Детский сад. Книга 11 - Ульяна Каршева

когда возле манежа с собранными игрушками уселся толстячок Моно. Впрочем, в последнее время он не настолько был толст — так, упитанный бутуз, только довольно высокий. Малышня больно-то не давала ему сидеть на месте, вовлекая во все подвижные игры в саду… Как уж Синара, взрослей малыша-тролля на несколько лет, сумела влюбиться в его сказки — Селена до сих пор удивлялась. Но слушала она его, открыв рот и с таким сопереживанием, что Моно… старался, кажется, только для неё одной придумывать совершенно неожиданные повороты в своих историях. Хотя… Его истории в последнее время приобрели привкус ужастика. Однажды Селена подсела к ясельникам, слушавшим малыша-тролля, и узнала причину появления этого привкуса: пока Моно рассказывал о новом доме, в котором поселились куклы, герои всех его сказок, Синара успела пару раз вставить мрачные предположения о том, кто живёт в подвалах этого дома и что он может сделать с новыми жильцами. Несмотря на мрачность этих предположений, Моно, кажется, увлёкся страшными страницами новой сказки. Что ж… Всё, как всегда. Сказывалось прошлое, когда девочка-некромаг была помощницей пригородного некромага. Вот и, заранее подозрительная, видит любую историю — с подвохом. А Моно и рад включать в сказки элементы ужаса.

Кроме Синары, перед манежем с собранными игрушками сидели двойняшки Брин и Илмари, а ещё… Стен? Так рано? Он обычно спит, что называется, до упора. Сынишка оглянулся на маму и радостно рассмеялся. Так, судя по всему, Риган встал после «тихого часа» и привёл малыша в детскую гостиную. Потому как Селена всем велела не помогать своему сынишке спускаться по лестнице, а исподтишка упрямый мальчик-дракон предпочитал не «помнить» о её просьбе. Очень уж ему нравилось возиться со Стеном.

Во втором манеже сестрички Вик пытались закопать обернувшегося Фаркаса под те тряпки, которые в манеже настелены для тепла и которые так удобно использовать для внезапного сна в качестве одеялка. Видел бы кто… Малыш-эльф Корилус помогал им в этом трудном деле — закапывании повизгивающего Фаркаса, который с трудом отбивался всеми лапами от своих упорных закапывателей! Но не убегал.

Единственные, кто вёл себя тихо и смирно, — это Айна с Оливией. Девочки сели за столик и, шёпотом переговариваясь, листали альбомы. Вероятно, собирались кого-то из малышей нарисовать, если судить по их взглядам на тех, кто спускался со второго этажа, пока их всех не собрали и не увели в сад.

В детской гостиной сидеть — легко либо забыть о мелких, но кусачих вопросах. Либо решить их — как ни странно, именно на фоне постоянного общения с малышнёй. Либо — кое-что вспомнить. О недоделанном. О не доведённом до конца… Например, вспомнился первый приезд Белостенных в деревню, когда она, Селена, пыталась взять на слабо главу Старого города — Дрока. Орденцы спросили, что она хочет за найденные и отданные им эльфийские книги и артефакты. И она рассказала им о своей мечте — о пригородной школе и об университете, куда могли бы поступить и оборотни — после отличного окончания школы, разумеется. «С гарантированным блестящим результатом», — так выразилась тогда она. И тут же отступила, что настаивать не будет. А орденцы ухватились за эту уступку и думать забыли, что хотели бы чем-то отблагодарить за спасённое эльфийское наследие. Школу-то построили. Но то было запланировано городским правительством, а не Старым городом… Потом она чуть не взмолилась главе правительства Лофанту о равноправии между гражданами государства, имея в виду именно детей, кроме насущного вопроса о вампирах. И что? Дело так и осталось в основном дремать допотопным паровозом, постепенно ржавеющим в рельсовом тупике, зарастающем травой.

Так, может, это она, Селена, виновата в том, что всё глохнет, не успев начаться? Она ведь старшая сестра. На неё смотрит и надеется Колин. Благодаря ей и братьям, он поверил в себя. Но перед махиной государственного устройства… мальчишка-оборотень просто-напросто растерялся. Будь Селена умней, она бы сообразила показать ему пути, как дальше жить и развиваться. Мальчишка же. Подросток. А она… облила его презрением и ждёт, что он, мелкая травинка, попрёт против танка — против устоявшихся законов государства…

— Селена, — тихонько сказали под ухом. Большеглазая девочка-оборотень, присевшая рядом, за поручнем кресла, улыбнулась ей. — Я Колина не найду. Ты можешь позвать его? По своему браслетику?

Судя по растрёпанной одёжке, Вик искала своего друга уже не только визуально, что значит — Колин магически спрятал свои следы. И теперь она надеялась лишь на Селену и её браслеты. Но что может сделать девочка, пока Колин обижен? Позовёт его гулять или предложит поболтать?.. Не дай бог, поссорятся. «А если я опять не права?»

— Вик, посиди немного со мной, — предложила Селена. — А потом мы вместе пойдём и поищем Колина. На зов он не откликается. Наверное, чем-то занят. Согласна?

— Согласна, — отозвалась девочка-оборотень и немедленно побежала к одному из манежей, где её младшие сестрички, сбросив балахоны и обернувшись, затеяли весёлую возню, рыча и трепля мягкие игрушки, а то и отнимая их друг у дружки. Фаркас-то сбежал. Чем ещё заняться? Приближение сестры малышки встретили с радостью, тут же попытавшись укусить её.

Усмехнувшись её недалёкому бегству, Селена тут же вздохнула. Вик права: в пространстве, полном малышни, сидеть с хозяйкой — это всего лишь быть на виду у Селены и заниматься своими делами.

«Хельми, — «постучалась» к старшему из братьев. — Ты где? Есть разговор!»

«Селена, позже, ладно? — отозвался тот. — Коннор попросил Мирта приехать к нему. Кажется, он снова сломал дельтаплан. Ну и я с ними».

«Ты странно сказал — с ними, — заметила Селена. — Кто ещё с вами?»

«Лада, конечно», — улыбнулся Хельми и пропал.

Селена удивилась. «Что там с Коннором такое, что он сам справиться не может? И почему нужна машина, если он вроде полетел к заводи, как мне сказали? Машина-то дальше опушки там не пройдёт… А Колин… Ладно, попробуем по-другому». И она, в очередной раз проверив, готов ли мальчишка-оборотень говорить с ней и не услышав ответной связи, расслабила браслет Мики.

«Мика, Колин не у тебя?»

Сердитый голос, точней — вопль, светлоголового мальчишки-вампира подсказал, что она полезла к нему не в самый лучший момент.

«У меня здесь, в мастерской, кто угодно, только не Колин! — завопил он. — У меня тут столько народу — и всем что-то нужно! Селена-а! — уже чуть не плачущим голосом воззвал он к ней. — Я хочу, чтобы у меня сидел только Колин! Где мой Колин?! Хочу Колина в мастерскую! Он такой тихий — и ему ничего от меня не надо, лишь бы посидеть