Между небом и землей - Ева Нил

— Полагаю, мы оба знаем, для чего я здесь. — Оуэн повернулся и подошел ближе.

Я попыталась сделать шаг назад, но он схватил меня за запястье и придвинул к себе. Его глаза блеснули, а на лице появилась надменная улыбка.

— Отпусти меня! — рявкнула я.

— Или что? Хочешь сказать, что тебе не понравилась та ночь?! — Оуэн оскалил зубы.

— Ты принудил меня, (тра-ся) с директрисой, угрожал Натали!

— Ну, Ривьера, не преувеличивай. Ты сама меня хотела, забыла?

Я сжалась и попыталась вновь высвободить руку из цепкой хватки Оуэна. Он лишь продолжал улыбаться и сильнее сжимал запястье.

— Это были лишь слова, а ты взял и….

— А я взял и сделал то, о чем ты мечтала. Ты искушала меня каждый раз, когда мы были наедине. Получила то, чего хотела, — пожав плечами, сухо сказал Оуэн, а затем нагнулся к моему уху, — Эдриан не сможет дать тебе таких эмоций, Ривьера. Ты пытаешься казаться правильной и нежной, но внутри ты (пох-ая), жаждущая властного мужчину сука. Ты знаешь свою темную сторону и чувствуешь этот жар в себе. Только я смогу утолить твой «голод»! — прошептал Оуэн.

После этой фразы он ослабил хватку, и мне удалось отойти на несколько шагов назад. Я смотрела ему в глаза, и меня переполнял гнев.

— Как ты вообще себя выносишь!? — уже с ненавистью прошипела я. — Ты мерзок от начала и до конца!

— Пусть так, но от себя не убежишь, Ривьера.

Оуэн направился в сторону своей машины. Он оставил меня в замешательстве, и сколько потом я стояла посреди улицы — не знаю.

Почему он расценил все в свою пользу? Я никогда не делала намеков на кекс. В наших поцелуях не было ничего особенного. Для меня.

Вспоминать ту ночь мне нелегко, а сидеть и анализировать каждое сказанное слово — просто невозможно! Оуэн не вспоминал обо мне несколько месяцев и только сейчас решил высказаться. Зачем? Если до него дошли слухи об Эдриане, то я уверена, здесь не обошлось без Алекс. Она стала настолько одержима им, что готова пойти на что угодно. Подбить Оуэна снова влезть в мою жизнь — идеальный план, чтобы рассорить нас с Эдрианом.

Я снова вздохнула и посмотрела вверх. Солнце ярко сияло, а небо выглядело таким безмятежным и красочным. Уверена, что там, наверху, забывались все проблемы и невзгоды! Казалось, только научившись летать, поймешь, что значит свобода.

Вечером мне удалось уговорить маму выпустить меня на пару часов из дома. Эдриан уже ждал на парковке. Я не знала, рассказывать ли ему о сегодняшнем визите Оуэна. Или снова промолчать? Я так устала от своей лжи! Эдриан честен со мной с самого начала, а я взамен только и дела, что вру и не договариваю на каждом шагу. Не понимаю, как разорвать этот порочный круг? Как рассказать любимому то, что точно его расстроит?

Расстроит? Это мягко сказано, Ривьера. Такие новости принесут боль!

Впервые я согласна сама с собой. Мне не хотелось разочаровывать Эдриана, не хотелось ему лгать… Я загоняла себя в тупик. Ясно одно: еще одна ложь будет совершенно неуместна. Только как преподнести одно без другого? Разговор с Оуэном касался случившегося той дурацкой ночью. Выходит, рассказывая правду, я снова вынуждена врать.

Сделав два глубоких вдоха, я выпрямилась и посмотрела на себя в зеркало.

Скажу ему обо всем и сразу немного позже. Не сегодня. Нет, не сегодня.

Надев теплое пальто, я, наконец, вышла из дома.

На улице было тихо. Крупные снежинки медленно падали на землю. Безлюдная белоснежная улица, освещенная лишь парой фонарей, завораживала. Эдриан стоял, облокотившись на свой Porsche, и внимательно смотрел в мою сторону. Я улыбалась, хотя тревога никуда не девалась. Но как только я угодила в сильные и нежные объятия Эдриана, все страхи тут же отступили. Прижавшись к парню сильнее, я почувствовала приятный запах и тепло.

— Сильно скучала? — нарушив тишину, спросил Эдриан.

— Скучала, но не сильно. — я хитро улыбнулась. — Как прошла встреча с тем пилотом?

— Даже не знаю.

Я уставилась на юношу непонимающим взглядом.

— Он ведь твой кумир!

— Да. Но я понял, что не хотел бы себе такого будущего. Идем.

Эдриан потянул меня за руку в сторону парка. Он выглядел встревоженным и, мне показалось, разочарованным. Некоторое время Эдриан молчал и собирался с мыслями. Я не торопила его.

Наконец, парень начал говорить:

— Конечно, он именно такой, каким я себе его представлял; уверенный в себе, строгий и чертовски опытный летчик.

— Но…?

— Пообщавшись с ним поближе, я понял, что все это просто маска. Он рассказал, что на самом деле каждый свой вылет считает последним. Ему тяжело и, знаешь, одиноко. Почти всю свою жизнь он посвятил авиации. Всегда и везде старался быть первым, незаменимым. Я восхищался им, будучи еще ребенком, поэтому поставил себе цель — стать первоклассным пилотом. Я чувствовал, что это мое, понимаешь?

Эдриан снова делился со мной самым сокровенным, и я почувствовала себя дрянью. Он рассказывал мне то, что у него на душе — это и есть настоящее доверие. Я же не могу признаться любимому человеку в страшной правде, которая терзает мою душу изо дня в день.

— Возможно, я пытался подражать ему, — продолжал Эдриан. — Но только сейчас я узнал, чем он пожертвовал ради своей славы.

— Что произошло?

— Он отказался от своей семьи. — Эдриан остановился и сжал руки в кулаки.

— Не понимаю?

— Не думаю, что тебя сильно заинтересуют подробности. — он обнял меня за плечи и поцеловал. — В конце концов, каждый сам выбирает, что ему важнее. Он лишь сейчас понял, как сильно страдает от одиночества.

— Миллионы поклонников! Звучит не сильно одиноко, — усмехнулась я.

— Одиночество бывает разным, Ри. Ты понимаешь, о чем я.

Я кивнула Эдриану в ответ и снова взяла его под руку.

Мы еще долго гуляли по парку. Уже на пути обратно к дому Эдриан предложил прокатиться с ним до аэродрома. Хоть часы и показывали десять, я согласилась. Мне было мало проведенного времени вместе. Я нуждалась в Эдриане каждую минуту, это какое-то наваждение. Он с нескрываемым удовольствием видел, что я привязываюсь к нему.

Мы медленно ехали по темной ухабистой дороге. Эдриан рассказывал мне, с чего начинал свой путь в авиации, как сильно волновалась его мама, давая письменное разрешение на первый самостоятельный полет, когда ему только исполнилось шестнадцать. Совсем еще мальчишка, но уже в одиночку управляющий небесной машиной. В Эдриане всегда горело желание чем-то заниматься, идти вперед! Этим он привлекал многих людей. Человек, поставивший перед