Огонь души (ЛП) - Фанетти Сьюзен

— Тебе не в чем каяться, малышка. Ты не делала зла. Господь ждет тебя. Он возьмет тебя за руку, и ты встретишься с нашей матерью на небесах. Она так долго ждала встречи с тобой.

Эдрик яростно заворчал, протестуя, но ничего не сказал. Дреда задрожала, но это была дрожь тела Эдрика, которая ей передалась.

— Я… хотела… увидеть…

— Я знаю, милая. Я знаю.

Они молча ждали, что еще она скажет, но Дреда затихла. Ее глаз не закрывался. Ее рука оставалась вялой. Спустя какое-то время они поняли, что она умерла.

— oOo~

Дунстан вернулся с целителем через несколько минут, но было уже слишком поздно, и, позволив ему убедиться в этом, Эдрик отослал его прочь.

— Возьми ее, — сказал он и протянул Леофрику сверток, который раньше был их сестрой. Когда брат встал, Леофрик остался на земле и прижал Дреду к своей груди.

— Расскажи мне, что ты знаешь, — приказал Эдрик Дунстану.

Леофрик не хотел слышать подробностей того, что он уже знал и мог видеть. Дреда снова ускользнула от своей гувернантки и сбежала. Возможно, она каким-то образом подслушала разговор насчет варваров и захотела их увидеть. Маленькая девочка, которая хотела приключений и не знала страха, который мог бы ее защитить.

Он обещал ей долгую и полную приключений жизнь.

Леофрик прижался щекой к ее разбитой голове.

Дунстан откашлялся и ответил принцу:

— Ее принесли разведчики. Они нашли ее в лесу, рядом с лагерем викингов.

— В каком состоянии?

Пауза.

— В каком вы ее и видите, не считая моего плаща. Они принесли ее мне, завернутую в тряпки, которые нашли поблизости, но я не мог показать ее вам такой.

Эдрик бросился обратно к Леофрику и сорвал с Дреды плащ, обнажив безжизненное тело. Брызги крови покрывали ее тело: на животе, на ногах, между бледными бедрами.

Принц зарыдал и отвернулся. Ошеломленный горем, Леофрик снова накрыл сестру плащом и прижал к себе.

— Если позволите, ваше высочество, — спокойно начал Дунстан, — мы уже готовы. Вы можете отвезти тело вашей сестры королю. Оставьте нам приказ, и мы справимся сами.

— Нет, — в голосе Эдрика не было и намека на слабость. — Брат, забери ее отсюда и уезжай. Но я должен быть в войске, которое разобьет этих дикарей.

Прижимая Дреду к груди, Леофрик встал.

— Как и я. Но мы не можем просто отправить тело Дреды отцу. Мы нужны ему, это мы должны сообщить ему о том, что случилось.

Это был личный разговор, но Дунстан был одним из самых близких к ним людей.

— Тогда мы оставим ее здесь. Под стражей. И позовите отца Франциска.

— Нет, — Леофрик отнес Дреду к скамейке и уложил на нее.

— Брат?

— Франциск сразу же начнет строить козни и обязательно расскажет обо всем отцу. Он не должен узнать об этом раньше короля.

— Значит, один из младших священников.

— Нет. Они подчиняются Франциску.

— Ей нужны обряды!

— Она уже мертва. Обряды не облегчат ей путь.

Глаза Эдрика сузились.

— Ты балансируешь на грани, Леофрик.

— Да. Но я совершенно прав.

Принц подошел к скамейке и присел рядом с сестрой. Легонько провел пальцем по ее дерзкому маленькому носику.

— Она была великим даром, рожденным в горе. Светом, который освещал наш путь с тех пор, как ушла мать.

— Да, — Леофрик сморгнул навернувшиеся слезы. Он почувствовал чью-то руку на своем плече и удивленно обернулся. Он совсем забыл, что Дунстан был с ними в палатке. По щекам его друга тоже текли слезы.

Эдрик встал и резко повернулся, его лоб прорезала глубокая складка.

— Я хочу увидеть этих грязных варваров при свете дня. Леофрик, ты поедешь со мной?

— Да.

— oOo~

Несмотря на решительные протесты Дунстана и всех остальных, видящих их намерения и имеющих смелость возражать, Эдрик и Леофрик, единственные наследники королевства, оделись в обычную солдатскую одежду и в тот же день отправились верхом через лес к Гармвуду и лагерю разбойников.

