Семейные вехи. Жизнь в испытаниях и радостях. Часть первая - Людмила Евгеньевна Колесниченко

Обеда не готовит.

Уж не раз в политотдел

Её вызывали…

Когда Павел прилетел

Ушёл жить в казарму.

Как с цепи вдруг сорвалась,

Отравить грозилась,

Павел из дому увёл

«От греха» Галину.

Брак расторгнут, а жильё

В КЭЧ передаётся.

Павел с Галею вдвоём

В казарме остаются.

Командир издал приказ

— Выселить из части.

На машине на вокзал

Отвезли: «Прощайте!»

Выдали сухой паёк

Деньги на дорогу,

Билеты строго на восток,

Поезжайте! С Богом!.

Степанида, возвратясь,

Уехала в Ордынку.

Дом свой быстро продала.

Купила избёнку.

С высоченною трубой,

Известью белёной

Был участок небольшой,

Только разгорожен.

А Галина прожила

До весны у Павла

В Белоруссию сама

Съездила сначала.

Инна с матерью одна

Всё ждала развода.

Уже дочку родила

Брак всё не оформлен.

Павел долго «хлопотал»,

Оформлял отцовство,

Чтоб скорей «замять»

скандал,

Уехал к эстонцам.

Галинка же только весной

В Шарап возвратилась,

Школу бросила, с тех пор

Нигде не училась.

Так начались

«Трудовые резервы»

С «дальних покосов»

Без пищи и сна.

Через два месяца

Ночью глубокой,

Когда все уснули,

Из шалаша,

Таясь за кустами,

Из стана бежала,

Чтоб не вернуться

Туда никогда.

По пыльной дороге,

Босая, раздетая,

Домой через сутки

Едва приплелась.

А утром — в контору

Пришла к председателю:

— Иваныч! Дай денег!

Обувь вся порвалась.

В колхозе уж паника:

Девка пропала,

Девчонка пятнадцати лет.

В район сообщили,

Наряд «снарядили»,

И стали прочёсывать лес.

И вдруг: — «будьте-нате!»

Не сон, а воочию,

Как птенчик, на сук,

Взгромоздилась на стул.

Вскочил председатель,

Кассиру: «Дай срочно!

Покамест в милицию

Я позвоню»

Кассир отвечает:

— Нет денег! Сам знаешь!

Уж скоро два месяца

Касса пуста!».

«Пошарил» в карманах,

Нашёл завалящую

«Купюру» достоинством

В три рубля.

Вспорхнула, как птица,

Летит, как на крыльях,

И входит с достоинством

В магазин:

— Мне тапки, вон те,

Отряхните от пыли,

И мерить не стала,

Прижала к груди.

Глядит продавец

На неё изумлённо,

(В деревне все знают,

Что ищут её).

Она расплатилась

Непринуждённо

И важно с покупкой

Пошла на крыльцо…

Учётчицей стала

Работать в колхозе,

Следить, исключая

Любой компромисс.

Чуть-чуть подросла-

И в ордынском районе

Ударным трудом

Всех доярок «затмит».

Романтик в душе

Уезжает вдруг в Питер.

На мир посмотреть

И себя показать.

А город уже

Ограничил прописку.

Лишь в Гатчине

Дядя сумел прописать.

Тут Кингиссепп

Приглашает рабочих

Железной дороги-

Срочный ремонт.

В вагончиках жили.

И там, между прочим,

Надумала снова

Лететь на восток

Новосибирск

Не раскрыл ей объятья,

С трудом прописалась

в барак.

Пошла фрезеровщицей

И своё счастье-

Сазонова встретив,

Вступает с ним в брак.

Но стружка и пыль

Подрывают здоровье.

Решает вернуться в Шарап.

Едет на курсы

Осеменаторов, чтобы

Улучшить породу скота.

Как специалистам

Совхоз выделяет

Квартиру с удобствами,

Двор, мотоцикл.

Ксенья в свинарник пошла-

Там давали,

То жмых, то селёдку,

Бурду от вина.

Что приносила,

Мгновенно съедали.

Жмых как конфеты

Сосали тогда.

Летом свиней выгоняли «на волю»

Траву пощипать

И в грязи полежать.

Чистили клетки,

Навоз развозили по полю,

Чтоб перепрел,

Удобрением стал.

На одной кучке

Нежданно, негаданно

Подсолнух расцвёл

И, как солнце, горел.

Вот и решили девчонки

отправиться,

Сорвать и на платье

пристроить себе.

Залезли на кучу,

Сорвать попытались.

Одна ощутила

Вдруг холод и боль.

Вскрикнула, бросив цветок

Полусорванный.

Змея укусила

И скрылась в навоз.

К маме бежали,

Кричали и плакали.

Ксенья прижалась

Губами к ноге.

Стала отсасывать яд,

Тут же сплёвывать,

Совсем не заботясь

опять о себе.

Если бы ранка во рту оказалась,

То умерла бы скорее сама.

Но всё же упорно сосала, плевала

И домой дочку несла на руках.

В район позвонили,

— Есть ли лекарство?

Не оказалось.

Сказали: укол сделает

фельдшер.

И «перетянет»

ногу скорее жгутом.

Взялась Василиса лечить:

Пошептала на простоквашу,

Поставила ногу в неё.

Поливала до тех пор,

как творогом стала

В землю