Крылатый штрафбат. Пылающие небеса : сборник - Георгий Савицкий

А соколы старшего лейтенанта Волина продолжали терзать в воздухе немецких стервятников! Но Александр все чаще с тревогой поглядывал на циферблат бензочасов — топлива оставалось чуть больше аварийного остатка.

— «Волга», я — «Леопард», прием. Я «голодный».

— Я — «Волга», прием. «Леопард» — возврат на «точку». Смена уже на подходе.

— Понял, выполняю. Группа, это «Леопард», прием. Выходим из боя, как поняли меня?..

— Вас понял, выполняем.

С востока уже пикировали свежие силы краснозвездных истребителей: «яки», «лагги», «ишачки» и «Чайки».

Обратный путь истребителей пролегал над самым центром Сталинграда. Город пылал, над ним поднимался ужасающий грибовидный столб дыма. Здания, заводы: Сталинградский тракторный, «Баррикады», «Красный Октябрь», больницы, школы — все было превращено в развалины.

Улицы в центре и Ворошиловского района, идущие к Волге, превратились в коридоры огня. Все переправы, мостки, причалы были разбиты и уничтожены. Берег реки горел.

Слезы ярости навернулись на глаза советских летчиков-истребителей. Они дрались храбро и умело, но в небе Сталинграда соотношение немецких и наших самолетов в эти последние дни лета 1942 года было семь к одному…

Перевернувшись через крыло, с душераздирающим воем пикировали «лаптежники» Ю-87. Приникнув к земле, они сбрасывали свой страшный груз и снова взмывали вверх, чтобы вновь кинуться в атаку на уже разбитый до основания город и безжалостно расстреливать все живое из пулеметов.

С немецкой обстоятельностью они выстраивались в цепочку над целью, а потом переворотом через крыло рушились вниз один за другим. Пикирующие бомбардировщики методично «обрабатывали» городские кварталы, превращая здания в пылающие руины и бесформенные кучи щебня, хороня под обломками женщин и детей, стариков и раненых красноармейцев. Зловещие черные капли бомб срывались с бомбодержателей неумолимым стальным дождем.

Оглушающий грохот взрывов, свист начиненных смертью стальных болванок, леденящий душу вой сирен пикировщиков с черными крестами, крики и стоны умирающих беззащитных людей соединились в поистине адскую какофонию!..

Вот серия зажигательных бомб попадает в госпиталь. И раненые ползут к окнам и выбрасываются наружу со второго и третьего этажей — только бы не сгореть заживо!

Басовито гудя, с баварской нерасторопностью заходят на цель тяжеловесные двухмоторные «Хейнкели-111». Из раскрытых бомбоотсеков сыпятся вниз тяжелые фугасные и зажигательные кассетные бомбы.

Взрывы гремят над городом постоянно, земля сотрясается, как при чудовищном землетрясении. Кирпичной лавиной осыпаются от прямых попаданий фугасок здания. Заводские корпуса превращены в руины с торчащими вверх выщербленными осколками длинными трубами. Деревянная застройка пригорода Сталинграда выгорела дотла под градом фашистских фосфорных «зажигалок».

Немецкие пикировщики носились над Волгой, сбрасывая бомбы на беженцев на берегу и на суда, пытающиеся пересечь реку. Вместе с ними над разрушенным городом и рекой носились «Мессершмитты», безжалостно расстреливая ни в чем не повинных мирных жителей с бреющего полета.

Из разбитых резервуаров вытекла нефть и огненной рекой устремилась к Волге, сжигая все на своем пути.

Кошмар испанской Герники не шел ни в какое сравнение с трагедией великого города на Волге.