Они ехали молча и настороженно, двигаясь так быстро, как только позволяли осторожность и тишина. Приблизившись к лагерю врага, братья спешились и оставили своих лошадей ждать их возвращения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Леса Меркурии славились своим густым подлеском и скоплениями деревьев, что значительно затрудняло быстрое продвижение вперед. Но если не торопиться и знать дорогу, то можно было стать почти невидимым.

Эдрик и Леофрик знали дорогу, и им потребовалось столько времени, сколько позволяли их взволнованные сердца.

Чем ближе они подходили к лагерю, тем больше Леофрику хотелось отыскать в кустах признаки того, что именно там лежала Дреда. Разведчики нашли ее одну под кустом неподалеку от лагеря. Одинокую и голую, окровавленную и искалеченную. Оскверненную. Изуродованную.

Это была его вина. Он потворствовал ее побегам и помогал ей скрывать их от отца. Он защищал гувернантку, которая не справлялась с обязанностями. Если бы он сделал то, что должен был сделать, то, что сделал бы Эдрик, и сказал бы их отцу, Дреда была бы сейчас жива, сидела бы в своей комнате, одетая в прекрасные шелка, поставив маленькие ножки на атласную подушечку, и училась бы вышивать.

А не лежала бы мертвой в палатке, голой, окровавленной, завернутой в плащ Дунстана.

Он потакал ее глупым фантазиям, и теперь она умерла.

Принцы услышали лагерь раньше, чем увидели. Они вошли наискось и выбрались на открытое место на возвышении над лагерем. Когда очертания палаток появились между стволами деревьев и ветвями кустарника, братья пригнулись и замерли.

Даже в онемении горя Леофрик не мог не признать, что никогда не видел такого лагеря или таких людей, как эти. Он не мог различить, кто здесь главнее. Все палатки казались одинаковыми или почти, и лагерь был построен, насколько он мог судить, почти хаотично.

Палатки были грубые, сделанные из шкур и мехов, и люди, казалось, были одеты в те же шкуры и те же меха. Почти у всех были длинные волосы, заплетенные в косы, даже у мужчин, многие из которых носили внушительные бороды. Бороды тоже были заплетены. Он заметил бритоголовых людей, людей с наполовину выбритыми головами. У многих на коже были черные рисунки, а на лицах — следы краски.

И женщины. Женщины были одеты так же, как и мужчины: бриджи, сапоги и кожаные нагрудники. Воины — именно так, как рассказывали легенды.

— Глянь, — Эдрик дернул Леофрика за руку. — Должно быть, это тот самый человек, о котором говорил разведчик. Он и в самом деле гигант. Но это все-таки человек.

Леофрик нашел взглядом того, кого имел в виду его брат — самого большого мужчину, которого он когда-либо видел, с такой широкой спиной и такими рельефными мускулами, что казалось, будто под кожей его тело набили валуны. У него были и длинные волосы, и бритая голова, а на плечах, руках и спине виднелись темные пятна. Он был гол по пояс.

Конечно же, мальчик-разведчик, наблюдая за тем, как этот огромный обнаженный до пояса воин легко побеждает воинов без доспехов, легко мог принять его за порождение моря.

Гигант стоял рядом с другим крупным мужчиной и двумя женщинами, светловолосыми, с волосами, заплетенными в косы. Рядом с ним они казались маленькими, но Леофрику показалось, что обе они выше знакомых ему женщин. У одной женщины на спине висели меч и щит. У другой под щитом был топор.

Это были женщины-воины. Это они кричали и летали над войском во время боя.

— Я хочу, чтобы одна из этих женщин была доставлена мне живой, — тихо прорычал Эдрик. — Я хочу, чтобы она почувствовала то же, что чувствовала Дреда.

— Эдрик? — Леофрик не был уверен, что правильно понял своего тихого благочестивого брата.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Одна из них, — Эдрик кивнул в сторону группы людей, разговаривавших внизу. — Они очень важны для этого гиганта, и я думаю, что он их предводитель. Я хочу, чтобы одна из этих женщин была жива. Мы отвезем ее к нашему отцу и позволим ей ответить за его потерю. И за нашу. Всех остальных мы сожжем сегодня ночью, но одна из этих беспородных сук ответит за смерть нашей сестры.