Бубновая гильдия - Ксения Баштовая

— Какая встреча! — с легкой улыбкой протянул он. — Не ожидал вас увидеть…

Эрика потрясенно уставилась на него:

— Не ожидали?! Тогда какого черта вы делаете в моем доме?!

— Гуляю, — улыбнулся темный эльф, — воздухом свежим дышу…

— Тогда идите, гуляйте где-нибудь в другом месте! — не выдержала девушка.

Голос Ирдеса сочился медом:

— Вы не поверите, но мне нравится именно эта часть города…

— Без-з-з-з-умно рада за вас! — прошипела воровка. Девушка была готова сорваться, и лишь не до конца исчезнувший страх удерживал ее на грани вежливости. Эльф позволил себе вежливую улыбку.

— Благодарю. Кстати, вам удобно… вдвоем? Пентаграмма довольно мала… — Забота в его голосе казалась настолько искренней, что Эрика постаралась взять себя в руки.

— Не то чтобы очень… Вы нас не выпустите?

С лица Ирдеса мигом слетела улыбка, а тон стал ровным и деловитым:

— Только в обмен на диадему. Отдайте ее мне, и я уберу свечи.

— А если не отдам?!

Эльф, тяжело вздохнув, извлек из кошелька новый пузырек:

— Вы слышали о специальном зелье, продлевающем срок действия предметов? Я просто капну понемногу на каждую свечу и уйду.

— Ты не посмеешь… — выдохнула девушка.

Она забыла о всякой вежливости, на миг представив, что будет, если…

— Вы уверены? — заломил бровь эльф.

Джейт, до этого момента молча следивший за развивающимся диалогом, решил, что пора вмешаться:

— Э, люди добрые, мы сами не местные! Объясните, кто чем может — желательно, доступным языком — вы таки о чем?!

Эльф покосился на него:

— Вы… Из-за него отказались принимать мое предложение? Зря. — Джейт не понял, с чего бы Эрике из-за него отказываться выдавать корону, тем более что ее у нее попросту нет, но на всякий случай скорчил умную физиономию. Ирдес же решил, что если он объяснит — хуже не будет, и продолжил: — Эти свечи — небольшие, сгорят максимум завтра к вечеру. Но если хоть одна капля зелья попадет на фитилек, они будут гореть долго, очень долго… Год. Два. Десять. И к тому моменту, как они погаснут, здесь останутся два скелета.

Эльф блефовал. Если Эрика так нужна дону Кевирту, он пришлет кого-нибудь открыть пентаграмму, так что пленники пробудут в комнате самое большее день-два. Но ведь девушка этого не знает.

Ирдес присел на корточки перед одной свечой и протянул руку с пузырьком к фитильку:

— Ну так что? Может, вы передумаете?

Нервы бубновой десятки уже неделю были натянуты как гитарные струны. Последнего вопроса хватило, чтобы девушка рванулась вперед и, упершись ладонями в стену пентаграммы, зашипела, глядя в глаза бубновому королю:

— А теперь послушай меня, идиот! Я говорила твоему отцу и повторяю снова, тебе! Не брала я этой чертовой диадемы! Я ее вообще в руках не держала! Не знаю я, где она!!!

По лицу Ирдеса проскользнула легкая усмешка. Его рука зависла над пламенем, а потом он двумя пальцами затушил фитиль…

Пентаграмма дезактивировалась настолько внезапно, что воровка попросту не успела сориентироваться. Она нелепо взмахнула руками и… точно бы рухнула на голову бубновому королю, если бы черт не успел вовремя удержать ее за пояс. Выровнявшись, девушка благодарно кивнула Джейту и повернулась к уже успевшему встать Ирдесу.

Эльф не стал дожидаться, пока Эрика подберет нужные слова, резонно опасаясь, что его нежная и легкоранимая психика этих самых слов не выдержит.

— Сударыня, прошу простить, что я прервал ваше уединение, но обстоятельства были сильнее меня…

К его удивлению, воровка улыбнулась и, невинно захлопав ресницами, пропела:

— Ах, господин Ирдес, вы и не представляете, как я вам сейчас благодарна! — В первый момент бубновый король решил, что он ослышался, но Эрика, шагнув вперед, продолжила: — Я бесконечно признательна вам и хотела бы выразить всю свою благодарность здесь и сейчас!

По губам эльфа скользнула довольная улыбка. Если эта дурочка всерьез считает, что она ему чем-то обязана — такой ситуацией грех не воспользоваться. Ирдес шагнул навстречу Эрике… и отшатнулся, прижимая ладонь к горящей щеке. На этот раз девушка все-таки умудрилась дать ему оплеуху.

— За что?! — пораженно выдохнул эльф.

— За все хорошее, — прошипела десятка, окинув Ирдеса ненавидящим взглядом. — За приставания! За непристойные предложения в особняке дона Кевирта и на улице! За…

Бубновый король расхохотался:

— Великий дух! А о чем я мог с вами разговаривать в особняке дона Кевирта?! О политике?! Да любое сказанное там слово будет мгновенно передано бубновому тузу!

— Да?! А как насчет непристойных предложений на улице?! — не успокаивалась девушка.

Джейт, которому не было ничего известно о каких-либо «непристойных» предложениях, с интересом прислушивался к диалогу. Но вмешиваться не собирался.

Эльф тонко улыбнулся:

— Позвольте заметить, что я не сказал ни одного неприличного слова. Это все ваши домыслы. — Девушка задохнулась, вспомнив, что, в принципе, так оно и было. А эльф продолжил: — Тем более что я не мог напрямик спрашивать о диадеме при охранниках.

— И что? — хмыкнула воровка. — Они не поинтересовались, о чем вы со мной разговаривали?

Джейт, которому сама постановка вопроса показалась смешной, только фыркнул. Телохранители? Спрашивают?

— Они — нет, — вздохнул Ирдес, — а дон Кевирт — да…

Тут уже Эрика заинтересовалась:

— И… что вы ему ответили?

— Ну… что предложил вам свою большую и чистую любовь. — На мгновение в голосе полукровки проскользнула ирония. На этой фразе черт как-то странно хихикнул.

— Даже так?! — ахнула Эрика. Девушке страстно хотелось дать эльфу еще одну пощечину. К сожалению, теперь бубновый король предусмотрительно держался от нее подальше. — А он не поинтересовался, почему предложений было два?

— Поинтересовался.

— Ну и?

По губам эльфа скользнула сладкая улыбка.

— Первое предполагало только одну ночь, второе — более длительные отношения… — мурлыкнул он.

И вот теперь Эрика твердо решила, что еще одной пощечиной эльф не отделается. Минимум, что ему грозит — выцарапанные глаза. Максимум… тут уже ее фантазия безгранична.

Ирдес пришел к похожим выводам и, решив, что хорошего понемножку, направился к двери. Не прощаясь. Уже выйдя в коридор, эльф на мгновение оглянулся и бросил через плечо:

— Да, забыл сказать: вы не в моем вкусе, так что не волнуйтесь… — И начал спускаться по лестнице.

Сказать, что Эрика была вне себя от злости, значит, не сказать ничего. Шаги бубнового короля еще даже не успели стихнуть, когда девушка, остановившись подле пролома, оставшегося на месте двери, со злостью стукнула кулаком по стене. Естественно, ничего этим не добилась, только рука заболела.