Славный парень - Дин Кунц

—  Санто означает «святой». Иногда мы зовем его «Наш Святой».

—  Мы?

Тим пожал плечами.

—  Друзья.

Пока Тим разговаривал по телефону, Линда повернула в Санта-Ану. Они находились в десяти минутах езды от адреса регистрации «Шеви», где могли найти Кравета.

—  Ты и Санто вместе через что-то прошли, — не унималась Линда.

—  Мы знаем друг друга с давних пор.

—  Да, но вы через что-то прошли.

—  В одном колледже мы не учились. Вообще не учились в колледже.

—  Я и не думала про колледж.

—  И это не экспериментальные однополые отношения.

—  Я абсолютно уверена, что однополые отношения здесь совершенно ни при чем. — Линда остановилась на красный свет светофора и направила аналитический зеленый взгляд на него.

—  Опять ты за свое.

—  О чем ты?

—  Эти глаза. Этот взгляд. Когда ты так смотришь на человека, создается ощущение, что ты — хирург, собравшийся зашить рану.

—  Я тебя ранила?

—  Не смертельно.

Запрещающий сигнал светофора не менялся, Линда продолжала смотреть на Тима.

—  Ладно, — смирился он. — Я и Пит однажды ходили на концерт «Питера, Пола и Мэри». Это был ад. Мы вместе прошли через этот ад.

—  Если вам не нравились «Питер, Пол и Мэри», чего вы пошли на их концерт?

—  Наш Святой встречался с одной девушкой, Барбарой Эллен, а она балдела от ретро-фолка.

—  А с кем встречался ты?

—  С ее кузиной. Только один раз. Это был ад. Они спели «Волшебного дракона», и «Майк, греби к берегу», и «Лимонное дерево», и «Тома Дудли», просто не могли остановиться. Нам повезло, что мы вышли с концерта, не повредившись умом.

—  Я не знала, что «Питер, Пол и Мэри» до сих пор выступают. Я даже не знала, что они живы.

—  Это были имитаторы «Питера, Пола и Мэри». Ты знаешь, это как «Битломания», — он посмотрел на красный зрачок. — Автомобиль может проржаветь, прежде чем этот светофор переключится.

—  Как ее звали?

—  Кого?

—  Кузину, с которой ты ходил на концерт.

—  Она была не моей кузиной. Барбары Эллен.

—  Как ее звали? — настаивала Линда.

—  Сюзанна.

—  Она приехала из Алабамы с банджо на колене?

—  Я просто рассказываю тебе, что произошло, раз уж ты хотела знать.

—  Должно быть, это правда. Ты не мог такое выдумать.

—  Слишком уж странно, не так ли?

—  Я хочу сказать лишь одно — не думаю, что ты вообще можешь что-нибудь выдумать.

—  Вот и хорошо. Теперь ты знаешь... я и Пит, мы вместе прошли через тот вечер ада. Они дважды спели «Если б у меня был «Хаммер». — Он указал на светофор. — Загорелся зеленый.

—  Вы прошли через что-то вместе, и это не «Питер-Пол-и-Мэри-мания», — сказала Линда, когда они проезжали перекресток.

Вот тут Тим решил перейти в наступление.

—  А чем ты зарабатываешь на жизнь, сидя дома?

—  Я — писательница.

—  И что ты пишешь?

—  Книги.

—  Какие книги?

—  Болезненные книги. Вгоняющие в депрессию, скручивающие желудок.

—  То, что нужно для чтения на пляже. Они опубликованы?

—  К сожалению. И критики их любят.

—  Перечисли. Может, я знаю названия?

—  Нет.

—  А вдруг?

—  Нет. Все равно я не собираюсь и дальше их писать, особенно если умру. Но даже если и не умру, буду писать что-то ещё.

—  И что же ты будешь писать?

—  Что-то не такое злобное. Не такое, где каждое предложение сочится горечью.

—  Эту цитату нужно поместить на обложку. «Предложения, которые не сочатся горечью». Я бы купил такую книгу, не задумываясь. Ты пишешь под именем Линды Пейкуэтт или у тебя есть псевдоним?

—  Я не хочу больше об этом говорить.

—  А о чем ты хочешь говорить?

—  Ни о чем.

—  Как скажешь.

Она искоса глянула на него, изогнув бровь.

Какое-то время они ехали молча по улицам, где проститутки обходились тем же минимумом одежды, что и Бритни Спирс, а алкаши сидели, прислонившись спиной к стене, а не валялись на мостовой. Потом попали в менее цивилизованный район, куда старались не заезжать молодые гангстеры на спортивных автомобилях или сверкающих «Кадиллаках».

Они проезжали мимо одноэтажных зданий и огороженных проволочным забором складских дворов, мимо скупок черного и цветного металла, где наверняка скупали и многое другое, мимо спортивного бара с закрашенными черным окнами, где под спортом могли понимать петушиные бои, пока наконец Линда не остановила «Эксплорер» у пустыря.

