Виконт-бродяга - Лоретта Чейз

Кэтрин понимала, что следует упорнее настаивать на крошечном займе, который позволит ей немедленно отправиться домой без необходимости отвечать на щекотливые вопросы. Однако ко времени знакомства с леди Эндовер Кэтрин уже была на грани истерики. Бегство мисс Флетчер стало coup de grace[12] в череде оглушающих несчастий. Чистая удобная постель, горничная, чтобы присмотреть за ней, и горячий чай, которым можно насладиться в уединении были слишком большим искушением, чтобы Кэтрин смогла перед ним устоять.

Девушка издала слабейший протест, к которому, однако, леди Эндовер оказалась совершенно глуха. И несколько мгновений спустя Молли уже вела нежданную гостью наверх.

Глава 4

Теперь, когда его подопечная очутилась в надёжных руках, Макс решительно вознамерился удалиться. Однако ж ему это не было позволено. К счастью, леди Эндовер, приказав брату остаться, пригласила все же опробовать содержимое тех соблазнительных графинов. Наполнив бокал и сделав большой глоток, Макс неторопливо прошествовал к камину и углубился в восхищённое созерцание мрамора.

Сестра его несколько мгновений тихо наблюдала за ним, прежде чем заговорить.

— Что ж, дорогой, — начала она, — какой интересный подарок ты мне преподнёс по возвращении домой. Только мне всегда казалось, что это тебя должно будет приветствовать откормленными тельцами [13]. Хотя она не больно-то откормлена, правда?

— Я не знал, что ещё можно сделать, чёрт побери. Едва ли я мог отослать её в экипаже, предоставив самой себе, как, впрочем, и поехать с ней — возникли бы проблемы с её проклятым папашей.

— Кто она, Макс? Не учительница, несмотря на этот сумасбродный наряд. И не твоя любовница, держу пари. Хотя ты и любишь казаться необузданным и чуждым условностей, но даже у тебя есть разумные границы. Кроме того, если эта девочка хотя бы раз в жизни подумала о чём-то развратном, то я готова съесть свою новую шляпку.

— Какие смелые суждения ты успела вынести, учитывая, что и рта не давала ей раскрыть.

— Зато я наблюдала. — Графиня удобно устроилась на софе. — Не думаю, что ты привёл бы её сюда, если б не чувствовал, что она… как бы сказать? Не такая, как все? Не та, кем кажется или хочет казаться? Её реверанс был довольно изящен. Манеры утончённые… хотя это не редкость среди учителей и гувернанток. Как бы то ни было, поскольку я не заметила в ней обычного для сего класса смирения, то заключила, что она благородного происхождения. Конечно, я могу ошибаться. Вдруг, она радикалка. Вряд ли это так, но все же.

Когда лорд Рэнд повернулся к сестре, в лице его сквозило облегчение.

— Значит, я поступил правильно?

— Ох, Макс, ты никогда не поступаешь правильно. Только ты мог подобрать заблудившуюся женщину так, словно она одна из тех брошенных котят, что ты вечно притаскивал мне. Но, боюсь, сейчас все немного иначе. Ведь её не отошлёшь на кухню отравлять кухарке жизнь.

— Только не говори мне, что ты хочешь отправить её назад?

— Я никогда не знаю, чего хочу, пока Эдгар не объяснит мне этого, дорогой, а он вернётся домой только к ужину. Признаюсь, мне любопытно, почему ты так противишься её возвращению домой. Ты ведь не влюблён в мисс Петтигрю, правда?

Брат в ужасе уставился на неё.

— Бог мой, Луиза… в эту тощую девчонку, беспрестанно поучающую всех и вся? Ты ещё не слышала её. Осмелюсь заметить, мисс Петтигрю просто была ошеломлена твоим великолепием, но дай только малейший повод, она и тебе прочтёт нотацию. Всё, что я мог сделать, — это удержать невозмутимый вид… — Он умолк, осознав, что не очень хорошо передавать сестре поучения, которые выслушал в борделе или позже, у себя.

— В таком случае, какое тебе дело, если она вернётся и выйдет замуж за того, кого выбрал её отец?

— Это против моих убеждений, я не буду в этом участвовать — не больше, чем когда старик попытался приковать тебя к тому престарелому троллю с птичьими мозгами. И против её убеждений тоже. Я уверен, поскольку она выговорила мне на этот счет даже ещё раньше, чем призналась, в чём, собственно, заключается её беда.

— Убеждения, — повторила её сиятельство, — понимаю. Однако, я должна посоветоваться с Эдгаром. Если он решит, что мы должны вернуть её семье, значит, должны.

— Постой, Луиза…

— Ты ведь не ставишь под сомнение его суждения? Разве не Эдгар уговорил папу дать тебе шесть месяцев на то, чтобы, наконец, перебеситься? И разве отец поддался на уговоры не потому, что именно Эдгар убедил его, будто ты гораздо лучший наездник, нежели Перси, а значит, гораздо менее способен свернуть себе шею за это время? Если папа и не тревожил тебя все шесть месяцев, то это всё заслуга Эдгара, уверяю тебя. Пока мой бедный муж разрывается, то бросаясь по малейшему зову к Принни[14], то сдерживая гнев отца, у него ни минутки не остаётся для себя.

— Не заставляй меня чувствовать себя виноватым. Эндоверу пришлось потакать капризам старика всего шесть месяцев. А теперь эта ноша падёт на мои плечи. Полагаю, старик уже подобрал мне невесту?

— Вообще-то, он подобрал их где-то с полдюжины. Нет, уверена, ты не захочешь ни одну из них, отец тоже это понимает, но ему так нравится думать, что он делает что-то полезное, бедный папочка.

Макс застонал:

— С полдюжины? А что с чёртовым домом?

— Я позаботилась об этом. Ни следа Перси. Уверена, тебе понравится.

— О, я не боюсь, что он неупокоенный бродит там, если ты это имеешь в виду. Старина Перси не отличался сообразительностью. Он бы не убился, будь это иначе. Чёрт бы его побрал, та лошадь могла взять препятствие.

— Да, дорогой, и ты нередко повторял ему, чтобы он больше доверял своему коню. Бедный Перси… ему никогда не хватало духа, не правда ли? Ему бы родиться младшим сыном. Он бы тогда мог спокойно уйти в священники, и папа бы одобрил такой выбор.

— А я бы всё равно оставался в том же чертовски затруднительном положении. О, ну как же. — Его милость допил вино и поставил бокал на каминную доску. — Тогда я бы хоть успел к нему привыкнуть. Собираюсь сегодня попозже повидать старика. Но если Эдгар решит отослать девушку назад, ты должна пообещать, что сообщишь мне об этом незамедлительно.

— Зачем?

Лорд Рэнд наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй на сестринском челе. Выпрямившись, он пояснил:

— Потому что я в таком случае намерен отправиться с ней. Возможно, у меня найдётся парочка ласковых словечек для её родителя.

Кэтрин, потягивая чай, размышляла над непростой ситуацией, в которую угодила. Наверняка за ужином хозяева дома станут задавать щекотливые вопросы. Что, бога ради, она могла им ответить?