Это вам не сорок кошек! (СИ) - Филимонова Наталья Сергеевна

Мы дружно вздохнули и одновременно почесали бегемотовый плюшевый бок.

И в этот момент кольцо-маячок у меня на пальце мигнуло короткой световой вспышкой — причем зеленой!

— Ой! — меня буквально подбросило, правда, сразу встать не удалось — как-то слишком уж удобно устроилась. Тим успел встать первым и подать мне руку. Зеленый маячок означал, что кто-то пришел в приют — выбирать питомца! Ура!

— Удачи с рыбокотом… и кто там у тебя еще.

— А тебе — с гидрой. В гостиницу! — я решительно повернула камень в кольце — и в следующую секунду оказалась в холле бывшей императорской резиденции.

И тут же мне в лицо пахнуло кошмарно зловонным дыханием. Прямо передо мной скалилась серая клыкастая морда.

8. Очень страшный хищный зверь

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что оскаленная мне в лицо зубастая морда — это… посетитель. Пришедший за питомцем из приюта.

Более того — как выяснилось очень скоро, он не собирался немедленно меня сожрать… вроде бы. Только выгрызть мозг мелкой ложечкой.

Посетитель оказался троллем. Серокожим, огромным, каким-то будто небрежно вытесанным из каменной глыбы. А еще у него была по-лягушачьи огромная пасть, в которой помещалось очень, очень много зубов. Тоже серых. Как-то в моем представлении о троллях клыки и вообще зубы не были особенно выдающимися, мне казалось, что представители этого народа и сами по себе имеют довольно устрашающую внешность. И вообще, когда речь заходит о клыкастых разумных, думаешь первым делом об оборотнях каких или там вампирах.

У этого тролля, тем не менее, клыки были. Такое впечатление, что клыки вообще заполняли всю его огромную пасть — все зубы были треугольными и даже на вид острыми. И эту пасть визитер постоянно щерил, демонстрируя свое недовольство.

И ситуацию совершенно не спасал тот факт, что тролль был одет, как вполне цивилизованный местный житель — то есть в удлиненный сюртук, рубашку с жабо, бриджи и сапоги. Вся его одежда была изготовлена из грубой и тоже серой ткани — так что тоже казалась небрежно высеченной из камня.

— Мне еще сколько ждать в этой дыре! — рыкнул он первым делом. — Ты, что ли, тут кабысдохов раздаешь? Давай, показывай, что там у тебя есть!

Я поежилась. Доверия тролль не внушал вот совсем ни чуточки. И даже ни капельки. И чего это он на меня своими зубищами клацает? И хамит! И вообще, зачем такому… такому… питомец, а?

А вдруг он зверя не «усыновлять» собрался вовсе? А вдруг, например, на шашлык? Сейчас ухватит какого-нибудь милого, славного котобуки и…

Попечительство над пристроенными из приюта животными у нас пока сугубо теоретическое. Мне тут и так все время хочется разорваться на десяток небольших, но очень шустрых Нар. Само собой, присматривать за зверем и его новыми хозяевами все равно буду или хоть попытаюсь.

— А вы бы… ммм… какого именно питомца хотели?

Тролль скривился. Выглядело это так, как будто каменная глыба с зубами, заменявшая ему лицо, слегка потрескалась.

— Спиногрызы у меня, — с неожиданной грубоватой нежностью в голосе сообщил он. — Мелкие. Двое! И оба кабысдоха какого ни есть хотят, — тут тролль заговорил удивительно противным тонким голосом, явно передразнивая кого-то, — звееерика бы нам!

Ага. Значит, питомец предназначается детям. Это уже лучше. Правда, есть нюанс. Для некрупных котов и псов человеческие маленькие дети — истинное стихийное бедствие. Те, кто всегда готов затискать их до полусмерти, а то и потаскать за хвост. Была у меня одна пожилая кошка, которая при виде маленького ребенка буквально растворялась в пространстве. А если ей ну очень надо было пройти мимо — шла пригибаясь, на полусогнутых. Прямо вот сразу видно было: котик пожил, котик знает жизнь.

Так ведь то еще были вполне человеческие дети. А что насчет маленьких троллят? Если каменная глыба размером с четверть взрослого тролля стиснет питомца в нежных объятиях, питомец с высокой вероятностью быстро закончится.

