Без нее на ней женился (СИ) - Чайка Лидия Сергеевна

И вот последние аккорды, в зале на несколько секунд появляется давящая на уши тишина. А потом клуб взрывается аплодисментами и свистом. Я улыбаюсь, смотря на толпящихся у сцены людей. Черт… никогда бы не подумала, что может быть настолько… невероятно. Ладони вспотели от напряжения. Дыхание сбилось, словно я пробежала несколько километров без передышки.

Когда взгляд зацепился за прищуренные темные глаза мужчины, что стоял вроде и в толпе зрителей, но они словно боялись его, не рискуя приближаться ближе, чем позволено, я нервно сглотнула.

Вроде где-то и видела, но где, вспомнить не могла. И взгляд настолько знаком, что по спине пробежали холодные мурашки. И все звуки разом стихли. Я смотрела на него, он на меня. Дышала, глубоко, пытаясь успокоиться. Приказать себе не отводить взора. Смотреть без страха, что медленно, словно скользкая змея ползет по груди.

Яркая вспышка перед глазами. Отшатнулась, закрывая лицо руками. И не слышно криков толпы. И под ногами пусто. Кажется, словно куда-то падаю. Я вижу… себя, лежащей на каком-то камне и склонившегося надо мной брюнета. Вот, я касаюсь его щеки рукой, благодарю. За что? Что он сделал, что я благодарю незнакомого человека, лежа на… алтаре? Или как эта холодная глыба называется?

Он слизывает кровь, что почему-то стекает по моим запястьям, словно залечивая раны. Целует руки. Я вижу, что крови немного, но перед глазами все плывет. Словно я уплываю в забытье, из которого не знаю, выберусь ли вообще.

Невидимая рука обхватила за талию, и меня куда-то поволокли. Яркие вспышки-воспоминания продолжали атаковать, и я не знала, куда от них спрятаться.

— Тише, девочка, — послышался голос Стаса у правого уха. Получается, это он поддерживает? Не дает упасть. И ведет в неизвестность.

Отняла ладони от лица и заозиралась по сторонам.

— Куда… — хотела было спросить, почему группа в полном составе так поспешно покинула сцену, но меня перебили:

— Не брыкайся, Олеся, — пробасил идущий справа Костя. — Сегодня здесь слишком много оборотней. Причем не только волков. Это опасно.

От этих слов я споткнулась на ровном месте и если бы не продолжающий удерживать Станислав, точно бы навернулась. Я смотрела на происходящее словно со стороны. Не верилось в слова Константина. Какие еще оборотни? Если только из моей третьей песни. Но это всего лишь песня!

— Отпусти! — потребовала, дернувшись в сторону от Стаса. Дернуться дернулась, а вот вырваться не смогла.

— Тебе действительно опасно здесь находиться, — проговорил идущий сзади Василий. Вот этого хмурого мужчину с черными волосами стоило послушать. Послушать, но не принимать его слова в серьез.

— Оборотни? — переспросила и не смогла сдержать нервный смешок. — Что за глупости вы говорите?

Мы буквально мчались по коридору, который (вот странность) был абсолютно пустым. Словно все разом вымерли.

Судя по всему, Стасу надоело удерживать свою жертву за талию и меня, подобно мешку с картошкой, закинули на плечо. Пискнула, когда перед лицом замаячило то место, на котором люди обычно сидят. И да, когда эти рокеры успели снять гитару? Ничего не почувствовала. Однако, инструмента со мной не было.

В отдалении послышались быстрые тяжелые шаги. За нами точно кто-то следовал.

Поворот, еще один, спуск по металлической лестнице вниз. Подземная парковка?

— Эй! — воскликнула, когда краем глаза заметила, что таки да, мы добрались до парковки. — Я с вами никуда не поеду!

Видения перестали мучить мозг и мелькать калейдоскопом перед глазами. Я старалась не думать о странностях, что происходили со мной за ту неделю, которую у меня наглым образом украли. И сейчас вернули. Чего там… я теперь знала, кто это сделал. Так же знала, что со мной сделали. И от осознания этого становилось не по себе. Какой-то странный обряд, во время которого я лежала на алтаре, словно безвольная кукла. Громкое рычание собравшихся вокруг волков. Каких там только не было! Черные, серые, белые, рыжие, серо-черные, бело-серые… Я видела перед собой всего одного человека. Это он меня кусал. Он проводил потом по ранкам языком, таким образом заживляя их. Он целовал неистово, отчаянно, зло… А я… отвечала! Малознакомому мужчине! Или… не мужчине?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Стас! — воскликнула, выплывая из сковавших тело мыслей и с новой силой пытаясь вырваться. — Убери руки! Я буду кричать!

