Рейсер. На пути к вершине (СИ) - Данил Сергеевич Кузнецов

чуть не поперхнулся воздухом на этом моменте. Руки дёрнулись вместе с рулём, болид буксанул — а это всё было уже на прямой «Ангар», и Моусон резко ушёл вправо, пользуясь моей ошибкой.

Потребовалось тянуть с торможением до последнего, а в «Стоу» гнать по внешке, надеясь на мощность двигателя.

Инженеры решили не загружать по полной передние шины, и в скоростных поворотах, таких как этот, я через силу ухитрялся удерживаться на трассе. С другой стороны, хотя бы заднюю ось не сносило…

Так и в этот раз. Меня подбросило на поребрике, но я не отпустил педаль газа, крепко вцепившись в наклонённый чуть ли не под прямым углом руль.

Вот дерьмо. Но… Уфф. Кажется, получилось. Моусон не стал рисковать и просто вновь пристроился следом. Три машины ехали в том же порядке.

— Поговорим об этом после финиша, — бросил я в микрофон и сосредоточился на вождении.

В чём-то инженер был прав: сражаться сейчас было опасно. Но имелся выбор: или создавать прочный заслон, настраиваясь на защиту, или же гнать на всех парах и готовиться к неожиданностям. Однако это была только первая гонка сезона, и стратеги, похоже, попробовали сыграть консервативно. За это их нельзя было винить.

Вот только Пауль мог бы озвучить мне всё и подружелюбнее.

Пелотон завернул на четвёртый круг. Ускорение к первому повороту…

И Айлотт вылетел! Британца, шедшего на втором месте, развернуло на мокром участке и выкинуло в гравий. А это значило, что Йоэл теперь был третий. И цена борьбы вмиг возросла многократно.

— Машина безопасности, — предупредил меня Пауль. — Работаем на подиум.

— Принято, — скрепя сердце отозвался я.

«Ред Булл», возможно, ошибся с командой для обкатки своих юниоров.

* * *

После награждения я подошёл поздравить тех, кто только что побывал на пьедестале.

— Отличная работа. — Крепкое рукопожатие с Йоэлом. — Жёстко ты тогда.

— А как ты хотел? — усмехнулся швед. — Тут надо потолкаться, чтобы привезти себя как можно выше.

— Ну-у-у… да.

Я задумчиво глянул наверх. Пока что было сухо и облака оставались белыми, но всё равно казалось, что вот-вот начнёт накрапывать. Англия, что с неё взять…

Всё-таки не получилось у меня удержать четвёртое место. Ближе к финишу резина, прикатанная в первой квале, износилась окончательно, и я пропустил вперёд Моусона. Однако своей защитой дал напарнику оторваться достаточно, чтобы привезти в копилку команды первый в сезоне подиум.

— А у вас двоих, я смотрю, проблем с этим нет, — я посмотрел на стоявших рядом Норриса и Гюнтера, намекая на то, что они тупо от всех уехали.

Ландо буквально светился от счастья, держа в одной руке бутылку, а в другой — приз за первое место. Ещё бы: ведь это для него всего четвёртая гонка в «трёшке» — и уже такой результат. Тем более — дома.

Макси же просто улыбался, явно довольный началом сезона.

— Да, — просто ответил Ландо. — Мы такие. Ну и хорошая квалификация тоже помогла.

— Что думаете о чемпионстве?

Все трое переглянулись и расхохотались.

— Ну ты спросил. Одна ж только гонка прошла, — сказал, смеясь, Йоэл. — Да кто угодно может выиграть. Хоть я, хоть ты… хоть даже Кейван.

Упоминание нашего немецкого сокомандника, закончившего заезд предпоследним, заставило в итоге заржать и меня.

— Эй, а про нас не забыли? — с притворным возмущением спросил Макси. — Мы, между прочим, выше вас сегодня приехали.

— Только сегодня, — я поднял палец. — И последнее: как думаете, что важнее — победа или участие?

Это вызвало новый взрыв смеха, к которому присоединился и я.

Действительно — ответ на этот вопрос все мы прекрасно знали.

* * *

Суббота, 15 апреля

Вторую гонку этапа уже я начинал выше других в «Мотопарке». Йоэл разместился на втором ряду вместе со мной, на двадцать семь тысячных отстав от моих 1:50,510. Впрочем, примерно столько же мне не хватило до поула, который на этот и следующий заезды взял Айлотт. Видимо, нас ожидала дуэль двух бриттов на домашнем треке — тем более что Каллум наверняка хотел реванша после своего глупого схода.

И как раз затем, чтобы вклиниться в эту схватку, дальше стояли мы с Йоэлом. А прямо позади нас ждали своего шанса Форман и Гюнтер.

В команде вчера вечером после квалификаций разгорелись жаркие споры. Пауль стоял на том, что стоит дать мне попробовать себя в роли ведущего — и в кои-то веки я был благодарен инженеру; сам Эрикссон и наш стратег Ронни возражали. Я же был солидарен с позицией Маттиаса, чтобы гнали по полной мы оба, если форма позволяет. В итоге сошлись-таки на том, чтобы выяснить всё на треке.

Тот, кстати, просох, и нового заряда дождя не предвиделось, поэтому стартовали, как обычно, с прогревочным кругом. Вычерчивая зигзаги на прямиках, я затылком ощущал взгляд напарника, мечтавшего, как и я, о победе. В том году Йоэлу, в отличие от меня, так и не довелось побывать не то что на верхней, но даже и на второй ступеньке пьедестала почёта. И он явно планировал сегодня это исправить.

Мы выстроились на решётке, пристально глядя на светофоры. Сзади к пелотону подъехала жёлтая медицинская машина с чёрной полосой по центру капота и синей мигалкой, да помахал зелёным флагом с обочины маршал в оранжевой робе.

Загорелись один за другим огни… а когда погасли, больше не осталось времени ни на что, кроме как рулить и следить за происходящим на трассе.

Сразу после сигнала бросил сцепление и выжал газ процентов на восемьдесят — чуть сильнее, чем приходилось на машине «четвёрки». Вторая передача — и полный газ. Разгон к новым гоночным горизонтам.

Норрис провалил старт, и справа появилось широченное свободное пространство! Не мешкая, резко свернул туда, пристроившись параллельно «Преме». Эрикссон дёрнулся было вслед за мной, но пока что он был слишком далеко.

У меня аж дух захватило, когда я понял, что собираюсь сделать.

Не нажимая на тормоз, я на полном ходу влетел в первый поворот с включённой пятой передачей,