Дом на берегу океана - Андрей Величко

Стрельбы показали, что по мощности мое приобретение далеко превосходит все оружие острова Хендерсон, вместе взятое, но по дальности заметно уступает ружью Тима. В фанерного человека у меня получалось уверенно попадать только с восьмидесяти метров.

Правда, вскоре у Тима сорвало пулю и от синего патрона, так что мне пришлось задуматься о более радикальном решении обозначившейся проблемы. Поначалу я попытался найти тонкостенную медную трубку с внешним диаметром «четыре и семь» – «четыре и восемь», но вовремя сообразил, что все можно сделать проще и лучше. И, значит, взял неизолированной медной проволоки диаметром примерно в три десятки, свернул ее в спираль, порезал на кусочки чуть покороче цилиндрической части пули, а потом просто вставил отрезки в формочки для отливок. В результате у меня получилось что-то вроде кустарных полуоболочечных пуль: их не срывало с нарезов уже и от черных патронов.

Однако внимательный осмотр ствола показал признаки начавшегося износа, хотя Тим отстрелял всего только чуть больше трехсот раз. Значит, ресурс ствола никак не превысит тысячу выстрелов, а может оказаться и раза в полтора поменьше, подумал я, но не сильно расстроился. Ибо уже выяснил, что стволы к «крысу», да и не только к нему, нетрудно купить отдельно от винтовки и за существенно меньшие деньги.

Вскоре я приобрел сразу пять стволов – два для «крыса» и три от гораздо более дорогой баллонной винтовки, которую в свое время мне не позволила купить жаба. Эти были на девять сантиметров длиннее, то есть имели не сорок пять сантиметров, а пятьдесят четыре. Я собирался выполнить свое обещание и сделать оружие для Хани – барабанную винтовку под те же самые черные патроны, но шестизарядную и с более длинным стволом.

А вообще-то в племени появился еще один вооруженный мною абориген – им стал молодой человек по имени Умари-ау, который хоть и с некоторым трудом, но все же научился откликаться на имя Марик. Парень он был весьма здоровый – кажется, даже самый сильный в племени. Но уж точно не самый умный. Настолько не самый, что я не рискнул доверять ему огнестрел, а пожертвовал на его вооружение старые отцовские лыжи. Из них был сделан довольно тугой лук, который даже я мог натянуть с немалым трудом, а у Марика это поначалу не получалось вовсе. Но парень усиленно тренировался, и я предполагал, что вскоре вооруженные силы острова Хендерсон приобретут еще и лучника. Правда, до результатов было еще далеко, если не считать таковым потерю Мариком одной стрелы из тех пяти, что ему сделал. Причем он и сам не мог сказать, как это его угораздило, ибо считать до столь запредельных величин, как пять, этот представитель полинезийского народа не умел. Стрел всегда было много, то есть больше двух, а когда и куда исчезла одна из них, он не имел понятия.

Кроме производства оружия, я занимался еще и проектированием первой яхты для себя, решив потренироваться на изготовлении совсем небольшой посудинки водоизмещением тонны в три-четыре. И начал с составления технического задания, причем даже тут обнаружились определенные трудности.

Пристать к острову можно было только на северном пляже, в остальных местах берега отвесно обрывались в воду. Но хоть сколько-нибудь защищенной бухты не было и там, то есть даже не при шторме, а всего лишь достаточно сильном волнении мое судно придется вытаскивать на берег. Однако пляж был очень мелким, в сорока метрах от берега вода доходила мне всего лишь до пояса. Отсюда ясно следовало, что килевая яхта для данных конкретных условий не годится. А на плоскодонке я наверняка перевернусь! В общем, мне ничего не оставалось, кроме как проектировать катамаран, чем я и начал потихоньку заниматься по вечерам.

В принципе со столь малым водоизмещением можно было попробовать сделать и швербот, но я не был уверен, что смогу правильно рассчитать его на устойчивость. И главное, эта маленькая посудинка должна по конструкции быть точной копией большой, тонн на тридцать – сорок, она и задумывалась в основном для тренировки. В таких же размерах про швербот лучше не думать – по крайней мере, судостроителю моей квалификации. Да и осадка у него все равно получится больше, чем у катамарана.

Вскоре проект был готов. Кораблик по нему имел смешанную конструкцию – металлический каркас из тонких профильных труб, но стрингеры дублировались сосновыми брусьями, а шпангоуты – конструкциями из местного красного дерева. Обшивку я собирался делать трехслойной – сначала пальмовые доски, потом четырехмиллиметровая фанера, поверх нее – несколько слоев стеклоткани с эпоксидкой. Это я описал конструкцию каждого поплавка, а перемычку предполагалось сделать сварной стальной в виде пространственной фермы, причем даже без обшивки, чтобы волны в случае чего спокойно сквозь нее перехлестывали. Ну, а на ней будет стоять маленькая кабинка.

