Бескрылая птица (СИ) - Морион Анна

И лишь перед сном, когда Джейн пришла пожелать подруге спокойной ночи, Вивиан узнала от нее о том, что прекрасным незнакомцем, с которым она так неловко столкнулась на людной лондонской улице, был никто иной, как самый желанный жених Англии — герцог Найтингейл.

Глава 8

— Жаль, что это будет не бал-маскарад, — вздохнула Вивиан, когда за ранним завтраком леди Крэнфорд вручила ей официальное приглашение от самой герцогини Мальборо на тот самый бал, что должен был стать дебютом для «моей дорогой племянницы», как написала в письме герцогине хозяйка Гринхолла. — Я воплотилась бы в лесную нимфу и носила бы с собой небольшую флейту! А вы, кузен? Кем нарядились бы вы?

Энтони тут же представил Вивиан в наряде лесной нимфы, а именно в коротком зеленом платье, с ярким цветочным венком на голове и распущенными длинными рыжими волосами, и этот образ пленил его сознание. А затем эта нимфа села бы ему на колени и сыграла бы на флейте красивую тихую мелодию. И затем он бы мягко забрал у нимфы Вивиан флейту, запустил бы пальцы в ее роскошные волосы и поцеловал бы ее мягкие губы. Да, они, должно быть, очень мягкие, ее губы…

— Энтони? — вдруг, как сквозь туман, услышал он голос той, кого видел в своих грезах. Он моргнул, прогоняя из воображения сладостную картину, и улыбнулся. — Увы, моя дорогая Вивиан, у меня нет никаких мыслей на этот счет. Но вы получили бы от меня разрешение приказать мне стать тем, кем вам вздумается.

«Какая фамильярность! Называют друг друга по имени!» — нахмурилась леди Крэнфорд, с удивлением слушая диалог сына и племянницы. Именно благодаря ей Вивиан сейчас держала в руках красивое, элегантное приглашение от герцогини Мальборо, ведь оно было ответом на вежливую просьбу ее давней подруги — леди Крэнфорд.

— В таком случае, я приказала бы вам нарядиться фавном! Вы бы весь вечер держали в руке золотой кубок, полный вина, но не могли бы сделать и глотка. Представляете, какую веселую пару мы бы с вами представляли? — Вивиан, полная восторга от своей идеи, хлопнула в ладоши и звонко рассмеялась красивым мелодичным смехом.

«Будь я фавном — преследовал бы тебя повсюду, всю вечность, моя милая кузина — пронеслось в разуме Энтони, и он едва заметно насмешливо усмехнулся этой своей неловкой мысли. — Что говорит мифология? Какие удовольствия наступают, если фавн поймает нимфу в плен своих объятий? Если бы ты только знала, Вивиан, как я желаю твоих ласк, ты не дразнила бы меня образами, которые заставляют меня гореть пламенем вожделения»

Но ни Вивиан, ни леди Крэнфорд не заметили его усмешки.

— А вы, тетушка? Кем нарядились бы вы? — спросила Вивиан.

Леди Крэнфорд улыбнулась: теперь, когда она уверилась в том, что Энтони не имеет в кузине романтических чувств, а та — к нему, тень в ее сердце исчезла, и племянница теперь не казалась ей неблагодарной авантюристкой.

— Какой занятный вопрос! — с готовностью ответила она. — Думаю, я заказала бы себе костюм Артемиды.

— Артемиды? — переспросил Энтони. — Вы не побрезговали бы и колчаном со стрелами?

— Дорогой мой, возможно, ты будешь удивлен, но до замужества я очень любила охоту и часто охотилась в отцовских угодьях, — поведала его мать, и ее голубые глаза вдруг засветились мягким светом. — Я почти каждый день велела оседлать для меня моего черного арабского коня — подарок отца на мое пятнадцатилетие. Тень — так звали моего коня, и скакуна резвее и быстрее трудно было сыскать во всей Англии.

— Отчего же вы перестали охотиться? — удивился Энтони: то, что его мать была любительницей охоты, было для него настоящим открытием, ведь до этого момента он был уверен в том, что ее сердце — чересчур мягкое, чтобы убивать беззащитных животных. Он не мог припомнить ни одного случая, когда его матушка желала бы поохотиться, поэтому он охотился сперва со старшим братом, а когда тот вступил в брак и стал жить отдельно, Энтони выезжал на охоту один или с друзьями.

