Крылья для Анны (СИ) - Марианна Красовская

практически сразу же. Было очень темно, кусты цеплялись за одежду, дорожки путались. Оглушительно трещали цикады. Пахло, кажется, жасмином. Посвистывала какая-то птица. Странная, разве птицы по ночам не должны спать? Женщина огляделась. Замок возвышался за ее спиной серой туманной глыбой. В нескольких окнах горел свет — не все обитатели сладко спали в своих кроватях. Анна опустилась на деревянную лавку, зевнуло тихо, как кошка, прикрыла глаза. До чего ж спокойно!

***

— Эй, Аннет, с тобой все в порядке? — ее тормошил один из близнецов.

Женщина открыла глаза и едва слышно застонала. Спину и плечи ломило. Спать на жесткой деревянной лавке в полные сорок пять было отвратительной идеей. Она уже не так молода, как раньше.

— Живая, — лаконично ответила Анна, хлопая глазами и приглаживая пальцами растрепавшиеся волосы.

— Отлично. Ты мне нужна.

— Зачем?

— Отец велел составить список Мэррилов. Семейное положение, образование, увлечения, ну знаешь… Чтобы понимать, кто есть кто. Мы запутались.

— Спроси у Джо.

— Он сказал, что ты знаешь все обо всех.

— Что, будем рисовать генеалогическое древо? — поморщилась Анна. Она, конечно, все помнила, но вот кто кем кому приходится — это сложно. Двоюродные, троюродные… Тетки, дедушки, кузины… Все давно перепутались.

— Нет, не будем углубляться. Достаточно самых близких связей: муж-жена, братья-сестры, родители-дети.

— Это я могу.

Она с некоторым трудом поднялась, сделала несколько круговых движений головой, словно проверяя, работает ли шея, а потом спросила:

— Адам, нам тут не рады?

— Странный вопрос. Рады. И не рады. Одновременно. Но это неважно. Вы такие же Мэррилы, как и мы.

— Не такие, — возразила Анна. — Кайл сказал, что мы бескрылые. Что это значит? Мы ущербные? Чего-то не умеем? Не так воспитаны? Я не понимаю.

— Мэррилы — это птицы, — просто и непонятно ответил юноша.

— В переносном смысле? Это символ, да? Ну, у нас в замке есть барельефы с совами. Я всегда удивлялась, за что Эдвард так любил этих тварей.

— В самом прямом смысле, Энн. Мы оборотни, птицы-оборотни.

— Да ты издеваешься!

— Нисколько. Смотри.

Он взмахнул рукой каким-то определенным образом и вдруг исчез. Совершенно, абсолютно. Как сквозь землю провалился! А нет, не весь: на земле сидела небольшая, размером с кошку, сова с круглыми желтыми глазами и пестрыми крыльями. Ошеломленная Анна опустилась на скамейку. Ноги держать ее отказывались.

Так вот что имел в виду Высочайший!

Все это было так дико и странно, но ничуть не более странно, чем переходы в другой мир и точная копия ее замка. Ну оборотни, ну совы. А чего она вообще ждала от Мэррилов?

Эта неожиданная мысль ее успокоила. Она даже протянула руку, когда сова, вздохнув на удивление длинными крыльями, взлетела.

Тяжелая. Сова — или все же Адам? — опустилась на запястье очень деликатно, но когти у нее были самые настоящие. Янтарные глаза пытливо смотрели на нее: верит ли?

— Ладно, — сказала Анна. — Оборотни так оборотни. Почему именно совы?

Птица оттолкнулась от ее руки, оставив кровоточащую царапину и смутный восторг в груди, и еще в кратком полете окуталась серой дымкой.

— Нас очень немного видов, — ответил ей Адам, приглаживая волосы. — Мэррилы — неясыти. Кто-то крупнее, кто-то мельче. Высочайший — белокрылый орел. Есть еще филины, журавли, лебеди, соколы…

— Бакланы, пеликаны, альбатросы? — с энтузиазмом продолжила Анна.

— Альбатросов осталось совсем мало, — пожал плечами юноша. — Да и понятно, они много воли взяли… триста лет назад. Эдварда просто сослали, а их казнили всех, кроме детей.

Глава 8. Для чего нужны крылья

— Что же случилось триста лет назад? — не могла не спросить Анна.

— Узнаешь еще. Поверь, история крайне неприятная, мне стыдно, что в ней замешан мой родич.

— И все же я настаиваю.

— Ну хорошо. Если коротко, то там был заговор. Морские провинции хотели независимости. А Мэррил добыл им денег на оружие и подкуп чиновников. Высочайшему все это крайне не понравилось, восстание подавили, альбатросов убрали, часть населения побережья переселили в горы за то, что они поддержали мятеж. Собственно, все.

Ничего себе — все! Анна прекрасно понимала, что за быстрыми равнодушными фразами скрыты тысячи сломанных судеб. Осиротевшие дети, казни, люди, лишившиеся своих домов. И хоть прошло триста лет, но все же — смогли ли они забыть? Если даже Адам не забыл?

— Так чем все же крылатые отличаются от бескрылых? — перевела она тему. — Живут дольше?

— Да, много дольше. И здоровье у них отменное, и, конечно, магией владеют.

— Да уж, конечно, — вздохнула Анна. — Куда без магии-то?

— Верно, — не заметил подвоха Адам. — Никуда, совершенно никуда. Именно магия обеспечивает тот уровень жизни, к которому мы все привыкли. Магия — это и производство одежды, и обработка полей, и свет, и тепло, и строительство домов. Не представляю, как вы в том пустом мире справлялись, это, должно быть, ужасно — мыть полы водой и шваброй, стирать вещи руками, без очистительной магии.

— Машинка стирала, — проворчала Анна. — Никаких проблем. Закинул, вынул, повесил, снял… Погладил, сложил… А дом у меня клининговая служба убирала.

— Сколько лишних телодвижений: закинул, повесил, отгладил! А машинку ведь еще построить нужно!

— Купить.

— А если нет денег?

— Заработай, — Анна вообще не понимала, в чем проблема. — Если у бескрылых нет магии, то они делают все то же самое вручную, верно?

— Нет. Отдают в прачечную или покупают шкафы с магией очистки.

— А если нет денег? — бросила она Адаму его же слова. — Что тогда?

— Зарабатывают, — вздохнул он. — Ладно, может, не так уж наши миры и отличаются. Так ты будешь завтракать?

— А что, уже кормят?

— Завтрак ты проспала, насилу тебя нашел. Но можно зайти в школьную столовую.

К счастью, вопросов Адам задавать не стал. Мэррил же. Наверное, для него не так уж и странно найти в своем саду женщину, спящую на лавке.

Зачем-то юноша подхватил ее под руку, увлекая не в сторону северной башни, а к главному входу в замок. Всего же входов тут было четыре, не считая башен и подземелья. Один парадный, для гостей и посетителей, два для прислуги и еще