Колотила кулаками по широкой спине. Звала на помощь. Пыталась укусить рокера хоть куда-нибудь. Все тщетно. Этот непробиваемый тип быстрым шагом приближался к черной машине. Просторной, предполагаю, восьмиместной.

И вот когда до автомобиля оставалось всего несколько метров, нас догнали. А если быть точнее, окружили.

— Тебе же сказали, — знакомым голосом проговорили со стороны лестницы, по которой мы еще недавно спускались, — убери руки.

Музыканты обернулись и уставились хмурыми взглядами на помешавших им сбежать людей. Или нелюдей. Так как у одного из молодцев глаза были с вертикальными зрачками.

— Поставь меня, — прошептала Стасу, надеясь на его благоразумие. Во-первых, драться с занятой хотя бы одной рукой, неудобно. Во-вторых, мне было не видно того брюнета, который прожигал меня взглядом сразу после концерта.

— Помолчи, — отрезал Стасик и крепче сжал мои бедра, прижимая ноги к своей груди.

— Что лисы забыли на территории волков? — а вот это спросил незнакомый голос.

— Лисы гуляют, — хмыкнул Костя. — И забирают то, что принадлежит им. Точнее, кого. Пусть лисичка мала, зато является членом нашего клана. Я учуял ее запах. Родной. Ни с чем не перепутать. И даже твоя метка не смогла этого скрыть, Олег. Хотя, предполагаю, ты не знал, кем является Олеся.

Захотелось как следует себя обнюхать на наличие странного запаха. Чем от меня может пахнуть? И какая я им лисичка? Я человек!

— Вы с ума посходили! — воскликнула и опять завозилась.

— Ус-с-с-спокойся, — прошипел Олег.

Как тут успокоишься, если на подземной парковке сейчас топчутся с два десятка мужчин, часть из которых бандитской наружности? И я одна!

— Что, понравилось? — подозрительно растягивая слова, произнес Константин. — Это первый и последний раз, когда ты на нее смотришь, волк.

— Поставь меня! — взревела и с силой стукнула Стаса кулаками по спине. Еще и ногами засучила, пытаясь хоть так сползти. Что они себе позволяют?

— Она моя, Константин, — рыкнул Олег. — И я заберу ее. Сейчас.

— Попробуй.

Увидела, как губы рокера растягиваются в улыбке. Предвкушающей такой улыбке. Они что же, решили тут силами помериться? И я могу оказаться в самой гуще событий? Не хочу!

Послышались еще одни торопливые шаги со стороны лестницы. Потом слуха коснулся испуганный голос Натали:

— Ой, — выдохнула она. — А… что здесь происходит?

Какой своевременный вопрос! Я тоже задаюсь им последние минут пять.

Глава 3 — продолжение

— Лишние свидетели, — оскалился Костя, как-то плотоядно поглядывая на девушку. И пусть я не видела, куда направлен его взор, не на Олега он так смотрел. Не на Олега. Не сомневалась в том, что рокер абсолютно гетеросексуален. — Малышка, подходи, не пугайся.

— Поставь меня на ноги, — змеей зашипела на Стаса, который, словно над кем-то издеваясь, провел своей рукой по моей ноге. Вверх, задерживаясь на ягодице.

Отвесила этому нахалу подзатыльник. Как смогла извернуться, ума не приложу. К счастью, меня таки отпустили. Только перед этим задвинули к себе за спину. Рядом встал Васька, с вызовом поглядывая на тех, кто стоял позади нас. Захотела бы убежать, не получилось. Окружили со всех сторон.

— Шкура не дорога, лис? — вопросил брюнет. Сегодня на нем, кстати, была надета косуха, джинсы и белая футболка. В моем же видении мужчина щеголял в черной рубашке, с закатанными рукавами и брюках. Словно только-только прибежал с совещания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Шкура дорога, — невозмутимо проговорил Константин. — Так же, как и лисичка.

— Олеся… — тихий перепуганный шепот.

И я бы что-нибудь сказала, попыталась успокоить. Если бы сама не находилась на грани истерики. Понимала ли я, в чем дело? Нет. Все это больше походило на бред сумасшедшего. Оборотни, волки, лисы. Последние вообще с чего-то решили, что я из их.