Значит… нам нужен кто-то милый, но крепкий… очень, очень крепкий… может быть, даже бронированный. Или наоборот — колючий? Вроде бы я видела кого-то вроде дикобраза…

— А мне б, значит… шоб зверь! Шоб зубищи — во! Когтищи — во! Шоб тока кто чужой в дом сунется — а оно мигом хвать! И схарчил!

Тролль снова оскалился, изображая опасного хищника, и скрючил пальцы с длинными кривыми когтями. Получилось правдоподобно.

А потом на секунду замолчал, почесывая башку, и заключил:

— Но так, вообще, шоб жрало немного… чужака, допустим, схарчило — и неделю кормить не надо…

М-да. То есть нужен хищник, но неопасный для детей. Бронированный или колючий. И чтобы мало ел. Хм. Хм.

Я мысленно перебирала в памяти виденных накануне подопечных приюта.

— Пойдемте, — вздохнула в конце концов. — Посмотрите сами…

…Может, сказать, что у нас совсем нет никого подходящего? А вдруг и в самом деле этот грубиян-тролль будет очень заботливым хозяином зверю? Такое вполне случается. Бывает, человек с людьми ведет себя совершенно по-свински, а своего кота или собаку просто обожает и буквально на руках носит. И никому в обиду не даст. Да и вообще, если мне лицо посетителя не нравится, это ведь не повод…?

Тролля по имени господин Рорх я повела прямиком к вольерам с хищниками, по пути размышляя. Пожалуй, мантикора Василиса более или менее соответствовала всем критериям — она не бронированная, но обидеть ее сложно… и сама она точно никого не обидит. Но ведь как не хочется отдавать подлизу Ваську противному троллю!

Впрочем, тролля Василиса не впечатлила.

— Эта дохлятина⁈ — скривился он. — Хищник⁈ Пха!

Откровенно говоря, я даже испытала облегчение.

— Опять он! — услышала я шепот, когда чуть приотстала от Рорха, и обернулась. Меня догнала Карила — одна из лаборанток ветклиники.

Лаборантов там было двое — красавица-блондинка Карила и тощий сутулый юноша в очках, чье имя я так и не запомнила вчера, когда мне его представили. Вообще-то оба они были дипломированными ветврачами, но Ягубов взял их пока только на стажировку. Судя по всему, как начальник он — сущий зверь. Несмотря на беготню с сачком. Оба лаборанта у него ходили по струнке, а о своем шефе говорили не иначе как с благоговением.

— Он что, уже приходил? — я отстала от тролля еще на пару шагов, чтобы расспросить Карилу.

— А как же! — та еще больше понизила голос и торопливо зашептала, — ты что, в зеркале отзывы о приюте на Лирку не читала?

Девушка нервно одернула подол своего снежно-белого медицинского халата.

— М-м… — вообще-то я толком еще не научилась пользоваться информационными зеркалами. Похоже на Интернет, но все же не совсем то же самое. — А что?

— Он уже раз пять приходил, — Карила затараторила со скоростью по меньшей мере пятьсот слов в минуту. — Всех наших зверей наизусть знает. И все ему не такие. А потом такие отзывы писал! И персонал у нас хамит и ничего не знает, и грязно, и тупые тут все, и животные какие-то задохлики непонятные, в дом взять стыдно, и может, их тут даже не кормят, и вообще… в общем, каких только гадостей не начитались уже. Я как-то его профиль посмотрела — так он обо всех местах, где бывает, в зеркало такие отзывы пишет. Как будто специально ходит в харчевню не чтобы поесть, а чтобы потом написать, что там тараканы и разносчица в передник сморкается, а жаркое тухлое. Вот и про нас… — Карила закусила губу. — А ведь многие верят! И ведь, что поразительно! С ним как-то жена приходила. Так госпожа Рорх — милейшая тролльша! И муж он, говорит, замечательный. И отец. И работник прекрасный. Она, бедняжка, вообще в толк взять не может, почему их из любой харчевни выгнать пытаются, она-то его гадостей не читает…

Глубоко негодующе вздохнув, Карила покрепче стиснула руку на длинной рукояти огромного сачка, и я наконец обратила на него внимание.

— Слушай, а что вы сачком-то…

— Ой! — прервала меня лаборантка и, распахнув глаза, тоже уставилась на сачок в своей руке, будто только теперь о нем вспомнила. — Извини, мне пора!