Хроники хаоса - Дождь - Денис Барин

Первый Нарик, увидев, что свирепая девица опустила оружие и напряжение в обстановке понемногу начало спадать, поспешил представиться.

- Я Рома. - он указал на себя. - А это Виталик.

- Таня. - спокойно произнесла она свое имя, и сразу же направилась к своему рюкзаку. Она подтащила его к куче препаратов, которые выронила, когда из подсобки неожиданно нарисовался Рома, и принялась пополнять свою аптечку, предварительно вскрывая и выбрасывая ненужные коробки и упаковки, в целях экономии свободного места.

- И все? - удивился Рома. Виталик безмолвствовал, лишь его одурманенные непонятно чем глаза, выдавали в нем недоумение.

- Да все. - она удивлённо подняла брови. - Всем спасибо, все свободны.

На минуту аптека погрузилась в дурацкое молчанье. Татьяна, не меняя выражение своего нагловатого лица, смотрела на торчков, а торчки, почему-то искренне недоумевая, пялились на нее.

- Боже мой, какие же они затупки! - подумала тогда Таня. - Да у них же мозги высохли от этой хрени, на которой они сидят! Крокодил или что там у них? Она как-то слышала, очень давно, про наркотики, которые можно схимичить из разной барбитуры. Но те вроде как, даже в наркоманских кругах считались очень грязными, по причине множества остаточных химических элементов, отбить которые в не лабораторных условиях было невозможно. Из-за этих самых элементов, так называемый крокодил, сильно бил наркоманов по их, и без того не богатырскому здоровью, зависимые могли в течение нескольких лет гнить заживо, и в конце концов умирали. Вот и эти не сегодня завтра приберутся с этого полумертвого мира.

- Тебе что, ничего от нас не нужно? - нарушил тишину все тот же Рома, он видимо был самым общительным из этого дуэта. Танины брови взлетели ещё выше.

- А что мне от вас может быть нужно? Хотя,,,, если у вас есть обезболивающие?

Торчки молча переглянулись, и с довольными лыбами, понимающе закивали друг другу.

- Да, у нас определённо есть то, что ты ищешь. Вит принеси ей что-нибудь из нашего (НЗ).

Виталик на минуту исчез в подсобке, и появившись подошел к девушке протягивая сжатый кулак. Она подставила под него ладонь, и в нее упала ампула, на которой большими синими буквами значилось - (Морфин).

- Я вообще-то таблетки от головной боли имела в виду. - с сарказмом произнесла девушка, разглядывая стекляшку с прозрачной жидкостью. Про Морфин она тоже слышала, вроде как сильный наркотик, использующийся в медицине, или точнее раньше в ней использовался, входил в стандартную военную индивидуальную аптечку, кажется у Американцев, во время проведения боевых действий, применялся при тяжелых травмах и ранениях.

- Это поможет от любой боли. - говорил, конечно же, Рома, казалось, что Виталик вообще немой и его брат разговаривает за них двоих. - И от головной, и от зубной, даже если тебе руку или ногу оторвет, вколи это себе и боль уйдет. Это лекарство от проблем, оно помогает, даже если болит душа.

Татьяна, немного подумав и повертев в руке ампулу, сунула её, в боковой карман брюк и взяла протянутый Виталиком шприц-тюбик на пять кубиков. Потом надела рюкзак и вежливо попрощавшись с ребятами покинула помещение аптеки. С тех пор братьев она больше не видела. Эта встреча произошла ещё осенью прошлого года, и о том, что с ними стало, теперь можно было только гадать. Но та самая ампула морфина, так и лежала в ее аптечке, хоть Таня и уповала на то, что никогда не придется ей воспользоваться.

От воспоминаний девушка на некоторое время выпала из реальности, за что не преминула тут же отсчитать себя отборным матом. Она уже отошла от воен-части на приличное расстояние и находилась в переулке с десятком жилых домов, соединенного одним большим двором, переделанного под детскую площадку, с качелями, каруселью, горкой, избушкой на курьих ножках, и конечно же ракетой, в какие всякие не добропорядочные граждане нередко ходили по нужде, оставляя после себя однозначное свидетельство того, что они там были.

Интересно поняли ли вояки кого они сейчас ищут? Татьяна думала, что боец на вышке не успел её рассмотреть. Потому что если нет, то в их свете ситуация выглядела примерно так: Кто-то, непонятно зачем вдруг явился к периметру воен-части, свистнул, чем заставил перепуганного караульного выпустить по себе автоматный магазин, и потом, как и подобает любой "умной Маше" скрылся в неизвестном направлении. Обстоятельства надо сказать несколько странное. Она не могла предугадать, как будут вести себя армейцы. Что предпримут? И предпримут ли? На их месте Таня бы наверно свернула поиски, какой смысл искать одного человека, пусть его появление и порождало определённые вопросы. Например, один ли он был? Или зачем он сюда пришёл? И представляет ли угрозу? И какую? Впрочем, как раз последние два вопроса следовало ставить на первое место.

- (Степень угрозы вероятного противника, самое первое, что необходимо выяснить и оценить, при контакте с неизвестным врагом.) - прозвучало в голове Тани голосом её отца. Девушка вздохнула. В такие минуты его не хватало ещё больше чем обычно.

- Прапорщик Кандалов. - тихо произнесла она, не вольно улыбнувшись.

Не смотря на то что, отец прошёл Чечню, и война вернула его домой живым и здоровым, за всё время службы в воен-части на территории ДСК, к более высокому чину, чем к званию старшего прапорщика, положенного по выслуге, его так и не представили. А по идее могли бы и повесить на погон младшего лейтенанта, если б соответствующее образование имелось. Но нет. В подростковом возрасте, будучи ещё школьницей, Таня часто бывала у отца на работе. Мама готовила то обед, то ужин, когда тот уходил на суточную смену, и отправляла Таню курьером по доставке еды. Ей конечно, не сильно хотелось, но что делать. Папка голодный, кто его накормит? Приходилось возить. Она помнила, как без проблем проходила через армейский КПП, где её знали все вахтеры и пропускали как родную. Как с ней, всегда вежливо здоровались, интересовались как дела. Как одобрительно улыбались старшие офицеры, и украдкой кивая в её сторону, тихо шушукались между собой молодые контрактники. Николаича дочка! Как входила в комнату видео наблюдения, где нес службу её отец и аккуратно ставя перед ним пакет, сама извлекала из него еду, и расставляла в нужном порядке тарелки и чашки, красиво сервируя его рабочий стол. Всё это действо, обычно сопровождалось выразительно умиленными взглядами папиных сослуживцев, и по совместительству, как это часто бывает его