Разумеется, для четырехтонного суденышка все это было совершенно избыточным, но я, как уже говорилось, проектировал его в основном как модель следующей, уже настоящей океанской яхты.

Понятное дело, этот катамаранчик должен иметь и паруса, и моторы. В качестве силовой установки я собирался сунуть туда генератор на пару-тройку киловатт и два электромотора в поплавки, а мачта будет нести вооружение бермудского шлюпа, то есть грот и стаксель.

Вскоре проект был закончен, и начались подготовительные работы. Ханя с Тимом получили по блокноту с карандашами и задание составить реестр всех пальм, а особенно красных деревьев, произрастающих на острове. Им это было нетрудно, потому как они, будучи главными охотниками, и так регулярно пересекали Хендерсон из конца в конец.

Вскоре выяснилось, что в тех местах, откуда бревна будет нетрудно приволочь по суше, древесины на маленький катамаран хватит, а на большой – точно нет. Попробуйте-ка силами двух десятков человек, причем далеко не Гераклов, протащить бревно по сплошному кустарнику километров за пять! Там и пустым-то пройти не так просто. Значит, надо строить либо дороги, либо буксир для транспортировки плотов, и я выбрал второй вариант.

При первом заходе в интернет жаба сказала «ох, и ни хрена же себе…», но как-то неуверенно: она была уже достаточно деморализована моими предыдущими тратами. Ибо то, что меня устраивало, стоило двадцать восемь тысяч рублей и называлось надувным катамараном «Валдай-4». Некоторое время я с сомнением разглядывал фотографии, а потом вздохнул и пожурил свою земноводную подругу за излишнюю деликатность. Потому как двадцать восемь тысяч – это полторы, а то и две недели работы в моей радиолаборатории, благо недостатка в заказах не ощущается. Неужели за вдвое меньшее время не выйдет собрать что-нибудь своими руками и из местных материалов? Да, деньги пока есть, но надолго их не хватит, если я начну покупать все подряд.

Вскоре на пляже развернулось строительство буксира. Туда были притащены четыре пальмовых ствола и связаны попарно. Под каждую пару я для увеличения плавучести укрепил по семь круглых двадцатипятилитровых бутылей из-под воды, коих на острове накопилось уже немало. Затем сварил раму из стального уголка, присобачил к ней пары бревен, и получился хоть и уродливый, но все же нормально держащийся на воде плот-катамаран. На раму я взгромоздил китайский четырехсильный движок для генераторов или мотоблоков, недавно купленный на распродаже за пять тысяч, и через редуктор один к двум присоединил к нему белый винт от «Нептуна». Все это заняло четыре дня, и еще день я плавал туда-сюда вдоль пляжа, выискивая недоделки и оперативно их устраняя. Вечером испытания закончились, плот был вытащен на берег, где я прикрутил на крайнее правое бревно табличку с названием первенца своего морского флота – «Богатырь». А потом устроил праздник с кока-колой и конфетами для помогавших мне в строительстве.

Затем начались подготовительные работы по организации верфи, которую я решил устраивать не на пляже, а повыше, у края откоса. Все-таки только при мне пару раз волны расходились настолько, что перехлестывали весь пляж и разбивались о корни кустов, растущих пониже. Поэтому было выбрано место с не очень высоким и довольно пологим откосом, и аборигены приступили к выкорчевыванию кустов. Потом им были вручены ломы с лопатами, и началось выравнивание спуска на пляж. Моего участия тут почти не требовалось, и две недели, кои потребовались островитянам на земляные работы, я посвятил халтуре, за которую мне было обещано семьдесят пять тысяч. Требовалось создать довольно мощный разрядник на четыре киловольта. В принципе-то задача довольно тривиальная, но тут имелись два условия, из-за которых заказчик долго не мог найти исполнителя, пока ему не дали мой телефон. Разрядник должен был питаться от линии длиной три километра, причем сечение проводов было всего полтора квадрата, а температура в довольно тесном отсеке, куда его предстояло засунуть, составляла сто тридцать градусов. Нет, некоторые институты брались за эту задачу, но просили такие деньги, что бедному заказчику проще было сразу повеситься. Ну, а я, прикинув свой опыт в работе с высоковольтной аппаратурой и отдельно с элементами Пельтье, взялся. Главной задачей было сделать нормально работающий компактный преобразователь от тех самых четырех киловольт, и за две недели мне удалось запустить его в виде настольного макета.