Задачка для техномага - Анастасия Левковская

В разгар этих внутренних метаний я и услышала приглушенный звук вызова.

— Да? — Я, нахмурившись, посмотрела на озабоченную бабулю. — Что-то случилось?

— Ну как тебе сказать… — скривилась она недовольно. — Не то чтобы… Но ты мне очень нужна. Можешь подойти к зданию тюрьмы?

— Зачем?! — опешила я.

— С тобой хочет поговорить Эйровен.

— Зачем?! — опять воскликнула я, но уже по другому поводу.

— А я знаю?! — рыкнула ба и раздосадованно взъерошила волосы. — Мы не можем его допросить. При малейшем намеке на пытки он уходит в кому. А когда приходит в себя, еще и ехидничает… Наши некроманты только и смогли, что вычислить странное заклинание на его ауре, которое подчиняется лишь носителю и позволяет при необходимости даже умереть по собственной команде. А вот взломать его не получилось, да и антимагические наручники на эту ерундовину почему-то не действуют. Так что мы ничего этому проржавевшему поршню сделать не можем! А он заявил, что согласен говорить только с тобой!

Ничего не понимаю… Домкрат мне на ногу, я-то тут при чем?! Впрочем, раз есть шанс узнать, что на мне такое странное висит и во что может вылиться… Потому я отрывисто бросила, что буду через полчаса, и помчалась собираться. В процессе вызвонила Марка, который, к моей большой радости, был свободен, так что было решено отправиться в тюрьму вдвоем. Да и вообще друг пригрозил, что теперь я одна только в туалет ходить буду. Шутка, конечно. Но, как известно, в каждой шутке лишь доля шутки…

К самому Эйровену Марка, конечно же, не пустили. Только меня. И скажу честно, я немного трусила, когда шла в комнату для свиданий. Успокаивало лишь то, что между нами будет стекло, впитывающее магию, да и на руках непокорного преступника всегда защелкнуты антимагические наручники.

Получив последние наставления от ба, я глубоко вдохнула и вошла.

Фергюс Эйровен сидел на своей половине помещения на стуле с высокой спинкой и казался воплощением расслабленности и покоя. Словно он у себя дома, а я — лишь гостья. И даже наручники и толстое стекло ничего не меняли в этом ощущении.

Увидев меня, некромант слегка усмехнулся и склонил голову набок. Кажется, заговаривать первым он не собирался.

Я села на стул напротив него и, сложив руки на груди, расслабленно откинулась на спинку. Показывать врагу свою нервозность и нетерпение я не была намерена.

— Нет, ну до чего же ты хороша, — вдруг тихо рассмеялся Эйровен. — Ник — счастливчик, захапать себе такую девушку. Впрочем, ему всегда доставалось лучшее.

— А вы, значит, всегда ему завидовали? — спокойно уточнила я.

— Нет, я всегда им восхищался, — насмешливо сощурился он. — И как Форендаем Гертвишем, и как Ником Кайндорфом. Все же жаль, что мы с ним оказались по разные стороны баррикады.

Что-то в этом новом для меня Фергюсе Эйровене меня смущало, но я никак не могла понять что.

— Знаешь, малышка, если бы в свое время покойный граф Кайндорф обратился не к леди Айверхел, а к моему отцу, сейчас ситуация была бы совершенно другой, — доверительно сказал он, а я… узнала его. Эти насмешливые интонации, эту манеру речи.

Меня словно ледяной водой облили. Я вскочила со стула и уставилась на Эйровена дикими глазами.

— Да чтоб мне больше ни одного прибора не собрать… — просипела я и судорожно сжала пальцы. — Нетопырь! Ты — Нетопырь!

— Ай, какая ты все же умная девочка! — расхохотался этот мерзавец, запрокинув голову, а затем подался вперед и широко улыбнулся: — Привет еще раз, малышка. Быстро же ты от Дарвена выбралась.

— Не твоими молитвами, — сухо отозвалась я и села обратно, отчаянно пытаясь привести себя в норму. — Твой приятель-работорговец собирался продать меня на Феолварт. А спас, кстати, именно Ник.

— От судьбы не уйдешь, — безразлично пожал плечами Эйровен, который оказался моим врагом номер один.

Кто бы мог подумать!.. А ведь казался таким приличным и положительным! Марк опять же был от него в восторге, а теперь даже говорить о нем отказывается. Улли тоже тяжело переживает, что один из самых адекватных некромантов на самом деле всегда был предателем.

Так, Глори, приходи в себя. Эйровен, он же Нетопырь, весьма доволен собой и, кажется, в благодушном настроении, есть шанс выпытать у него нужные сведения. Что там бабуля попросила узнать?..

— Судя по твоему нахмурившемуся сосредоточенному личику, — лениво зевнул он, — ты сейчас начнешь задавать мне скучные вопросы. На которые я отвечать не буду.

Я едва сдержалась, чтобы не выругаться. Нет, ну посмотрите на него! Проницательный какой и… противный. Издевается, чтоб ему вал на маховик намотало!

— Тогда зачем позвал? — решила спросить в лоб.

— Нравишься ты мне, потому и позвал, — ухмыльнулся он.

Что?! Вот же… патрубок!

— Если это все, я пошла, — ровным тоном заявила я и поднялась.

— И тогда не узнаешь, что на тебе висит одно интересное заклинание, — хмыкнул Нетопырь.

— Вообще-то, я знаю, что висит, — сложила руки на груди и уставилась на него недобрым взглядом. — Но неужели ко мне снизойдут и поведают, чем мне это грозит?

— Не надо язвить, малышка, — вскинул бровь этот мерзавец. — Я действительно позвал тебя лишь для того, чтобы сообщить о том, что ждет одну маленькую рыжую девочку.

— С чего бы? — сощурилась я — в его альтруизм не верилось, ну ни разу.

— Ты мне действительно нравишься, — пожал плечами Нетопырь. — А я все равно почти мертв. Какая разница, сохраню я все в тайне или расскажу тебе?

Я нервно прикусила губу и сжала кожаный браслет на левом запястье.

— И… что там? — тихо спросила, опустив глаза.

— На тебе висит маяк, — спокойно отозвался он. — И если ничего не предпримешь, жить тебе осталось максимум год.

— Что?! — шокированно воскликнула я и вскинула голову. — Почему?!

— Потому, — насмешливо сощурился Эйровен. — И единственный для тебя шанс спастись — узнать, кто же все-таки убил королевскую чету.

У меня пропал дар речи. Полностью. Святые шестеренки… я отказываюсь в это верить! Бред-бред-бред!

— Удачи, малышка, — добродушно улыбнулся Нетопырь. — Может, у тебя и получится. Но я лично очень сомневаюсь.

А в следующий момент он закатил глаза и сполз со стула. И я отрешенно подумала, что Фергюс Эйровен, оказавшийся моим давним врагом Нетопырем, скорее всего, уже мертв. Но мне было совершенно плевать. Заботило лишь то, что он сказал напоследок.

Год. Мне остался всего год. И это в лучшем случае.

Вокруг меня началась суета. Кто-то меня тормошил, что-то спрашивал, но мне так хотелось раскричаться в ответ, что я просто молчала. Не стоит срывать на людях свое поганое настроение.