Как свести с ума дракона или выжить несмотря ни на что (СИ) - Колесникова Валентина Савельевна

Клайд никак не отреагировал на слова женщины, лица которой я не видела. Голос незнакомки имел некую хрипотцу, что соответствовала более взрослым людям глубоко за пятьдесят. Судя по звуку, она ходила по камере из стороны в сторону и сильно переживала, множество тканей шелестели при ходьбе, она шаркала ногами по каменному полу, раскидывая солому и постоянно что-то шептала себе под нос. Клайд слегка повернул голову в сторону ведьмы. Я не знаю, мог он ее видеть или нет, но лицо его стало до ужаса печальным. В его глазах разгоралось пламя боли, которое лишь усилилось, стоило нам встретиться с ним взглядом.

Больше он не проронил ни единого слова, просто покинул темницы, как и все остальные члены непонятного мне отряда.

Тяжело вздохнув, я все же решила попытать счастье:

— Почему он так поступает? — в моем голосе из-за сильного стресса и усталости слышались истерические нотки. Такие часто бывают у людей, подверженных паники. — Он же маг… так почему?

— Очередная гостья из другого мира? — хмыкнула ведьма, — местные все понимают, что к чему, только принять не могут, ты же разобраться пытаешься. Откуда пришла и зачем? У нас не то, чтобы ведьм не жалуют, у нас их дико ненавидят, вырывая их трепещущие сердца голыми руками. Любит наш правитель жестокость и насилие, ой как любит… Да и не только он — весь мир сошел с ума!

— Я здесь случайно оказалась, меня какой-то маг сюда закинул… — я не врала, я просто обходила мелкие детали, желая оставить свою историю в тени и без каких-либо особенностей.

— Ну, твой маг знает, как разбираться с врагами, милая юная ведьма, — внезапно женщина закашляла, да так громко и долго, что мне и самой стало плохо. Отдышавшись, она что-то рыкнула себе под нос на незнакомом языке и все же продолжила, — по поводу паучка… Клайду не повезло. Всю его семью в плену держат. Если он ослушается, его жену и дочь убьют очень жестоким способом. И дело тут уже не сколько в самом факте смерти, а именно в методе. Тайный отдел Алого умеет причинять боль, растягивая удовольствие на несколько недель, если не целый месяц. Все маги, что работают на Алый город, не могут уйти со службы, они даже умереть по человечески не могут — стоит не вернуться с задания, как их семью убивают. Вот и вся история. Пойми, ведьма, тут если надо, все друг друга предадут, потому что у каждого из нас забрали самое ценное, что было. Если ты выживешь в предстоящих испытаниях, то и тебя постигнет эта участь.

Ведьма замолчала и вновь зашлась кашлем. На этот раз он длился еще дольше и судя по звукам, этой женщине и так осталось жить не очень долго.

— Туберкулез? — предположила я, отмечая заразность этой женщины для окружающих, — открытая форма?

— Понятия не имею, о чем ты и на каком языке сейчас послала меня куда подальше, но если ты спрашиваешь про болезнь, то у меня легкие отказывают. Иногда мне кажется, что я скоро их попросту выкашляю.

Жить ей осталось не долго. Если в этом мире при помощи магии ее не вылечить, то ей уже ничто не поможет. Судя по всему, она и сама это прекрасно понимала.

— Я здесь из-за собственной глупости, — в голосе незнакомки звучало сожаление, — внук заболел, я пыталась его вылечить, когда Клайд меня нашел. Так и оказалась здесь…

— Зато ваш внук поправится, правильно? — все же, несмотря на ситуацию, где-то в этом мире благодаря жертве сможет дальше жить маленький человек.

— Верно, — тихо ответила ведьма, — поправился. На том свете не болеют…

Вновь стало дурно… И больше мы не разговаривали.

Мир магии и фэнтези… Средневековье или период стимпанка… Все это чаще всего описывалось как нечто невероятное, радостное. Чего греха таить, я и сама писала о мирах, где царила надежда, где герои проходили испытания, но при этом сам мир, в котором они жили, не казался мне настолько черным. Но что, если на самом деле все происходит именно так, как со мной сейчас? С чего я взяла, что магии некому противостоять? В этом мире магов гнобят и ненавидят, их унижают и вырезают словно скот, и при этом они не могут дать отпор. Все, что раньше мною представлялось как нечто невероятное, сейчас кажется отвратительным и злым.

