-то уважал закон? – прищурившись, задала я вопрос.

– Можно и так сказать, наверное. Он был своеобразным. И, честно говоря, я очень впечатлена тем, что ты уже слышала о нем. Ноутон такой Ноутон: здесь секретов не держат.

– Ну, знаешь, дело же не в том, что мне все рассказывают, я сама хожу и спрашиваю, – отхлебнув кофе, я решила пойти ва-банк: – Слушай, а у Джен был парень?

Мегс глубоко вздохнула. Плохой знак, только и подумала я.

– Был один человек, – она закусила губу. – Уж не знаю, насколько их можно назвать парой, но Джен очень любила его.

– Можешь рассказать о нем поподробнее?

– Его зовут Крис. Он музыкант или, по крайней мере, был им тогда. У него была группа, и он подавал большие надежды.

– Был… Он что, тоже умер?

– Нет, почему же! – Она замахала руками в знак протеста. – Просто он был первым солистом группы, которая сейчас очень прославилась. Может, знаешь: The Red Room.

– Те самые The Red Room, которые закрывают Гластонбери в этом году? – удивилась я. Название всплыло уже второй раз за день – значит, не случайное совпадение.

– Да, они самые, но солист сейчас другой, – Мегс брезгливо скривила губы, будто увидела мертвое животное или открытую рану.

– Моя соседка по квартире к ним неровно дышит! – произнесла я, наблюдая за тем, как остекленел взгляд моей собеседницы. – Ты что-то имеешь против них?

– Да нет, – она махнула рукой, – просто вспомнила одну вещь.

– Про Джен?

– Нет, не про нее. Правда, неважно, – она пожала плечами и устремила на меня сосредоточенный взгляд, как бы говорящий: «Давай спрашивай дальше».

– Джен и этот Крис – долго они встречались?

– Точно не знаю, около года или вроде того. Но отношения не были постоянными, если ты понимаешь, о чем я.

– Они ссорились?

– Частенько. Но всегда мирились. Она работала за баром, он выступал, пел, глядя ей в глаза, почти всегда это была «What Katie Did», и они уходили домой вместе. Каждый раз одно и то же. Будто дежавю. Отношения с творческими людьми, чего еще от них ждать!

– Ты называешь его творческим. Он и правда талантливый, этот Крис?

– Как тебе сказать? На мой взгляд, он просто крикливый рокер, каких полно. Но я знаю, что многие считают его гением не от мира сего. Но тогда, в 2007-м, когда они играли вместе с Марком Риммером, получалось что-то действительно необыкновенное. Знаешь, когда прям мурашки по коже, вот так.

– Кто такой Марк Риммер? – спросила я, прокручивая в памяти все, что слышала и видела за последние несколько недель. Точно никакого Марка Риммера.

– Он тоже играет в The Red Room и пишет им песни, насколько я знаю. Вообще, я не слежу за их так называемым творчеством. Они довольно посредственные.

– Ты знаешь, где сейчас Крис?

– Все еще здесь, в Ноутоне. Живет в том же доме с красной дверью.

Дом с красной дверью? Это какая-то неизвестная мне идиома? Я не подала виду, но сделала мысленную пометку позже посмотреть значение фразы.

– Как думаешь, он согласится поговорить со мной?

– Не знаю. Смотря в каком настроении ты его застанешь. Да и помнит ли он Джен и всю эту историю? Я слышала, он так бухает, что мог давно все забыть.

Последние слова Мегс задели меня за живое. Как можно тебя забыть? Твою кошачью улыбку, вечно растрепанные волосы, смех. Если я не могла тебя забыть, то и никто не мог.

– Кстати, он на днях выступает в «Королеве» в честь их открытия.

– Как удачно. Я как раз остановилась прямо над пабом – снимаю комнату у бармена, – обрадовалась я.

– Вот так совпадение! В комнате с окнами во двор?

– Нет, на улицу. А что?

– Там три спальни. Ее выходила окнами во двор.

– Ее? – Меня прошиб холодный пот.

– Да, Джен жила там. Последние несколько месяцев она снимала комнату у Алистера, – невозмутимо продолжила Мегс.