— Твой отец запретил мне. Он считал охоту неженским делом, — угрюмо сказала леди Крэнфорд, и свет в ее глазах погас. Ее губы превратились в тонкую линию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не знал, что отец был так категоричен, — задумчиво произнес Энтони. — Мне всегда казалось, что между вами царили мир, покой и уважение.

— Брак — дело непростое, сын мой. Когда ты станешь мужем хорошенькой девушки, ты поймешь, что брак и семья — это вечные уступки. И, даже если ты чего-то очень сильно желаешь — ты не всегда можешь это получить. — Леди Крэнфорд этот разговор о ее прошлом был не по душе, и она пожелала прервать беседу на эту тему. — Но, Вивиан, поделись с нами о твоих впечатлениях о Лондоне. Мне не терпится услышать, каким ты нашла его.

— О, тетушка, Лондон прекрасен! Я так рада, что вы разрешили мне приехать! Я никогда не забуду вашей доброты, — улыбнулась Вивиан.

«Надеюсь, ты не забудешь об этом, когда мы найдем тебе подходящего мужа» — подумала ее тетушка, но вслух сказала:

— Не стоит благодарности, моя дорогая. Ты — дочь моей сестры, разве могла я отказать в помощи собственной крови?

— Матушка, у вашей доброты нет границ, — искренне сказал на это Энтони.

— Ты льстишь мне, сын мой.

— Нисколько. Вы согласны со мной, дорогая кузина?

— Ваш сын прав, тетушка: у вас такое доброе сердце! — отозвалась Вивиан, однако эти слова были фальшью, ведь в душе она считала тетю тираном и деспотом. Но не говорить же об этом Крэнфордам? Там, где нужно было лгать во имя достижения цели, Вивиан готова была на ложь и наигранное восхищение.

Но леди Крэнфорд не дала себя обмануть: интуиция подсказывала ей, что Вивиан сказала эти красивые слова лишь под нажимом Энтони. И все же, ей были приятны эти слова, и она надеялась, что сможет выстроить с племянницей доверительные отношения. К тому же леди Крэнфорд всегда мечтала о дочери, однако Господь подарил ей лишь двух сыновей, которых она любила больше, чем саму себя.

— Дорогая Вивиан, ты подала хорошую идею, — вдруг сказала она.

Вивиан непонимающе улыбнулась.

— Маскарад. Мы обязательно устроим маскарад, — пояснила ее тетя.

Эта новость обрадовала и ее племянницу, и ее сына: Вивиан никогда ранее не бывала на таких праздниках, а Энтони был доволен тем, что этот маскарад сумеет избавить его от скуки хоть на один вечер. Ведь теперь, когда он принял решение не посещать «Логово» и тщательно хранить свою репутацию, у него не было так уж много развлечений.

— Ах, тетушка, я и мечтать об этом не могла! — ахнула Вивиан, и в этот раз ее удивление было искренним. — Но когда нам ждать этого события?

— Возможно, осенью. Думаю, сентябрь будет довольно теплым.

— Могу я задать вам один неловкий вопрос? — вдруг спросила Вивиан.

Леди Крэнфорд слегка прищурила глаза, но грациозно кивнула.

— Вышлите ли вы приглашение на маскарад семье де Круа?

— Разумеется, моя дорогая, иначе — это было бы плохим тоном. Но откуда тебе известно о семье де Круа? — Вопрос племянницы заставил леди Крэнфорд врасплох: ведь девушка только на днях появилась в городе, а уже была осведомлена о семье первой красавицы Лондона.

— Вчера, в одном из магазинов, я заметила, что одна темноволосая красивая девушка следила за мной, и поинтересовалась у Джейн о том, знает ли она ее, — спокойно объяснила Вивиан, но, не желая говорить всей правды, добавила: — Как вы думаете, тетушка, может ли мадемуазель де Круа стать моей подругой?

Энтони бросил на кузину заинтересованный взгляд: она желает стать подругой той, которая, очевидно, совершенно не рада появлению Вивиан в Лондоне? Наивная добросердечная Вивиан! Как бы ей не разбить свое сердечко о черствость и холодность французской красавицы!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Отчего вы желаете такую подругу, как мадемуазель де Круа? — спросил он. И, желая защитить кузину от возможных последствий ее наивной доброты, добавил: — Она красива, но единственное, чего желает эта девушка — достичь выгодного брака.

— Дорогой кузен, в ваших устах это звучит как упрек, — пожурила его Вивиан. — Ведь и я желаю того же.