Клайд… Как так можно? Как можно убить ребенка? Или он просто не дал ей его вылечить? Хотя какая разница, именно Паук стал причиной его гибели. Но и у самого Клайда есть семья, которую он любит и делает все возможное, чтобы они жили. А они вообще живы? Он их видит?

В голове возникли ужасные мыли, предположения, от которых хотелось отмахнуться, но не получалось. Поэтому я рискнула задать вопрос не слишком надеясь на ответ:

— Те, кто служит Алому, у кого забрали семьи, они видятся с ними? С женами и детьми, с мужьями и матерями?

— Нет, — внезапно в камере напротив раздался еще один голос. Тоже женский, но более молодой. Я не могла видеть пленницу, но судя по интонации ей не больше тридцати лет, — когда мы вступаем на службу, у нас отнимают семью, для кого эта семья важна и больше мы не видим их. Лишь некоторым дозволено хотя бы раз взглянуть на своих детей или родителей, но тут надо очень хорошо постараться. Как видишь, у меня не особенно вышло.

— Кина, — старуха вновь зашлась кашлем, но попыталась взять себя в руки, — тебя не тронут, поверь. Такие как ты нужны Алому, поэтому твое нахождение здесь в качестве пленницы лишь наказание и желание напугать тех, кто все еще помышляет о восстании. Успокойся, с твоими родными все хорошо, в этом я уверена!

А вот я бы не была так уверена. После той сцены в тронном зале я больше склоняюсь к тому, что никаких родственников на самом деле ни у кого уже нет. Какой смысл держать в плену чертову тучу народа, если намного проще от них избавиться? Или от большинства, оставив парочку для подтверждения милосердия правителя и вселения ложной надежды на кратковременные встречи.

Но все они действительно надеются, они правда верят в то, что их семьи живы. Может и правда живы? Хотя…

Внутреннее чутье впервые за столько времени орало во всю глотку — я чуяла опасность, подвох, обман, что угодно, но только не просвет в конце туннеля, сотканного из нитей безнадеги и уныния.

Как выяснилось чуть позже, про испытания никто ничего толком не знал. Всякий раз, когда ведьм выпускали на поле для битвы, о приготовленных сюрпризах никто ничего не мог сказать. Менялись площадки, количество участников, сами поединки. Когда-то всех натравливали друг на друга, когда-то наоборот в огромные клетки выпускали ядовитых змей и просто наблюдали за смертью. Итог все равно один — смерть. Смерть как человек или смерть как ведьма. Все равно конец у всех одинаковый, разница лишь в способе умерщвления, что немаловажно.

В темницах воцарилось молчание. Лишь редкие приступы кашля заставляли вздрагивать на месте и чувствовать сильный холод под ногами. Пол камеры был влажным и ледяным, никакая солома не спасала, хотелось в тепло и уют, желательно в кровать, а еще лучше в свою собственную. Впервые оказавшись на месте своих героев, я совсем иначе ощущала те чувства, что описывала в своих историях. Не передать словами всю гамму чувств и эмоций, которые витали внутри темницы из-за адского холода, дикой влажности, безумного голода и жажды сна! Не хватит слов, чтобы описать все то, что происходило в глубине души.

Небольшие капли медленно стекали по каменным стенам, они быстро обходили влажный мох, что разросся из-за влажности и собирались в единую лужу на полу, заставляя отодвигаться в дальний угол. Воздух пропитан сыростью, витал запах гнили, затхлости, от чего кружилась голова, а в горле начинало саднить. Клайд сказал, что мне нужно спать, но разве это возможно в таких условиях?

Гирман… Чертов Гирман! Нет, ты точно не правитель Алого. В твоих глазах хоть и горели бесы, но по крайней мере не все полчище, как у того мужчины. Так кто же ты? Видимо, верховный маг, иначе просто быть не может.

— Есть хоть малый шанс выжить без магии? — я задала простой вопрос, но в темнице продолжило царить молчание. Лишь сиплое дыхание нарушало тишину и мне так никто и не ответил.