Курсант: Назад в СССР 12 - Рафаэль Дамиров

голова гудела. Мысли вдруг стали расползаться. Я тряхнул шевелюрой, сбрасывая наваждение. Что за черт! Выпил-то я всего ничего! Видно, самогон не такой какой-то. Ядрёный… Хотя нет, вон Люська с Семой бодрячком были, на сеновал ускакали — точно не для того, чтобы там храпеть, а выпили поболее моего. Настроение у обоих — ни в сказке сказать, ни матом сформулировать, а у меня все тело ватное… Блин, вот так оказия.

— Почему вы смотрите на мои ноги? — прищурился на меня Ковригин.

В глазах его уже не было хмельной завесы, а проскользнул холодок.

— Не смотрю, — я ничего не нашелся ответить, лишь глупо улыбнулся, мысленно коря себя за неосмотрительность. Дались мне его тапки… — Стесняюсь я.

Хотя пофиг, щас ксиву покажу и наручники писаке надену.

— Думаете, я не понял, кто вы такой? — неожиданно выдал Ковригин.

— Что? — опешил я.

— Я знаю, зачем вы здесь!

Ковригин решительно встал, быстрым шагом пересек комнату и схватился за стоящее в углу ружье. Он не шатался, как должен был после такой дозы выпитого. Удивительно…

Писатель навел на меня ствол. Ага! Патрончик-то я успел вытащить, пока он выходил в подвал. Я тоже решительно встал.

Вернее, думал, что встал, но на самом деле у меня ничего не вышло… Я чуть не завалился на диван, еле заставив свое тело хотя бы остаться в сидячем положении. Что за хрень⁈ И тут до меня дошло… Чай! Точно! Гад опоил меня чем-то! Вот сука!!!

Глава 5

Не вставая с дивана, я вытащил пистолет из-под рубаки. Щелкнул предохранитель и грозно лязгнул передергиваемый затвор. Я собрался с силами и направил пистолет на Ковригина.

— Ружье у тебя не заряжено! — ухмыльнулся я. — Бросай ствол!

Тот, завидев у меня в руках оружие, побледнел, преломил ружье, но то зияло пустым патронником.

— Бросай! — гаркнул я.

Историк выронил оружие и стоял теперь, переминаясь с ноги на ногу и таращась на пистолет. Если бы не вся эта ситуация, его можно было даже пожалеть, такой побитой псиной он выглядел.

— Что ты мне в чай подмешал, сволочь? Руки в гору! Ну!

Писатель подчинился и тихо пробормотал:

— Вы меня… убьете? — сейчас он явно испугался и выглядел подавленным.

— Если будешь вести себя, как я скажу, то, возможно, нет, — чуть обнадежил я его.

Я пытался оценить свои силы. Вроде, в сознании, но при этом я не способен к активным физическим действиям. Надеюсь, это что-то вроде снотворного, а не яд. То есть, действие закончится, а не усугубится. В любом случае, пытаться встать на ноги — так себе идея. Поэтому я решил командовать с дивана. Еще раньше я заприметил, что под столом виднеется крышка подполья.

— Открой, — кивнул я на кольцо в люке.

— Что это вы задумали? — писатель вдруг снова перешел на «вы».

— Открывай! — рявкнул я, но Ковригин не шевелился, так и застыл с поднятыми руками.

Что ж, придется его мотивировать, пока я совсем не вырубился.

Бах! — пальнул в потолок. На голову хозяина дома посыпалась крошка из краски и щепок.

Писатель вздрогнул, втянул плечи, а затем кинулся поднимать крышку. Она оказалась без петель — просто поднималась, как с кастрюли.

— Лезь вниз! — распорядился я. — Живо!

Тот нехотя нырнул в образовавшийся лаз. Встал на лестницу, чуть спустился — над полом возвышалась только его голова.

— А теперь закрой крышку!

Ковригин подтянул к себе квадратную конструкцию, крашеную в цвет пола и, корячась, водрузил ее у себя над головой, окончательно скрывшись внизу.

Теперь можно было немного выдохнуть. Ужасно хотелось спать, но не время было расслабляться. Я собрался с силами и встал. По стеночке доковылял до подполья и повис, опираясь о стол. Рывок, другой — и подвинул его ножки аккурат на крышку лаза. Смел со стола писательские вещички, карандаши и бумаги, только пишущую машинку оставил, чтобы не дай бог не разбить. После чего сам взобрался на стол. Лег вдоль, чуть свесив ноги.

И уставился в потолок. Яд или снотворное? Да где они?

Во мне восемьдесят с лишним кило, теперь точно не выберется. Главное — не спать, нельзя позволять себе спать, хотя глаза слипаются. Еще какое-то время я держался, но с каждой минутой становилось сложнее. Не надеясь больше на организм, я собрался с силами, встал, доковылял до двери и запер дом изнутри. Снова примостился на столе и… отрубился.

Очнулся от того, что кто-то громко барабанил в дверь. Уже стемнело, сколько прошло времени, я не знаю.

— Откройте! Милиция! — слышался снаружи знакомый голос.

Это был Федя. Нашли меня-таки… Молодцы!

Чувствовал я себя уже сносно, лишь в глазах легкий туман и в голове шум.

Подошел к двери и откинул крючок. На пороге стоял Погодин с пистолетом наизготовку, из-за его спины несмело выглядывал Саня.

— Что так долго? — буркнул я, но не смог сдержать улыбку.

Рад был видеть напарника, потому что за руль я бы все-таки пока не рискнул сесть.

— Андрюха! — выпалил он. — Ты чего такой бледный? А где Ковригин?

— В подполье сидит, опоил меня, гад, чем-то! Но, вроде, уже отпустило. А вы меня как нашли?

— Так все окрестные дачи объездили. Спрашивали, где тут у них писатель живет. В Камышево заехали, тут нам сразу на этот дом указали. Хорошо, что в деревне все друг дружку знают. А уж тем более — писателей. Подъехали, а тут наша машина стоит. Ну…

Федя повернулся к Саньку:

— Иди, таксиста отпусти.

Саня кивнул и исчез за дверью.

Федя вошел в дом и осмотрелся:

— Ого, ружье!

— Оно не заряжено, — я вытащил из кармана патрон двадцать четвертого калибра. — Дуй за понятыми, сейчас изымать ружье будем и пишущую машинку.

— Давай сначала Ковригина достанем, — Федя помахал наручниками.

— Согласен… Отодвинь стол, вон люк, видишь?

Погодин уже ничему не удивлялся. Федя выполнил мое указание, откинул крышку и наклонился над дырой.

— Эй, гражданин! Вылезайте!

В ответ тишина.

— А он точно там? — таращился то на меня, то вниз Федя. — Вроде, никого не видать.

Я тоже заглянул в подполье, но, кроме картошки и паутины, ничего не разглядел.

— Сбежал… — растерянно пробормотал Погодин. — Как? Стол же на люке стоял?..

— Ну… Да…