Я и моя Тень. Книга 1. Гладиатор (СИ) - Айтбаев Тимур Аскарович

Пользуясь моментом, я кладу свою правую руку на ее задницу, упругую и чертовски приятную на ощупь.

- Убери, - тихо говорит она, - или весь вечер будешь занят извлечением из нее кинжала.

- Я думал, ты для этого меня сюда позвала, - но руку я все-таки убрал.

- Ты ошибся, - она отстраняется. В руках – мой мешочек с оставшимся золотом. Она подбрасывает его. - Уже половину потратил? Какая… расточительность, - и мешочек летит мне в руки.

- Мои деньги. Куда хочу, туда и трачу.

- Есть сделка, - она скрещивает руки на груди и встает в немного эротичную позу – одну ногу отставляет в сторону, а на вторую переносит вес своего тела, из-за чего в эту сторону слегка смещается таз. И я как-то… засмотрелся на это. – Я даю тебе информацию о твоих соперниках, которых после завтра ты должен будешь одолеть, а ты…

Она улыбается. Хоть я и не вижу губ, но возле глаз появились едва заметные морщинки.

- …ты раскроешь мне информацию о своей способности. Об этой твоей… трансформации.

- И еще ты разденешься, - говорю я, выпрямляя спину и улыбаясь. – И проведешь со мной ночь, позволяя мне делать все, что захочу.

Морщинки у глаз моментально исчезают.

- Ты идиот, Маркус Спенсер. Возомнивший о себе черт знает что идиот. Твоя победа была случайной. Ты должен это понимать.

Она немного шевельнулась, и ее рука блеснула от солнечного света. Я заметил на каждом из ее пальцев что-то вроде наперстков, но только заостренных, типа когтей.

Прям женщина-кошка…

- В следующий раз уже ты будешь меня искать… и согласишься на любые условия… вот только… цена моя взлетит… как бы тебе не пришлось раздеваться, позволяя мне делать с тобой все, что захочу…

И морщинки появляются снова.

- …если ты вообще не сдохнешь на Арене. Вот будет… обидно…

И она совершает резкое движение. Как будто собираясь на меня прыгнуть, или что-то в меня бросить. От этого я вздрагиваю, замираю и жмурюсь. Затем опоминаюсь и, быстро открывая глаза, хватаюсь за рукоять меча, но в переулке никого нет.

Я совершенно один.

***

Дома все так же. Девчонки бегают вокруг меня, пытаясь добиться моей благосклонности, Эбби гавкается с Марией, а мисс Флауэрс на все это смотрит с нескрываемым отвращением.

Моррис и Крис почти не отходят от меня, Джим тоже пытается рассказать что-нибудь о мире, в котором мы очутились, как только сам вычитает это с монитора своего невидимого компьютера.

Ближе к вечеру Анна решила размять мне плечи, и пообещала, что, если потребуется, сделает мне массаж спины, так как она училась массажу профессионально, и даже имеет сертификат, на что Мария ответила, что с массажем прекрасно справится и сама, причем не только спины.

После этого мисс Флауэрс в очередной раз отправилась в спальню, бросив через спину, что девушкам нужен отдельный дом. А спать я лег вместе с Марией, которая убедительно попросила парней не входить минут двадцать. Уснули мы голышом на одной кровати, а проснулся я немного погодя от дверного скрипа.

Я знал, что это Бруно, но решил притвориться спящим.

Я слышал, что он встал у моей кровати. Я понял, что он смотрит на меня и на рядом спящую Кармен. Я словно ощутил, как в его сосудах вскипает кровь.

Тем не менее, он медленно прошел к своей койке, поставил меч у изголовья и лег спать.

Как оказалось, Мария тоже не спала… ну или проснулась от дверного скрипа, как и я.

И своей рукой она принялась разминать Спенсера-младшего, отчего я был… в шоке, если так можно сказать. И уже через пару минут мы вовсю скрипели кроватью – она запрыгнула наверх и оседлала меня, как наездница… вот только на этот раз я не совсем был этим доволен. Не знаю, почему, но ощущения были… мерзкие.