Тогда, в 1936 году, гитлеровцы впервые опробовали тактику воздушного террора на беззащитном республиканском городке. Тень будущего блицкрига легла на землю, опаленную Гражданской войной, от безжалостных пикировщиков с черными крестами на крыльях. Те же «Хейнкели-111», Ju-87 и Ju-52 обрушили на религиозный и культурный центр непокорных басков свой смертоносный бомбовый груз. А потом бипланы-штурмовики He-51 гоняли на бреющем над развороченными бомбами улицами, из пулеметов расстреливая уцелевших мирных жителей.

И нынешний командующий 4-м воздушным флотом Люфтваффе под Сталинградом Вольфрам фон Рихтгофен был одним из командиров германского легиона «Кондор».

Тогда, по официальной статистике, под развалинами Герники погибло 1645 мирных жителей и еще более тысячи человек было ранено. Сколько тысяч человек из населения города, эвакуированных и солдат погибло под бомбами в Сталинграде — точно неизвестно до сих пор.

«Визитной карточкой» города на Волге был белоснежный фонтан с хороводом детишек вокруг поднявшего голову крокодила: он стоял на площади перед еще дореволюционным железнодорожным вокзалом.

Теперь же изувеченные осколками скульптуры детей замерли перед горящим полуобвалившимся зданием. Фотография изувеченного фонтана на разрушенной площади на фоне горящих домов, которая так и называлась — «23 августа», облетела газеты и журналы всего мира, став документальным свидетельством зверств стервятников Геринга.

Всего лишь за один только жаркий августовский день под развалинами домов, под бомбами немецких пикировщиков погибло, по разным данным, от сорока до двухсот тысяч человек, включая эвакуированных, раненых, женщин, детей и стариков.

Гитлеровские летчики превратили Сталинград в руины, прокладывая путь к Волге элитной 6-й армии генерал-полковника Фридриха Паулюса. Но защитники Сталинграда написали на руинах: «Сталинград станет для вас могилой!» Многие из этих людей потеряли под бомбами своих родных и близких. И только лютая ненависть к врагу давала им силы жить. И они жили и сражались, чтобы не уступить гитлеровским головорезам более ни пяди родной земли.

На аэродроме старший лейтенант Волин вылез из кабины «яка» и, стащив шлемофон, рухнул на лежащие рядом чехлы. Сил не было никаких — все они ушли на воздушный бой. Бой, в котором его «орлята» показали себя настоящими воздушными бойцами. Не потеряв ни одного истребителя, они сумели сбить несколько бомбардировщиков, а остальных заставили сбросить бомбы в степи и повернуть обратно. Молодцы!

— Сашка!

К нему подошел и устало опустился на чехлы командир эскадрильи капитан Виктор Максимов.

— Что?

— Комиссар не вернулся…

— Как?!!

— Сбил двух «лаптежников», расстрелял весь боекомплект, а третьего — таранил!..

— Настоящий мужик был, земля ему пухом… И настоящим политруком, слова с делом у него не расходились!.. — Помолчав, Александр Волин спросил: — Кто еще?

— Пашка Савельев и Женя Мациевич… Их «мессеры» сбили. А у тебя как?

— Как в сказке… — усмехнулся Александр Волин. — Пока все живы.

Пока летчики пользовались недолгими минутами отдыха, техники готовили истребители к повторному вылету. Доливали масло и гидрожидкость, закачивали в пневмосистему сжатый воздух, заправляли крыльевые баки горючим. Поблескивали тяжеловесной медью патронные ленты к 20-миллиметровой пушке ШВАК и скорострельным пулеметам ШКАС, укладываясь в патронные коробки боекомплекта.

Снова взлетела над летным полем зеленая ракета — и взревели моторы, закрутились воздушные винты. Истребители пошли на взлет, чтобы вновь сразиться с «экспертами» Вольфрама фон Рихтгофена.

Глава 7

28 августа 1942 года. Ни шагу назад!

Приказ Народного комиссара

обороны Союза ССР № 227

28 июля 1942 г.

г. Москва

«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором.

Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток.

Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. Но такие разговоры являются насквозь фальшивыми и лживыми, выгодными лишь нашим врагам.