Тесные контакты четвертого рода - Владимир Перемолотов

— Эй! — позвал он. Голос был его не просто слаб, его почти не было. — Живые есть? Подойдите!

Он повидал на своем веку разные военные лагеря и отлично представлял суету, какая неизбежно сопровождает жизнь в таком месте, только тут ничего такого не было. Что-то ему подсказывало, что никто ему не ответит, и он не ошибся. С трудом перевалившись через борт коснулся земли. На дрожащих ногах дошел до груды мешков и опустился рядом. Хлеб, мясо, фляга с вином.

Жуя и прихлебывая, человек вертел головой, размышляя над тем, что же тут произошло.

Судя по тому, что ни одной живой души не было, то произойти могло многое. Только ничего из того, что пришло в голову не объясняло того, что люди исчезли, а столько добра побросали. Вокруг лежала не только еда, лежало оружие — копья мечи, рассыпанные стрелы.

Жаль было уходить от мешков, но любопытство толкало его отойти подальше и посмотреть, что же тут произошло. Уж больно все более и более нелепыми становились предположения, что рождались в голове. Он понял это, когда сообразил, что ищет глазами следы трёхпалых лап, что свидетельствовали о пребывании на поляне дьявола Пеги или кого-нибудь из его подручных приспешников. Ум тщился хоть как-то объяснить тишину и разруху.

Присев на корточки перед полосой взрытой земли Эвин растер в пальцах прах. Земля не успела подсохнуть, липла к пальцам. Кто бы не оставил этот след он оставил его совсем недавно. Человек покрутил головой, выбирая оружие. Выбрать было из чего. Подобрав с земли копье, он оперся на него и тяжело передвигая ноги пошел туда, куда указывали сломанные ветки. Возможно, что ответ был как раз за кустами.

Тут запах недалёкого пожара смешивался с запахом раздавленной зелени и близкой воды. Волоча копье за собой он крался сквозь кусты, стараясь не треснуть сучком, не шевельнуть ветку. Нехорошо вокруг было и тихо так, словно не лес вокруг стоял, а раскинулось кладбище.

Через двадцать ползучих шагов Эвин вышел к воде. Это был один из притоков Эйбера — маленькая речушка, но одного взгляда на берег хватило, чтоб понять, что совсем недавно тут творились нешуточные дела. Вдоль всего берега, насколько хватало глаз, лежали люди. Он присмотрелся повнимательнее и понял, что, скорее всего, ошибается. Скорее всего, там лежали трупы — именно на такую мысль наводила их неподвижность. Десятка два трупов. Кто-то на берегу, а кто-то наполовину в воде.

Эвин не стал выскакивать на берег, а напротив, прилег в кустах и стал со всем вниманием рассматривать это удивительное поле боя.

Странным тут было многое.

Во-первых, те самые полосы взрытой земли. Отчетливо видно было, что они уходили с этого берега в воду и появлялись на другом берегу. Там они обрывались около откоса, словно тот, кто их оставил, одним прыжком преодолел высоту в четыре человеческих роста.

Второй странностью было то, что большая часть трупов лежала головами к этому берегу. Такое могло быть только если сила, умертвившая воинский отряд, появилась на том берегу и преследовала их до собственного лагеря.

Третьей странностью было то, что ни в одном из трупов он не увидел ни одной стрелы.

Вот этого-то быть никак не могло.

Что-то жуткое было во всем этом.

Получалось так странно, что… Выходит, что сперва три десятка человек неплохо вооруженных и обученных (дуракам и неумехам не доверят такого оружия, что лежало рядом с ними) что-то напугало так, что они разом, не помня ни себя, ни воинской чести бежали от появившегося на том берегу врага, а потом этот неведомый враг, каким-то неведомым оружием в один момент положил их так, как они бежали — одной шеренгой, не дав сделать лишнего шага. Сколько же для этого времени надо? Вздох? Два?

Да и интересно чем их так приложило? Случалось ему видеть людей, убитых сразу несколькими стрелами, но так чтоб безо всяких стрел… Да и по другому как? Секирой? Мечом? Только со своего места он не мог рассмотреть ни одной рубленой раны.

«Нда-а-а-а-а, — подумал Эвин. — Что-то больно много неведомого вокруг объявилось, хоть в три горла ешь, в три руки хватай…»

Он не почувствовал страха. Только растерянность. Как человек сведущий в военном деле он искал разумное объяснение и не находил его, а объяснять такую простую штуку как смерть чудом — глупость. Эдак можно зайти вообще неизвестно куда….

Противный берег почти не было видно. Он выходил к реке высоким обрывом и поэтому единственное, что удалось рассмотреть над желтоватым глиняным склоном — зеленую полосу кустов и черные на фоне светлого неба, безлистные ветки деревьев. Полоса зелени была не шире ладони, и за ней могло скрываться все что угодно.

Взгляд человека перебегал от покойников к верхушкам деревьев на том берегу и обратно. Некоторое время Эвин боролся с собой, но, не выдержав искушения, осторожно, то и дело оглядываясь, спустился вниз. Прячась за камнями, он подобрался к первым четверым, что лежали головами в воде. Мельком глянув им в лица, около которых вертелись мелкие рыбешки, отвернулся. Этим уже не поможешь, а вот остальные….

Шестерым следующим он тоже не помог. Склонившись над телами, он нашел у всех одно и тоже — в спине у каждого оказалось маленькая круглая дырка, словно кто-то, пустив в них стрелы, потом подошел и вытащил их. То, что кто-то пожалел свои стрелы, странным не было. Удивительным было другое. Он не взял ничего кроме них. Рядом лежало оружие, несколько кошельков, а ведь тела даже не переворачивали.

Не боясь перепачкаться в чужой крови, Эвин сунул в рану палец и не нащупал конца. Он перевернул труп и удивился еще больше. Какая стрела? Никакой стрелой тут не пахло. Маленькая дырочка в спине на груди превратилась в дыру, куда пролез бы и кулак.

Конечно маленькую дырку в спине мог бы сделать искусный пращник, но… Вот именно «но»! Откуда тут возьмется такой искусник, если пращами в Империи не пользовались уже лет двести. Она оставалась только у дикарей, но какой дикарь мог устрашить Имперских лучников, так, чтоб те бежали без оглядки, да вдобавок не утащить с собой в свое болото добычи?

Нет такого дикаря, и быть не может!

К тому же не в человеческих силах было метнуть такой маленький камушек с такой силой, чтоб он насквозь пробил панцирь, а панцирь на латнике был неплохой гариванской работы. Что могут такие панцири, Эвин знал по собственному опыту. Эта сталь выдерживала удар стрелы, пущенной, правда, из простого лука, с полусотни шагов. Он прикинул расстояние до берега. Тут, правда, было поменьше, но пробить насквозь… Нет. Невозможно.

Так ничего и не решив он пошел к крайним. Эти лежали друг на друге, словно прикрыли своими телами того, чьи ноги торчали из-под кучи.