Возможно, это было связано с тем, что я заметил, как к стене разворачивается Бруно. Еще от моего взора не скрылось и то, как Мария иногда поглядывала на него. Могу ошибаться… но ей, кажется, нравилось издеваться над ним подобным образом. Она прекрасно понимает, что делает ему больно…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мне даже… жаль его…

***

Когда я проснулся, Бруно уже в комнате не было. Как и Эдуара, но на него я внимания не обратил. Зато все прочие, включая Марию, еще спали.

Я очень медленно встаю, пытаясь не будить свою… подружку?

Медленно натягиваю штаны и накидываю что-то вроде рубашки. Плетусь к выходу.

Едва я приоткрываю дверь, как в ноздри бьет чертовски хороший запах выпечки и какого-то интересного блюда. А до ушей доносится французская речь.

Нетрудно догадаться, что то беседуют двойняшки Лефевр.

- Доброе утро, говорю я им.

- Bonjour! – одновременно развернувшись, чуть ли не кричат в унисон Лефевры.

- У нас сегодня – французский завтрак! – широко улыбаясь, мило говорит Жеральдин. Она мила и привлекательна. Не столь изумительна, как та же Мария, но… гораздо симпатичнее той официантки, чье имя я опять забыл, и намного привлекательней Корделии.

***

Французская кухня оказалась весьма неплохой.

И все с этим были согласны… кроме Бруно, которого на завтраке не было.

- Он тренируется все больше и больше, - заметил Джим мой взгляд на пустующий стул Бруно. – Завидная целеустремленность.

Я пожимаю плечами, делая вид, что мне все равно.

Но в душе уже давно засел некий страх… и каждый раз, когда я смотрел на свою вялую тень, страх этот становился все сильнее и сильнее. Уже завтра… бой… уже завтра.

Я снова смотрю на свою тень – она лишь жалкая пародия на то бешеное темное отражение моих мыслей, что было ранее. Она… или Он…

Он словно болен. Обессилен. Изнурен.

И нет никакой уверенности, что к завтрашнему дню Он восстановится.

Возможно, сегодня – последние сутки моего Рая.

Именно этими мыслями и начался последний день перед боем.

Страх…

Я будто ощущаю его запах…

***

У фонтана я сижу один.

Никто, наверное, и не заметил, как технично я свалил из дома, прихватив с собой лишь меч.

Была даже мысль пойти на тренировочную площадку… но я боюсь. Боюсь показываться Бруно и прочим тренирующимся людям. Боюсь, что опозорюсь. Но еще больше… еще больше я боюсь завтрашнего боя.

Боюсь, что окажусь с врагом один на один, не прикрытый тем теневым монстром, каким я стал.

Глядя на свою трясущуюся руку, я вспоминаю слова Джима, той официантки, Эла и той девушки-кошки в маске разбойницы. Все они, хотя и не говорили прямо, но имели ввиду, что я проиграю. Проиграю, если не буду тренироваться.

Но я смеялся над их словами… откуда же теперь взялась эта паника?

Откуда взялся этот страх?!

- Черт! – кричу я и бросаю меч на землю. Ощущаю, как дрожат руки.

И чувствую, как на плечо ложится чья-то рука.

- Браток, хошь курнуть? – Эл!

Я оборачиваюсь.

- Ты – мой глюк?

Он искривляет рот и громко шмыгает заложенным носом.

- Прости, бро. У меня аллергия на тупость. Сейчас начну чихать.

Едва успевает договорить, как громко и смачно исполняет обещание. На моей груди появляются последствия этого его чиха, и я едва сдерживаюсь, чтобы не заорать.

- О, прости, чувак, кажись, не успел прикрыться. На, возьми платочек, - он протягивает мне платок, но, едва я поднимаю к нему руку, как он подносит его к своему носу и сморкается. – Сорян. Просто я снова бы чихнул.

Платок, измазанный соплями Эла, снова протянут ко мне.

- Не… спасибо, - я пытаюсь скрыть отвращение, но от вида его соплей на моей груди становится тошновато. – Блин, Эл…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пожав плечами, Эл бросает платок в фонтан и закуривает свою самокрутку.

- Так хошь курнуть?

Я хлопаю его по плечу, искренне веря, что рука пройдет сквозь него, как через героя фильма «Привидение». Но раздается громкий хлопок. Обычное плечо. Из плоти и крови.