—  Согласно номерам на соседних зданиях, «Шеви» зарегистрирован именно здесь.

Дощатый забор отделял от улицы заросший сорняками участок земли.

—  Что теперь? — спросила Линда.

—  Давай поедим.

—  Он сказал, что найдет нас раньше, чем ты думаешь, — напомнила она Тиму.

—  Наемные убийцы любят бахвалиться."

—  Ты многое знаешь о наемных убийцах, так?

—  Они представляются такими крутыми, вот, мол, пришел большой плохой волк. Ты сказала, что не ела. Я тоже. Давай пообедаем.

Они поехали в Тастин, район среднего класса. Здесь алкоголики пили свою отраву в барах, а проститутки, появляясь в публичных местах, не оголялись, как попдивы.

Ресторан-кафетерий, который они выбрали, работал круглосуточно. В зале пахло беконом, картофелем-фри и хорошим кофе.

Они сели в кабинке с окном, из которого могли видеть «Эксплорер», оставленный на стоянке, автомобили, проезжающие по улице, и луну, молчаливо тонущую во внезапно набежавших облаках.

Она заказала чизбургер с беконом и картофелем- фри, а также оладью с маслом, чтобы съесть, пока будет готовиться все остальное.

После того как Тим заказал чизбургер с беконом и майонезом и попросил как следует прожарить его картофель-фри, он повернулся к Линде.

—  При такой фигуре, как у тебя, я не сомневался, что ты закажешь только овощной салат.

—  Точно, мне следовало щипать аругулу, чтобы пребывать в отличном настроении и не мучиться из- за того, что я толстая, когда завтра какой-нибудь террорист превратит меня в пар, взорвав атомную бомбу.

—  Разве в таком кафетерии может быть аругула?

—  В наши дни аругула есть везде. Ее найти легче, чем венерическую болезнь.

Вернулась официантка с рутбиром для Линды и черри-колой для Тима.

Автомобиль свернул с улицы, проехал мимо «Эксплорера». Остановился в дальнем конце стоянки.

—  Ты наверняка поддерживаешь себя в форме. Какие ты делаешь упражнения, чтобы поддерживать форму?

—  Я размышляю.

—  Размышления тоже сжигают калории?

—  Если думать о том, как разваливается мир, сердце можно легко разогнать до ста тридцати ударов в минуту и часами поддерживать такой ритм.

Фары только что заехавшего на стоянку автомобиля погасли. Из кабины никто не вышел.

Принесли оладью с маслом, Тим наблюдал, как ест Линда, пил черри-колу и жалел, что не заказал оладью себе.

—  Если тебе это кажется свиданием, тогда твоя личная жизнь более жалкая, чем моя.

—  Такое ощущение, что у нас свидание, не так ли?

—  Если тебе это кажется свиданием, тогда твоя личная жизнь более жалкая, чем моя.

—  Я не гордый. Мне приятно обедать с девушкой.

—  Только не говори мне, что именно так ты уговариваешь девушек пойти с тобой на свидание. И твой фирменный трюк: «За тобой охотится киллер, так что пойдем со мной».

Даже к тому времени, как принесли бургеры и картофель-фри, из автомобиля, остановившегося в дальнем конце стоянки, никто не появился.

—  Свидание нынче — дело непростое, — продолжил Тим. — Найти кого-то, вот я про что. Все хотят говорить об «Американском идоле» и Пилате.

—  А я не хочу слушать, как парень рассказывает, от какого дизайнера у него носки, и делится своими планами насчет будущей прически.

—  Парни об этом говорят? — с сомнением спросил он.

—  И насчет того, в каком салоне ему убрать волосы с груди. А когда он наконец решает, что пора перейти к главному, у тебя уже давно пропало всякое желание.

Расстояние и темнота не позволяли Тиму увидеть, кто сидит в автомобиле. Возможно, какая-то парочка просто ссорилась перед поздним обедом.

После непринужденной беседы и сытной еды Тим сказал:

—  Мне понадобится твой пистолет.

—  Если у тебя нет денег, я заплачу. Нет никакой необходимости стрелять, чтобы выбраться отсюда.

—  Может, такая необходимость и возникнет.

—  Ты про белый «Шеви» на автомобильной стоянке?

—  Как я понимаю, писатели очень наблюдательны, — в голосе Тима слышалось удивление.

—  Я этого не замечала. Как он нас нашел? Этот сукин сын засек нас у пустыря? Должно быть, оттуда и ехал следом за нами.

—  Я не вижу номерной знак. Может, это и не он. Просто похожий автомобиль.

—  Да, может. Может, это «Питер, Пол и Мэри».

—  Я бы хотел, чтобы ты ушла первой, через кухню и черный ход.