Выстоять. Буря над Тереком - Борис Громов

И вот уже почти четыре часа я «глядю внимательно — в оба глаза, слухаю внимательно — в оба уха». Общую схему оборонительных сооружений северной окраины селения я уже зарисовал, теперь прикидываю примерный численный состав гарнизона, маршруты патрулей, график смены караулов и общий морально-психологический настрой в банде. Пока результат неутешительный: это вам не кучка раззвиздяев на блокпосту у моста. Тут у ребят все серьезно: высокая, метра три, стена из дикого камня с бойницами для стрелков, пара огневых точек с ПК, в которых постоянно дежурят часовые. Справа от ворот, похожих на те, что были в Червленной или Петропавловской, но раза этак в три меньше, под арку едва-едва грузовик типа армейского «Урала» или «КамАЗа» втиснется — аккуратный капонир, сейчас, правда, пустующий. Судя по габаритам — под БМП или БТР, для танка явно маловат будет. За время наблюдения видел две смены караульных, каждые два часа, точно, хоть будильник по ним сверяй. На посту не спят, шмаль не курят и даже насваем не закидываются. Прямо не банда, а регулярное воинское подразделение. Да уж, вот если б я таких потревожить попытался — давно бы в яме гнил. Но, к счастью, у меня сейчас задача совершенно другая. В очередной раз бросив взгляд на циферблат своих «Командирских», расталкиваю Толю, вручаю ему бинокль и планшет с набросками и записями. Все, Курсант, теперь твоя очередь, а командир — баиньки, но ежели вдруг что экстренное, то буди не раздумывая. Ну, ЦэУ[11] отданы, теперь можно свернуться клубочком под «лохматкой» и слегка вздремнуть.

Ничего экстраординарного за время моего сна не приключилось. Уже вполне компетентный в вопросе Толя точно успел вычислить график и маршрут двух караульных групп, заметил в момент пересменки очень неплохо замаскированный снайперский «секрет», расположенный буквально на сто метров ниже нас и, к счастью, здорово левее. Еще вот такого соседства нам только и не хватало для полного счастья и душевного спокойствия. И то, и другое он аккуратно зарисовал на начатой мною схеме. Еще к КПП со стороны большого Ведено подъезжал какой-то тип на автомобиле. Толя смог сфотографировать и самого типа, и его автотранспортное средство. Забрав у него фотоаппарат, я решил взглянуть на гостя и его «стального коня». Машине место явно было на съемочной площадке очередной части «Безумного Макса» — кустарный и явно кое-как сляпанный на базе «Жигулей»-«классики» двухместный багги, серьезный человек на такой рухляди точно ездить не будет. Да и внешность приезжавшего была достаточно красноречива — никто, звать никак. Но сам факт наличия у него хоть и убогого, но все ж таки автотранспорта и то, что обращались с ним местные довольно уважительно, говорил об одном: хоть и «шестерка», но на серьезных людей мечущаяся. Скорее всего — посыльный, причем со срочным донесением, обычное мог бы и конный привезти. Эх, вот бы заглянуть в ту сумку, которую он, по словам Толи, здешнему командиру или какому-то начальнику передал! Кстати, сам момент передачи Курсант тоже заснять умудрился. Качество, правда, никакое, на такой дистанции уже никакой зум не спасает, но кое-что разглядеть можно.

В общем, пролежали мы на том обрыве до самой темноты. Окончательно определились с количеством Непримиримых в селе — человек тридцать-тридцать пять, или по-простому — пехотный взвод. Три автомашины — две полумертвые «Нивы» и один относительно неплохо сохранившийся УАЗ. Кстати, искалеченные останки угробленного мною «Ровера» — тут же, в небольшом закутке рядом с проржавевшим ангаром. А вот в ангаре, судя по отпечаткам траков в засохшей грязи и часовому у ворот, — та самая неопределенная, но точно гусеничная, единица бронетехники, для которой капонир сложен. Есть у меня подозрение, что большего мы уже не узнаем. Ну, тогда пора и честь знать!

И снова с погодой нам повезло. На этот раз к вечеру стянуло плотные тучи, а из ущелья вверх полез густой грязно-серый туман. Видимость — метров на десять вперед от силы. Да только нам, назад по уже знакомому маршруту возвращающимся, больше и не надо. А вот часовые у ворот и «духовский» снайпер в своем «секрете» могут до посинения в эту непроницаемую пелену свои буркалы пялить, один черт, дальше своего носа ничего не увидят.

— Все, Толян, мы молодцы, — прошептал я в самое ухо напарнику, когда мы, сначала ползком, а потом крадучись, согнувшись в три погибели, отошли метров на двести от нашей «лежки». — Сворачиваем «леших», и — дай бог ноги!

— Погоди, командир, — трагическим шепотом взмолился тот. — Мне по-большому приперло — сил нет! И так уже часа три терплю.

— Нет, Курсант, вот умеешь же ты любимому начальнику свинью подложить, а. Лучше пока забей там себе небольшой чопик, не боись, не надолго и дуй за мной, буду учить тебя оправляться на вражеской территории, не оставляя при этом следов.

Спускаться вниз сразу я не рискнул. Видимость, конечно, никакая, но вот зато со слышимостью в тумане — все в порядке. Еще не хватало выдать свое присутствие треском неудачно попавшейся под ногу ветки или грохотом не вовремя скатившегося камня. По той же звериной тропе мы в быстром темпе ушли на пару километров назад, и когда Толя, догнав меня, изобразил глазами уж совсем нечеловеческие страдания, начали по моей команде спускаться вниз, к дороге и ущелью, по самому краю которого она проходила. А на дне ущелья, не такого уж и обрывистого, со вполне проходимыми склонами, поросшими акацией, гремела камешками моя старая знакомая — речушка со странным названием Хулхулау.

— Значит так, Толя, заходишь в реку примерно по середину голени, разворачиваешься лицом к течению, присаживаешься и делаешь свое грязное дело, — напутствую я уже поскуливающего от нетерпения напарника.

— Миш, ну вот на хрена опять всякие умности придумывать? Почему именно лицом к течению? — пыхтит влезающий в воду Анатолий.

— А сам прикинь! — глумливо ухмыляюсь я.

Повертевшись и так, и этак, Толя убеждается, что при любом другом способе посадки он просто рискует изгваздаться в собственном… в собственных отходах жизнедеятельности. С тяжким вздохом он садится так, как я и сказал.

— Запомни навсегда главное правило из двух пунктов, Курсант. Во-первых, командир прав всегда. Во-вторых, если командир не прав, то подчиненный должен глядеть пункт первый. Ладно, пойду, отойду немного. И тебя смущать не буду, и покараулю заодно.

Слегка поразмыслив, я решил, что выбираться назад, на горный склон, нам не обязательно и дальше можно совершенно спокойно идти по ущелью вдоль реки, вниз по течению. Прижмемся поближе к левой стороне, там растительность погуще, уже даже не кусты, а вполне себе деревья, да так и дотопаем до самого Сержень-Юрта. Ну, может, не до самого, но уж до развалин пионерлагеря — точно. Сказано — сделано. Путь продолжаем по ущелью, вдоль русла реки, которая своим плеском и перестуком камней на дне, полностью скрывает звуки наших шагов. И ведь наверняка так бы и ушли назад, тихо и спокойно, да только в Беное понесла меня нелегкая из ущелья наверх. Захотелось, понимаешь, еще раз на нашу базу поглядеть. Поглядел, мля…